– 15 минут. – Категорично заявил Кин.

– Да ты шутишь, минимум три часа! – театрально развел он руками.

– Тогда оставь ее в покое, нам некогда! Фиора, я думал, ты уже никогда не придешь, – заметил он вошедшую девушку, и как всегда, тут же забросал ее поручениями – звони Герте, пусть приезжает сюда, здесь возьмет интервью и сделает пару фоток, и по быстрее! – Фиора сразу же взяла трубку, а Кин заметил выжидательный взгляд, обращенный на него со стороны стилиста.

– Ну, и? – спросил его Кин.

– Я управлюсь с ней, пока ты будешь доставать своим эгоизмом Герту и фотографа, и это не займет три часа. – Скрестив руки на груди, сказал он.

– Делай, что хочешь! – тихо начиная ненавидеть всех «мучителей» и обещая себе, что в этом году, был последний раз, когда он к ним обращался.

– Обожаю делать из алмазов бриллианты! – восторженно похвалил он себя и подошел к Мэле. – Дорогая, тебе со мной!

Мэла покачала головой и жалобно посмотрела на Кина, которому сейчас было не до нее.

– Не волнуйся, с ним ничего не случится, да и с тобой тоже, ты не в моем вкусе! – и, взяв ее под руку, болтая и не слушая ее, повел в свою мастерскую. – Так надень это. – Порывшись в вещах и найдя то, что-то, отдал он ей платье. – А потом займемся волосами.

Мэла не хотела, чтобы ей, кто-нибудь занимался, тем более такой странный напомаженный франт. К тому же, ей необходим был, постоянный контроль над испытуемым. Волшебство работало, многие вещи помощники, уже израсходовали на него свою магию, она слышала их магический зов, но Кин, кажется, даже на секунду не влюбился.

– Чертов, сухарь! – выругалась она, выведенная из себя неудачами, хотя в жизни никогда не ругалась, и вдруг, испугалась, что ее высказывание снова отразится на Кине.

– Кто сухарь? – не стесняясь, к ней заглянул стилист, и сморщил на своем лице выжидательно-презрительную гримасу.

– Я не про вас! – выкрикнула Мэла, быстро задернув шторку.

– Понятно! – коротко сказал он. – Дорогуша, ты уже оделась, так что выходи.

И после того, как он усадил девушку в кресло и накинул на нее какой-то необычно шелестящий материал, он снова заговорил.

– Чтобы привлечь внимание, такого мужчины, как Кин, нужно быть, минимум королевой, максимум богиней, а не мышкой-замухрышкой! – бросил он ей в лицо и прищуренным взглядом посмотрел ей в глаза, ожидая реакции, которая не замедлила последовать.

– Мне не нужно его привлекать! – быстро ответила она. – И я не замухрышка, я ведьма, и могу сделать, невозможное! Что ты на это скажешь? – обиделась она и выплеснула все тайны на обидчика.

– Что ж, ведьма, тоже вариант! – снисходительно промолвил он. – Только до ведьмы, – сделал он выразительную паузу – тебе, дорогая, далеко. Ты больше на прачку смахиваешь. – Не жалея, бил он, в ее слабое место.

Мэла встала с кресла, но щуплые руки усадили ее обратно: – Так, моя дорогая ведьма, сейчас вы не идеал, но у вас есть замечательный потенциал, решайте сами: повергать всех своей внешностью в восторг или распугивать? – и он опять через зеркало посмотрел ей в глаза.

– Мне все равно! – сдалась Мэла, думая, что если согласится, то он, прекратит вещать свои необоснованные предположения, относительно ее желания влюбить в себя Кина.

Согласие было дано, и стилист принялся за работу, а Мэла вся обратилась вслух, надеясь услышать не только сигналы действия колдовства, которых каждую секунду оставалось все меньше, но и подслушать их эффект. К сожалению, ничего необычного там не происходило, ее испытуемый был подобен стальной стене, сквозь которую, не проникало никакое излучение. Мэла равнодушно посмотрела в зеркало, третий день она находилась со своим испытуемым, а самое простое по ведьминым меркам заклинание, ей не поддавалось.

«Приворотные зелья на него не действуют, любовные специи тоже, даже наговор на вещи и тот провалился, бабушкина книга – бесполезна, хотя можно попробовать пока к «тете» будем ехать, а если и здесь ничего не получится, что делать-то тогда? К бабушке идти или присушивающие средства попробовать? Они же вредны, можно человека свести с ума. Ладно, сначала, бабушкины проверенные средства испытаем, а потом, будь что будет».

ГЛАВА 12

Шабаш приближался и неминуемо заставлял всех себе подчиниться: над Мэлой мастерски колдовал стилист, магия и заклинания девушки медленно пытались одурманить ее испытуемого, журналистка и фотограф были на пике своего профессионализма, и все это, было не случайно. Шабашу нужна энергия и все людские способности раскрывались перед праздником ведьм в таком объеме, чтобы насытить потенциал, всего лишь, одного дня. Шабаш дарил и шабаш забирал! И если даже обычные, ничего не подозревающие люди, так увеличивали свои способности и силу, то представляете, что же происходило с ведьмами. Кроме того, шабаш усиливал личностные черты и хорошо, если добро владело человеком, всю неделю перед шабашом будет он, подобен ангелам, но, а если зло? Зло порождает зло! И шабаш его тоже поддерживал.

Унтир и Башет были весьма посредственными ведьмами, низшего уровня. Они объединились с Симеей, ни потому, что у них были личные причины или многолетние обиды, как у нее, ни потому, что они хотели власти как Перура, нет, эти жалкие и мерзкие создания хотели только одного – зла! И создавать зло, они хотели любой ценой!

– Время Симеи уже прошло. – Гаркнула Унтир. – Надо же было ей пойти на поводу у девчонки Тор, и согласится на ее условия.

– Ты права! Ишь, надумали, «позор для ведьмы, не наложить любовное заклятье» – паясничала Башет. – Это не позор, а так, мелкая неудача, за такое у нас прощают, тем более, если они покопаются глубже, и узнают, что хорошенькие ручки Перуры Тор сыграли в провале не малую роль. – Ведьма ехидно посмеялась и посмотрела на свою подругу. Их так и тянуло делать подлости и сейчас, когда против одной из высших семей ополчились две другие, повода, для пакостей, было больше, никто не станет подозревать таких мелких сошек, как они, когда реальные претенденты, так могущественны и так ненавидят семью Мист.

Что ж, тогда наш первоначальный план в силе. – Удовлетворенно проговорила Унтир и они помчались, злорадствуя, собирать необходимые им компоненты. Для отвода любых подозрений от своих скромных персон, злые ведьмочки оставляли следы возле жилища тех, кого могли первыми заподозрить в столь опасных проделках.

ГЛАВА 13

– Родная, ну и что ты ходишь за мной, как тень, уже два часа? – не выдержала наконец, бабушка, после того как Фиссалия уселась напротив нее и с усердием, которое за ней никогда не отмечалось, стала наблюдать за бабушкой. – Вижу же, что тебя что-то волнует, рассказывай, давай!

Фисс не знала, как начать разговор, вопреки предупреждению Веона, бабушка ей не рассказала о совете и о намечающейся свадьбе, поэтому, она была не очень уверенна в правдивости слов незнакомого гостя или в открытости бабушки. Здесь, требовался тонкий и умный подход, и Фисс боялась, что любое сказанное ей слово, вызовет такое негодование со стороны бабушки, что весь разговор окажется бессмысленным. Но бабушка уже ждала ответа, деваться было некуда, долг сестры требовал исполнения, поэтому, глубоко вздохнув, девушка начала говорить, при этом скрывая истинную суть и стараясь, как всегда выявить в бабушке самые лучшие чувства: – Ба, ты нас любишь с Мэлой? – и, не дожидаясь ответа, продолжила. – Вот представь, если я или Мэла влюбимся, теоретически, же это возможно. – Смущаясь, говорила она. – И если избранника, будь он колдун, или, скажем, простой человек, выберем мы сами, ты будешь против? – спросила и умолкла, боясь, что бабушка, ничего не поймет в ее скомканной речи. Фисс виновато посмотрела на бабушку и стала ждать.

Глория Мист видела, ее внучка что-то не договаривает и просто-напросто темнит, но по поведению Фиссалии, она догадалась, что вопрос для нее очень важен.