- Как она? – спросил аудитор у медведей-«лаборантов».

- Долго держалась, пока не отрубилась. – сказал один из них. – Сейчас пока в отключке.

Он взял в руки длинный штырь.

- Взбодрить? – спросил он.

- Пока не надо. Опустите её и осмотрите тело на предмет странных Печатей. Затем отправьте её в анализатор излучения Стеллена.

- А потом? – спросил медведь.

- Если ничего опасного не выявите, то еще один сеанс опроса и на терапию.

- Блокаду не ставить?

- Пока не надо. – ответил аудитор. Он подошёл поближе к телу суккуба, внимательно осмотрел татуировки и шрамы. – Ничего из ряда вон выходящего в процессе опроса не выявили?

- Нет. Хозяина любит, чуть ли не обожает. Готова за него на смерть пойти. К другой компаньонке относится по-дружески.

- Всё? А что насчёт умения вводить в транс при помощи музыки?

- Тоже ничего необычного. – медведь взял со стола какую-то толстую книгу со множеством закладок, раскрыл её и показал аудитору. – Согласно справочника, это умение не является уникальным, может быть «установлено» в любую игрушку. Правда, есть тут исключения – кому и как это разрешается, но особых запретов и нарушений нет.

Аудитор мельком глянул в книгу.

- А что со второй компаньонкой?

- Починка произведена, сканирование мозга – тоже. Выявлен модуль быстрого обучения, несколько предустановленных справочников. Тоже ничего особенного, за исключением дополнительного модуля эмоционального восприятия и обучения. Проще говоря – она, стараясь как можно лучше выполнить задание хозяина и ориентируясь на его эмоции, выбирает наиболее оптимальное поведение и самообучение.

- Ясно. Её пока в отдельную камеру, пусть сидит и отдыхает. Показать ей, что хозяин проходит лечение и скоро к ней присоединится. Ну а с этой… - аудитор ткнул рукой в сторону висящей демоницы. – Если ничего опасного или подозрительного не выявите – в ту же камеру к первой игрушке. Дать им их вещи, книги. Пусть ожидают хозяина в комфортных условиях!

Аудитор усмехнулся, посмотрел, как тело Ангиррайи опустили на пол и вышел из «лаборатории».

Не знаю действительно ли эти процедуры, которые мне прописали после «диагностики» помогли или я сам «выздоровел»(после того, как я употребил «стимуляторы» и «реаниматоры»), но самочувствие моё значительно улучшилось. Я ощущал себя бодрым, полным сил и хотел как можно быстрее вернуться на Дорогу Миров и заняться исследованием Осколков и других Миров.

Но приходилось сидеть в комфортабельной «камере-одиночке». Так я называл те апартаменты, что были мне предоставлены. По сути - трёхкомнатный гостиничный номер «люкс» с роскошной ванной комнатой. Также у меня был кабинет с библиотекой, «зал»(комнатка площадью примерно восемь квадратных метров со столом, двумя стульями и буфетом) для приёма пищи и спальня(тоже квадратов восемь, с кроватью, которая занимала половину комнаты, прикроватной тумбой и вешалкой для одежды. Всю мою одежду постирали, починили и сложили в шкафу, что был в прихожей. Там же лежал мой рюкзак со снаряжением. А мне выдали два комплекта пижам и нижнего белья.

Всё время, что я не был на процедурах(куда меня возил медведь-помощник на кресле с колёсиками, словно инвалида), я проводил в «кабинете» с библиотекой и читал.

Аудитор заходил ко мне два раза. В первый раз, придя через три дня после «допроса», он ещё раз спросил про то, как мы очутились в логове тефелиний, затем почему-то спросил про Представителя Департамента, с которым я проводил своё первое исследование Мира. После моего ответа аудитор спросил, всё ли у меня хорошо и есть ли какие-нибудь пожелания.

- Всё хорошо, я чувствую себя намного лучше! – ответил я. – А пожелания… Ты обещал, что я смогу увидеться с моими компаньонками!

- Конечно ты их увидишь! – ободрил меня мой визави. Он подошёл к стене, у которой стоял стол(мы были в кабинете, единственная стена, у которой не было шкафов), прикоснулся к ней правой рукой, и там появилось «окно», примерно полтора метра в длину и метр в ширину. За «стеклом» я увидел комнату, похожую на мою спальню. На широкой кровати, в одних трусиках и моей латанной и перешитой рубашке с отрезанными рукавами, спиной ко мне, сидела Ангиррайя. Напротив неё, на той же кровати, сидела Инка. Корпус у неё был новенький, немного темнее, чем раньше. И более гладкий.

А между ними была шахматная доска. Судя по спокойному поведению суккуба, они только начали играть в шахматы. На столе я заметил небольшую стопку книг.

- Я могу с ними пообщаться? – спросил я. – А то я тут как в карцере, поговорить не с кем, только книги и выход на процедуры. Даже за дверь не выйдешь!

- Разве тебя запирают? – удивился аудитор.

- Ты понимаешь о чём я. – я подошёл к двери, открыл её и показал рукой на бесконечный безликий коридор. – Куда мне здесь идти? Словно в логове тефелиний…

- Это хуже чем в логове! – хитро улыбнулся аудитор. – Оттуда есть шанс выбраться живым!

- Да тебя с таким юмором… - махнул я рукой и закрыл дверь.

- Вообще-то я правду говорю – выходить отсюда опасно для жизни. Чужак рискует навсегда остаться в этом месте. – уже совершенно серьёзно сказал мой собеседник.

- Тем более. – мрачно сказал я. – Поэтому я прошу, что бы моих компаньонок поселили со мной.

- Пока незакончено твоё лечение, это невозможно. Да и суккуб твой тоже на процедуры ходит. – при последних словах у аудитора нехорошо блеснули глаза.

- Что за «процедуры»? Как у меня? – спросил я.

- Нет. Я же говорил – квазиживые конструкции, наподобие твоей игрушки, после того, как побывают под воздействием нестабильного излучения Изнанки, должны пройти профилактическое «обслуживание».

«Что-то темнит аудитор» - подумал я тогда.

- А как она себя чувствует?

- Нормально. Но очень тоскует!

Словно услышав слова аудитора, Ангиррайя повернула голову в сторону «окна» и я увидел её взгляд – печальный, наполненный какой-то болью и страхом.

- Но ей же плохо!

Аудитор пожал плечами.

- Потерпит ещё несколько дней. Я зайду к ней и передам что ты о ней беспокоился.

- А можешь передать ей письмо? И Инке?

- Конечно!

Я достал из шкафа несколько чистых листков бумаги, взял карандаш и написал письмо им обоим, в котором постарался ободрить их пообещал, что мы скоро увидимся и просил ещё немного потерпеть. Сложил листок пополам и отдал аудитору. Он сказал, что зайдёт к ним через несколько минут. Всё это время «окно» ещё будет «работать» и я смогу увидеть, их реакцию на моё послание. Затем попрощался и вышел. А я стал ждать.

Аудитор не обманул. Всего лишь через пять минут он вошел в комнату и предал сложенный листок. Ангиррайя осторожно взяла его, прочитала, затем отдала. Она стала о чём-то просить аудитора, который стоял и совершенно равнодушно слушал суккубу. Инка тоже прочитала письмо и стала что очень эмоционально(подпрыгивая и размахивая ручками) что-то говорить суккубе и аудитору.

Наконец они успокоились, Инка убежала, затем вернулась с листком бумаги и карандашами. И они вдвоём с демоницей что-то быстро написали и отдали листок аудитору.Он взял и вышел. После этого «окно» погасло. А ещё через пять минут ко мне в комнату зашёл медведь и вручил листок, заполненный двумя разными почерками. Верхняя часть была написана красивым мелким шрифтом – это Инка.:

«Хозяин! Спасибо за то, что ты помнишь о нас! Мы очень ждём, когда ты выздоровеешь и мы продолжим нашу работу по исследованию! Меня хорошо отремонтировали, сделали новый корпус, прочнее прежнего! И ещё строили «леталку» - вроде прежнего ранцевого вертолётика, но более компактную и улучшенную версию! Принесли ещё книг, но правда в основном справочники. Из художественной литературы – «Гулливер в стране лилипутов». Интересно, но малопонятно – странный он Исследователь, отчет бестолковый.

Анги тоже ходит на лечение, но всегда возвращается подавленной. Я соскучилась!»