— Разработка моей команды, — с гордостью ответил Илья Петрович. — Создаёт до девяти помещений нужной формы. Обладает встроенной защитой от поисковых и звуковых заклинаний. Своя маскировка под любую местность. Может выдержать прямую атаку заклинаниями второго круга в течение минуты. Если использовать дополнительный накопитель для создания защитного барьера, то время устойчивости увеличивается до десяти минут. Освещение и температура внутри меняется в широких диапазонах.

— И в открытой продаже, разумеется, такое сокровище не купишь? — с улыбкой предположил я.

— Личный заказ канцелярии Императора для элитных гвардейских частей, Ярослав Константинович. — вернул мне улыбку Большаков. — Сами понимаете. Даже мне разрешили использовать этот комплекс только потому, что я его придумал и создал.

— И я прекрасно понимаю ваших заказчиков, Илья Петрович, — серьёзно кивнул я. При этом мельком взглянул на приготовленные Пескарёвым строительные материалы и сделал вывод, что глава поселения сможет найти им другое применение.

Следом за первой тройкой артефакторов появились остальные члены группы. Они тащили в чуть мерцающий синим купол практически одинаковые ящики. В каждом я ощущал наличие магии. Причём аспекты везде были разными. Калинин не обманул и действительно прислал в Себыкино настоящих профи своего дела. Если Большаков разрабатывал артефакты для элиты военных сил Российской Империи, то знания и возможности у него были самые обширные.

В воротах показался борт грузовика, а следом в ангар зашёл Олег Дмитриевич. Пескарёв пару секунд с восхищением смотрел на магическое убежище посреди ангара, а потом встряхнулся и начал командовать своими людьми.

— Ставьте всё вдоль стены, Олег Дмитриевич, — произнёс я. — Мы сначала определимся с тем, что нам может пригодится из всего этого барахла.

Большаков озадаченно посмотрел на меня, но говорить ничего не стал. Видимо, его предупредили, что князь Разумовский будет лично принимать участие в исследованиях. Хотя я иногда ощущал на себе задумчивый взгляд опытного артефактора. Чем я мог им помочь и насколько эта помощь будет мешать работе, Илья Петрович пока понять не мог.

— Что вам известно о задаче исследований, Илья Петрович? — когда с разгрузкой было покончено, задал вопрос я. Жители Себыкино ещё были в ангаре и Большаков выразительно посмотрел в их сторону.

— Что наша работа имеет наивысший уровень секретности, ваша светлость, — с намёком произнёс глава артефакторов. — Если хотите обсудить детали, то предлагаю пройти в мой кабинет.

Одна из малых сфер рабочего комплекса была отведена под нужды Большакова. Там уже стоял рабочий стол, пара простых стульев и складной стеллаж для документов. Представитель «Сибирского Умельца» мог работать вообще везде, где бы не оказался.

— Документы по всем членам нашей группы, охране и контракт с «Сибирским Умельцем» на сопровождение изысканий рода Разумовских, — достав из ящика стола пухлую папку и положив её передо мной, произнёс Большаков. — Можете ознакомиться по мере возможности. Желательно прислать мне подписанные документы с вашим доверенным лицом или лично.

— Учту, — даже не посмотрев на папку, ответил я.

— Что же касается задачи исследований, то перед нами стоит очень амбициозная цель, ваша светлость, — правильно истолковав мой взгляд, сосредоточенно начал Илья Петрович. — Нам необходимо в кратчайшие сроки повторить то изделие, которое мне показали в головном офисе артефактного дома Воронцовых и выстроить полную схему его производства.

— Что вы можете сказать по поводу этого амулета? — уточнил я.

— Само изделие крайне примитивное, — уверенно ответил Большаков. — Такие можно купить даже на обычном рынке с слабоодарённых кустарных мастеров. Единственной его примечательной деталью является кусочек серого кристалида. Но инкрустирован он позже. Изделие дорабатывалось под конкретные нужды в совершенно варварских условиях. Сразу могу сказать, что подобный подход имеет массу минусов, ваша светлость. Но в то же время вынужден признать, что задачу свою поделка выполняет уверенно. Правда, способ наполнения должен быть крайне затратным и долгим. Но тип используемой энергии вызывает у меня жгучий интерес. По предварительной оценке, эта энергия в несколько раз мощнее обычной энергии аспектов, к которой мы привыкли. Если получится конденсировать эту энергию в нужных объемах, то с носителем проблем не возникнет. У меня есть наработки по этому вопросу. Возможно, получится обойтись даже без дорогостоящего минерала, который использовался в образце.

— Отлично, — обдумав слова собеседника, произнёс я. — Приятно работать с профессионалом, Илья Петрович.

— Благодарю, — с важным видом кивнул глава группы артефакторов и я слегка улыбнулся. Меня, по понятным причинам, Большаков профессионалом не считал. Поэтому говорил максимально просто и понятно. Это тоже было редкое умение для специалистов подобного профиля.

— Раз вы понимаете всю сложность процесса конденсации, то о самых простых вещах говорить не придётся, — продолжил я и учёный удивлённо хмыкнул. — Обойтись без серого кристалида у нас не выйдет. Потому что другие материалы не смогут удержать подобный вид энергии продолжительное время.

— Ваше утверждение требует проверки, ваша светлость, — с некоторым превосходством, ответил Большаков. — Я знаю немало материалов, которые могут поспорить с этим минералом в качестве удержания маны.

— Но среди них нет ни одного, с мощью внутренних сопряжений выше десяти, — возразил я. — У серого кристалида этот показатель находится на уровне двух десятков. Если провести два десятка циклов зарядки, то даже он не выдержит и начнёт разрушаться. Вам придётся спроектировать амулет с дополнительными силовыми линиями для разгрузки основного контура. Я бы использовал золото с рунной гравировкой. Двойной. До плавки и после. Но это ещё больше увеличит стоимость готового изделия. Поэтому тестовые образцы мы будем делать из дерева. Слышали о каменных кустах?

— Гхм… — озадаченно кашлянул Илья Петрович и некоторое время задумчиво смотрел на меня. — Подобный вариант… теоретически возможен. Вот только я не представляю, насколько непостоянной должна быть энергия, чтобы разрушить серый кристалид за жалкие два десятка циклов, Ярослав Константинович. Насколько мне известно, подобные артефакты выдерживали и большее количество перезарядок.

— Нет, — покачал головой и, забрав папку с документами, поднялся со стула. — И сейчас я вам покажу почему.

Мы вернулись в ангар и остановились возле оборудования с базы Антипова. Я открыл массивный ящик, в котором лежали заготовки амулетов.

— Среди этих изделий нет ни одного, которое бы заряжали больше пяти раз, — произнёс я. — Вы можете это проверить лично, Илья Петрович. Если обратить внимание на следы в структуре минерала…

— Благодарю, ваша светлость, — остановил меня учёный. — Я знаю, как проводить подобный анализ. А вот откуда об этом знаете вы, для меня загадка.

— У меня было много свободного времени, чтобы изучить этот вопрос, — с улыбкой ответил я. — Чем только не станешь занимать время, когда годами не можешь выйти из дома и даже подняться с постели.

— Слышал о ваших сложностях, Ярослав Константинович, — нейтрально кивнул Большаков. — И должен признать, что вы провели это время с огромной пользой. Граф Калинин предупреждал меня, что вы неплохо разбираетесь в нашем деле, но я ему не поверил. Теперь вижу, что граф не ошибся. Вы правы. Первые деструктивные процессы уже начались. Но я бы всё равно провёл ряд тестов.

— На данный момент это невозможно, Илья Петрович, — невозмутимо ответил я.

— Почему? — тут же спросил главный артефактор. — Насколько я понимаю, у нас имеется всё необходимое. Вернее, всё, чем пользовались для конденсации этой энергии создатели того амулета, который мне показали недавно.

— Дело в том, что процесс наполнения проходил с таким количеством ошибок, что осуществить его можно только в аномальной зоне, — ответил я. — Перед нами же стоит более сложная задача. Мы должны научиться конденсировать эту энергию в более разряженном магическом фоне.