– Ну, ты у меня уже не в первый раз, сам знаешь, что к чему.

Еще до того, как Алли сказала эту фразу, Том заметил рядом с большой вешалкой «свои» тапочки.

– Надеюсь, ты позавтракал. У меня нет ничего из готовой еды. Может, хочешь чего-нибудь выпить?

– Можно, на этот раз, горячего чаю?

Том сидел на корточках, смотря на Алли снизу вверх, и ему казалось, что весь этот антураж был для него привычным, словно так было каждый день – и эта фантастическая квартира, рыбки в углу комнаты, эти теплые серые тапочки, вкусный чай с мятой или лимоном, и она, рядом с ним.

На него снова напала стеснительность, он поднялся во весь рост, но почему-то остался стоять на месте, словно боясь сделать лишний шаг. Немного собравшись с мыслями и набравшись смелости, он спросил:

– Я могу здесь оглядеться? Или ты категорически против?

– Пожалуйста. У меня нет тайн. Я бы провела экскурсию, но тогда я ничего не успею.

– Все в порядке. Я сам прекрасно справлюсь.

В самом дальнем углу квартиры, под потолком из толстого закаленного стекла, стояла большая кровать с покрывалом из красного сатина. Над изголовьем кровати – большое зеркало в старой позолоченной оправе. На голых стенах висели большие и средние постеры с репродукциями художников-импрессионистов и афиши из кинотеатра.

Здесь не было большой и красивой люстры, зато по всему периметру висело множество ночников в совершенно разных стилях. На полу не было ни одного ковра, не считая коврика для обуви при входе. Музыка, которую Том услышал, доносилась не из ультрамодной приставки, а со старых (и не очень) виниловых пластинок. И это его окончательно сразило!

Еще в прошлый раз он приметил письменный стол с широкой столешницей и тремя ящиками, закрывающимися на ключ. Слева от него стоял старый платяной шкаф с одеждой, а справа – высокий стеллаж, полностью заставленный книгами (ну, у девушки, работающей в библиотеке, иначе и быть не могло). Том пробежал глазами по десяткам корешков – Остин, Гарди, Гюго, полное собрание сочинений Шекспира, все четыре тома «Войны и мира» и… пять книг о Гарри Поттере.

Так, рассматривая атрибуты будничной жизни Алисии, Том понял, что постепенно начал постигать ее загадочный внутренний мир. И ему он понравился. Еще никогда в своей жизни Том не встречал человека, и тем более девушку, у которой были такие многосторонние интересы, пересекавшиеся во многом с его собственными.

– А у тебя здесь очень…

– Странно?

– Нет. Я хотел сказать интересно и уютно.

– Мои друзья больше всего бояться моего окна и потолка. Говорят, чтобы я не ходила по квартире голышом, а то и подглядеть могут.

Том немного смутился от ее слов, нарисовав себе описанную Алли картину. Она же осталась невероятно спокойной, лишь немного улыбнулась, глядя на то, как краснеют его скулы.

– Сколько тебе лет?

Они сидели за столом друг напротив друга. И пока Том маленькими глотками пил горячий чай, Алли подперев подбородок рукой, смотрела на него. Она словно пыталась его загипнотизировать блеском темно-коричневых глаз, в омут, который он все сильнее и сильнее погружался.

– А какая разница?

– Я просто не могу сложить пазл. – Алисия сделала паузу, – Ты преподаешь в престижном университете, наверняка доктор каких-нибудь наук, а лицо… Даже у меня есть морщины.

– Ну, я не настолько стар, как может показаться.

– Так сколько? – настойчивее переспросила Алли.

– В тот день, когда ты «вторглась» в мой дом, мы отмечали мой 35-й день рождения.

– Ой, недоглядела. Надо было обращаться к тебе с почтением, на «вы», раз уж ты такой «старичок», – она вдруг немного помрачнела, но Том понимал, что ее слова были шуткой.

– Успокойся, ты же не моя студентка. Можно и «ты». А сколько тебе? Или ты, как и все женщины держишь свой возраст в секрете?

Алисия окончательно поменялась в лице. Она тут же оторвала от него свой взгляд, и опустила его вниз. Она прошептала, но Том отчетливо расслышал: «Слишком маленькая для тебя».

– Прости? – Том не понимал, в чем причина ее странного поведения.

Алисия снова посмотрела на него.

– О нет, мне нечего скрывать. Через пару месяцев мне будет 24.

Их разговор прервался, каждый погрузился в мысли. Алли снова налила в чашки горячей воды и положила Тому на тарелку второй кусок морковного пирога. Он, уплетая его за обе щеки, размышлял о разнице между ними. «Слишком маленькая для тебя» – снова и снова в голове звучал ее голос. Он понимал это, но все же хотел этого не замечать. Ему было бы проще думать, что они ровесники, старые друзья детства, герои первой подростковой влюбленности. Алисия в это время перелистывала страницы принесенной им книги. Сейчас она выглядела серьезной и увлеченной, но Том понимал, что где-то внутри она думает вовсе не о книге, а о нем.

Она резко захлопнула книгу и сказала:

– Ну что, какие дальше планы? Я не поверю, если ты скажешь, что приехал в Лондон только из-за меня.

Том хотел ей соврать и сказать, что его привели в столицу совершенно другие дела, но правдоподобной легенды он так и не приготовил, и поэтому признался, рассказал ей правду. Думал, что, услышав, Алисия расстроится и станет невольно винить себя, но всё случилось с точностью наоборот. Ее лицо, наконец, озарила улыбка, глаза заблестели, и она ответила:

– Что же, это очень хорошо. Власть! Может, тогда мы вместе прогуляемся?

И Том, не сдерживаемый не желавшей капитулировать совестью, согласился.

Алисия переоделась в джинсы и клетчатую рубашку, больше похожую на мужскую, нежели на женскую. Такой наряд явно не подходил для романтического свидания. И вообще, зачем нужно было переодеваться? Краем глаза Том заметил, как Алисия подошла к тонкой двери, что вела в кладовку, и достала оттуда два защитных шлема. Он тут же раскусил ее замысел.

– О нет, я на это не подписывался!

– А тебя никто и не просил расписаться, – улыбаясь, сказала Алли, глядя на его вмиг побледневшее лицо. – Никогда не сидел на двух колесах?

– Только на велосипеде.

– Это не так страшно, как кажется. Хоть раз в жизни это должен попробовать каждый.

Том еще несколько мгновений стоял посреди квартиры, встревоженный перспективой «скакать на железном коне», но потом убедил себя, что это будет очередным (и совершенно безопасным!) приключением. Он переобулся в свои ботинки, оставил свой кожаный портфель на стуле и вслед за Алисией вышел из квартиры на залитый солнцем двор.

– Давай я, мне это в привычку.

Том тщетно пытался застегнуть замок, пальцы его не слушались. Алли уже водрузила себе на голову красный глянцевый шлем и была готова ехать хоть прямо сейчас. Но Том всё возился со своим «головным убором», поэтому Алли пришлось ему помочь.

– Я обычно никого не катаю, поэтому и шлем этот никто не носит. Похоже, застежку заело.

Она стояла так близко к нему, что Том мог в деталях рассмотреть ее лицо. Оно было неидеальным, но все эти следы от юношеских проблем придавали естественное очарование. От частых поездок под открытым небом ее губы немного растрескались. На ней не было ни грамма косметики, но брови и ресницы были темными и густыми, ей не нужно было их подкрашивать. От чистых волос приятно пахло голубикой, и этот аромат пьянил сильнее самых соблазнительных дорогих духов.

Они на секунду посмотрели глаза в глаза. Тому показалось, что он совсем не дышит. Алисии тоже. Но она вдруг резко отвела взгляд, посмотрела себе под ноги.

– Надень мой, а я в этом поеду.

Том хотел ей возразить, но она строго сказала:

– И не смей ничего говорить по этому поводу!

– Ноги поставь на эти подставки, сядь так, чтобы тебе было удобно.

– А тебе будет удобно?

– За меня не беспокойся.

Том пытался разместиться на сидении мопеда, прямо за Алисией. Он отчетливо представлял себя со стороны. Высокий, длинноногий, неуверенный, да еще и в этом чудном красном шлеме, отсвечивающем солнце.