– Бабушка? – удивилась Лиана.
– Да, бабушка, твоя мама, – кивнул Лавр, – она была в беде. На неё нападали и она сражалась, но ей было трудно и она могла погибнуть… – Лавр замолчал, подбирая слова.
– Тебе это снилось? – спросила Лиана.
– Нет, это было на самом деле, я это точно знаю, – серьёзно сказал Лавр, – я очень хотел ей помочь.
– Ну это естественно, – улыбнулась Лиана, – ты всем нам стараешься помогать.
– Я знал что она в беде, но не знал что делать, как я могу спасти бабушку, – продолжил Лавр, всё так же медленно и подбирая слова, – я хотел попасть туда где она, чтобы что-нибудь сделать…
– У тебя получилось? – спросила Лиана.
– Да, – серьёзно кивнул Лавр, – я оказался там. Не телом, а только… – он постучал себя пальцем по лбу.
– Сознанием? – подсказала Лиана.
– Да, – согласился Лавр.
– Это как мы с тобой ходили к Руди, так же? – спросила Лиана.
– Нет, – Лавр отрицательно покачал головой, – там всё ненастоящее. Там только отражение. Только знание о том, что есть тут. А я попал к бабушке по-настоящему. Я видел её и тех ужасных существ, которые на неё нападали. И всё было взаправду…
– И что же случилось? – с тревогой спросила Лиана.
– Эти чудовища нападали на бабушку. Один был близко и ударил так, что сломал её оружие. Хотел ударить ещё раз… а я всё это видел, но ничего не мог сделать… но сильно хотел… так хотел, что у меня получилось. Я оказался внутри головы этого чудища, я видел перед собой его мозги, такие серые и мокрые. И видел глаза, через которые он смотрел и сквозь эти дырки я увидел бабушку и то, что чудище, внутри которого я оказался, нападает на неё. Тогда я схватил руками его мозг и стал сжимать так сильно, что его глаза выпрыгнули наружу и всё заполнилось кровью и она стала вытекать через дырки для глаз…
Лиану передёрнуло от этого рассказа. Она не сомневалась, что Лавр, конечно, не видел мозг внутри черепной коробки, что ему это так просто представилось. Но в том, что он убил это животное, она почему-то не сомневалась.
– И ты этим спас бабушку? – спросила она осторожно.
– Да, – опять тяжело вздохнул Лавр, – но этих чудищ было много. Они могли победить. Тогда я перепрыгнул в голову тому, которое было рядом, и стал сдавливать ему мозг, пока он не умер, как и первый. Потом ещё одного. Потом ещё… пока они не закончились…
– И бабушка спаслась? – с надеждой спросила Лиана.
– Она упала с ветки вниз, – сказал Лавр, но перехватив испуганный взгляд Лианы, тут же добавил, – с ней всё в порядке, она не разбилась.
– Получается, что ты спас бабушку, – сказала Лиана, чувствуя, что ничего не кончилось и дело не в этом. Тревожило Лавра другое, – так почему же я должна тебя меньше любить? – спросила Лиана.
– Когда я убивал этих чудовищ… – сказал Лавр, сделал небольшую паузу, а потом выдохнул, – мне это понравилось!
– Что понравилось? – не сразу поняла Лиана.
– Убивать их, – обречённо сказал Лавр и опустил голову.
– Но ты же спасал бабушку! Ты всё сделал правильно! Не нужно переживать из-за того, что ты убил этих животных. Хотя, конечно, ребёнку такие переживания совсем ни к чему, сильно расстраиваться не стоит. Подумай о том, что ты помог бабушке, это гораздо важнее, – сказала Лиана.
Лавр поднял на неё удивлённые глаза, поражаясь тому, что она никак не поймёт его.
– Мам, я переживаю не по тому, что убил этих чудищ, они были плохие. Я переживаю потому, что мне это понравилось! – слегка возмущённо сказал Лавр, досадуя на то, что приходится объяснять такие простые вещи.
– Лаврик! – Лиана крепко обняла его, – теперь я буду любить тебя не меньше, а больше! Хотя минуту назад мне казалось, что больше некуда. Какой же ты хороший!
– Почему это я хороший? – удивился Лавр, который уже, видимо, сжился с мыслью, что он плохой.
– Потому что если бы ты был плохой, эти вопросы бы тебя не мучили. Они мучают только хороших людей, – сказала ему Лиана и посмотрела в глаза, – я не могу почувствовать что ты пережил, но могу предположить. У меня тоже такое бывает. Это что-то вроде азарта охотника. Я не люблю убивать. Ни людей, ни животных. Но если я сражаюсь с врагами, я радуюсь победе и, чего уж греха таить, получаю удовольствие, когда враги умирают. Потому что они умерли, а я жива. Значит, я победила. Это сложный набор чувств, и он не делает тебя плохим человеком. Есть и правда плохие, которые получают удовольствие от убийств просто так, без азарта. Им нравится сам процесс. Но их не мучает то, что они считают себя плохими, для них это нормально. Так что не переживай, пожалуйста.
– Ты мне правду говоришь? – подозрительно спросил Лавр.
– А ты проверь! – и Лиана наклонила к нему голову, как бы приглашая войти внутрь.
– Я так не могу! – рассмеялся Лавр.
– Я знаю! – улыбнулась Лиана и погладила его по голове, – так что там с бабушкой?
– Пока всё в порядке, – вдруг посерьезнев, сказал Лавр, – но там всё ещё трудно. Очень много чудовищ пришло в лес. Бабушка и ещё люди на них охотятся, но их там слишком много. Но, думаю, что всё будет хорошо. Я каждую ночь пытаюсь попасть к ней, но больше не получается.
– Ты меня успокоил, – сказала Лиана и потрепала Лавра по волосам, – получается, что ты видел бабушку? Как она?
– Она молодая и красивая, – гордо сказал Лавр, – и дерётся очень здорово!
– Прям как я! – сказала Лиана и подмигнула ему, после чего они вместе рассмеялись.
Лира вела их по коридорам и лестницам ещё долго, и у Игоря было устойчивое ощущение, что они постепенно опускаются всё ниже и ниже, несмотря на то, что по некоторым лестницам им приходилось подниматься.
Барсик иногда шмыгал в боковые коридоры, но всегда через некоторое время возвращался. Кругом всё было железное и ржавое, тёмно рыжего цвета. Но, как ни странно, большинство коридоров были освещены. Даже несмотря на то, что ими тут практически не пользовались. База была большая, и они преодолевали сейчас её заброшенную часть. Пост охраны находился так далеко, наверное, потому, что там было самое узкое место. Одна дверь, которую нужно было контролировать. Дальше, систему коридоров держать под контролем было гораздо сложнее.
Иногда попадались и свежие следы жизнедеятельности человека. В прямом смысле этого слова. Непонятно было, зачем это делать посреди коридора, неужели нельзя отойти куда-нибудь за угол или в тупик? Но видно сибариты не привыкли себя сдерживать. Где приспичило, там и садились. Мнение об этих людях у Игоря было и так, мягко говоря, невысокое, но сейчас опустилось на самое дно. Видимо, если человек гнилой, эта гниль проявляется во всём, даже в таких мелочах. А сибариты, вне всяких сомнений, были гнилыми.
Лира внезапно остановилась и повернулась к Игорю.
– Если что, то запоминай дорогу, – сказала она, – вот от этих больших двойных дверей, нужно бежать прямо, вон до того поворота, откуда мы пришли, видишь?
– Бежать? – не понял Игорь.
– Если прижмут, то придётся и бежать, – пожала плечами Лира.
– А нас должны прижать? – не унимался Игорь.
– Всякое может случиться, – сказала Лира.
– Мне кажется, что советы по запоминанию маршрута несколько запоздали, это нужно было раньше говорить, – сказал Игорь.
– Слушай внимательно, – вдруг гораздо серьезнее, чем до этого, сказала Лира, – там, в конце коридора, видел лестницу на стене? – она вопросительно уставилась на Игоря.
Игорь кивнул.
По ней взберёшься наверх, в люк, и запрёшь его за собой. Он закрывается. Не забудь закрыть, это важно, иначе не выживешь, понятно? – строго сказал Лира.
– Понятно, – сказал Игорь, хотя тон ему и не нравился. В последнее время обычно он так со всеми разговаривал, как с детьми несмышлёными.
– Главное это запомни, а остальное утрясётся, – сказал Лира и пошла дальше по коридору.
– Что именно утрясётся? – Игоря начали одолевать тревожные предчувствия.
Лира не ответила и быстро шла вперёд и через считанные секунды вышла на галерею, которая шла вдоль большого зала внизу. Оттуда вверх вела одна лестница. Лира остановилась и тихонько сказала Игорю:
