На его слова Катерина лишь усмехнулась и снова наклонилась к моему уху:

— Но если земли все еще принадлежат моей семье, можно использовать меня как аргумент, — сказала она с уверенностью. — Я все еще член семьи и имею право посещать наши владения.

Я покачал головой.

— Я не был бы в этом так уверен. Наоборот, лучше вообще никому из них не знать, что ты здесь. Это опасно.

Кропоткин внимательно посмотрел на девушку. Он наверняка получил определенные инструкции от Шереметевой. И главная — защитить Катерину, а не бросать ее на административные баррикады.

Не знаю, был ли он в курсе, что конкретно эти участки принадлежат Павловичам, но сейчас майор и сам понимал, что Катерину лучше было бы не светить лишний раз перед управляющими земель ее семьи.

Лицо Катерины оставалось спокойным, но в ее глазах я видел, как она снова и снова прокручивала в голове всё услышанное. Новость о том, что земли её семьи собираются продать Юрьевским, очевидно, задела её глубже, чем она показывала.

Кропоткин жестом подозвал помощника Берга.

— Нам нужна карта уезда. Желательно подробная.

— Конечно, — кивнул помощник, скрывшись в соседней комнате. Через минуту он вернулся с картой, которую разложил на массивном дубовом столе.

Карта оказалась куда более детализированной, чем я ожидал. Каждый поселок, каждое имение или лес были чётко обозначены, вплоть до мельчайших изгибов рек и дорог, которые змейками вились по скалам.

Кропоткин, потирая подбородок, вгляделся в карту.

— Первым делом, — начал он, — отметим места, где были замечены странности. Вот Рускеала — каменоломни. — Он ткнул пальцем в одну точку на карте. — Деревня у водопадов Ахинкоски — второе место. Здесь тоже видели признаки болезни. — Палец его скользнул чуть южнее. — Белые Мосты и гора Паасонвуори.

Я внимательно следил за тем, как он отмечал эти точки на карте. Никакой закономерности или геометрии. Просто отдельные очаги.

Кропоткин продолжал:

— Рускеала и Ахинкоска находятся на землях князя крови, — сказал он, коротко глянув на Катерину. — Гора Паасонвуори — государственная земля. А вот деревня Белые Мосты…

— Находится на землях баронессы Олимпии фон Таубе, — отозвался Берг. — Сама баронесса уже в летах и местный климат, увы, не переносит. Но в Сердоболе проживает управляющий, которому она доверила вести свои дела в нашем уезде. Господин Тропинин, я давно его знаю.

Кропоткин кивнул Ногтеву:

— Возьми контакты управляющего. Быть может, получится договориться с ним об осмотре территории без лишних формальностей.

— Конечно, ваше благородие, — отозвался лейтенант.

— Но Рускеала выглядит наиболее опасно, — сказал я, всматриваясь в карту. — Если там и правда недавно открылась аномалия, это может иметь далеко идущие последствия.

Кропоткин кивнул.

— Верно. Но, возможно, это всего лишь совпадения, и мы раздуваем дело, не разобравшись. Нужно собрать больше информации. Пока начнем с осмотра карьера и опроса работников. Это можно сделать без ордера, если прибыть в сопровождении арендатора. Если поймем, что дело пахнет керосином, заставим Выборг ускориться.

Симо Сийтонен пригладил растрепавшиеся седые вихры.

— Без проблем, ваше благородие. Скажите, когда — все сделаем.

Я же все это время вспоминал своды законов и регламенты, которыми нас пичкали на лекциях по праву в Спецкорпусе. И, кажется, припомнил одну лазейку.

— Прошу прощения, я могу воспользоваться телефоном? — Улыбнулся я бургомистру.

Берг удивился, но тут же указал на старинный аппарат с диском и деревянной трубкой.

— Разумеется, господин… Николаев?

Кропоткин удивленно на меня уставился.

— Это не может подождать? — Раздраженно сказал он.

— Боюсь, что нет. — Продолжая загадочно улыбаться, я подошел к телефону и снял трубку.

— Диктуйте номер Выборгской дежурки Управления.

— Зачем… — Кропоткин хотел было отчитать меня, но затем я увидел по его глазам, что он понял, в чем было дело. — Три тройки, шесть, двенадцать.

Я быстро набрал нужные цифры и дождался гудков. Раздался щелчок, свидетельствующий о начале записи разговора.

Затем послышался усталый женский голос:

— Дежурная часть Управления…

— Здрасте! — Я принялся часто дышать, делая вид, что запыхался. — Рускеала, карьер! У нас катастрофа! Кажется, аномалия! Пришлите спасателей!

Видимо, моих актерских талантов хватило на то, чтобы усталая женщина на другом конце провода взбодрилась.

— Что у вас случилось?

— В каменоломне… Воздух взорвался. Зеленым светится! Воздух прямо скрутило, нас самих чуть мехом внутрь не вывернуло…

— Раненые есть?

— Да хрен его знает! Я как увидел, сразу звонить побежал! Людей пришлите, мать вашу!

— Диктуйте адрес!

— Мраморный карьер в Рускеале, вот адрес, бл…! Скорее, чтоб вас!

Я бросил трубку и повернулся к остальным. Кати покраснела, впервые услышав от меня брань, и спрятала нос в чашке.

Кропоткин хитро ухмыльнулся, пока бургомистр приходил в чувство от услышанного.

— Что ж, Николаев, вы только что развязали мне руки, — улыбнулся он. — Не то чтобы я об этом не задумывался…

— Но я вас опередил, — ухмыльнулся я и обернулся к удивленным Сийтоненам. — Согласно Указу, Спецкорпус имеет право нарушить неприкосновенность частной собственности в случае подтвержденной угрозы мирному населению. Если поступил анонимный звонок о возможной аномалии — мы обязаны проверить. Сейчас Выборг направит заявку майору, и мы немедленно отправимся туда.

— И теперь задание из плановой проверки по запросу переходит в статус срочного, — кивнул Кропоткин.

А в следующий момент у него зазвонил мобильный телефон. Майор вышел за дверь, чтобы ответить.

— Ловко вы придумали, — вздохнул старший Сийтонен. — А у вас не будет из-за этого проблем?

— Проблемы будут, если мы вовремя не поймем, что у вас там творится, — сухо ответила Яковлева. — Если что, Иван Иванович, вы понятия не имеете, кто пользовался вашим телефоном. Это ясно?

Бургомистр усмехнулся.

— Конечно-конечно…

Буквально через минуту вернулся Кропоткин.

— Все, есть заявка. Можем работать.

— Тогда поедем немедленно, — сказал я.

Если Павловичи или Юрьевские действительно замешаны в чём-то подозрительном, они наверняка уже знали, что мы здесь. И если им есть что скрывать, они попытаются замести следы. И на этот раз я им этого не позволю.

Майор посмотрел на меня внимательно, потом перевёл взгляд на карту.

— Вы правы, Алексей. Господа, собираемся.

Он обернулся к Сийтоненам, которые всё это время молча сидели в углу комнаты.

— Кто-то из вас должен поехать с нами. Мы должны поговорить с вашими работниками в Рускеале, чтобы узнать, что там действительно происходит. Лучше в вашем присутствии.

Симо Сийтонен кивнул, а Микко встал.

— Я поеду с вами. Там на ваших легковушках не проберешься. Возьмем наш спецтранспорт.

Мы прибыли в Рускеалу к обеду.

Солнечные лучи скользили по скалистым вершинам, освещая монументальные бело-серые камни. Высокие сосны возвышались над голубыми озёрами старых карьеров.

Дорога до Рускеалы была трудной — почти невозможной без вездеходов. В узких местах шины скользили по мокрой земле, норовя увязнуть в грязи. И чем дальше мы углублялись в этот край, тем сильнее я чувствовал напряжение в воздухе.

Катерина сидела рядом со мной на заднем сидении высокого вездехода, её взгляд был устремлён в окно. Я заметил, как она сжимала руки на коленях, пытаясь сохранять спокойствие, но внутреннее беспокойство всё равно пробивалось наружу.

— Не знала, что здесь настолько красиво, — неожиданно сказала она, нарушая молчание. — Отец особо и не рассказывал об этих землях. Просто упоминал среди прочих владений, что приносят доход. Для него это просто определенная графа в таблице. А ведь это… Здесь все совсем по-другому. Словно я оказалась в другом мире…