Она прошла мимо того места, где обнимала брата, и все мысли о побеге увяли. У нее не было желания продолжать путь. Ее брата больше нет. Мир исчез. Даже если она доживет до того момента, когда увидит зеленую траву, съест еще одну порцию MRE , разобьет губу об еще одну банку воды... зачем?

Она поднималась по холму, делая шаг только потому, что другая нога уже сделала шаг, и слезы текли по ее лицу, она думала, почему.

••••

Грудь Дональда горела. Теплая кровь застыла на шее. Он поднял голову и увидел в конце коридора Турмана, который шел к нему. По обе стороны от него стояли два человека из службы безопасности с пистолетами наизготовку. Дональд нащупал в кармане пистолет, но было уже поздно. Слишком поздно. На глаза навернулись слезы, и это были слезы за людей, которые будут жить при этой системе, за сотни тысяч людей, которые будут приходить, уходить и страдать. Ему удалось освободить пистолет, но он смог поднять его лишь на несколько дюймов от земли. Эти люди пришли за ним. Они выследят Шарлотту и Дарси там, на поверхности. Они набросятся на его сестру со своими беспилотниками. Они будут уничтожать бункер за бункером, пока не останется только один, этот капризный суд над душами, над жизнями, управляемыми безжалостными серверами и бездушным кодом.

Их оружие было нацелено на него, ожидая, когда он сделает шаг, готовое оборвать его жизнь. Дональд приложил все свои силы, чтобы поднять пистолет. Он смотрел, как Турман идет на него, на этого человека, которого он уже однажды застрелил, и он поднял пистолет, с трудом поднял его и смог поднять не более чем на шесть дюймов от земли.

Но этого было достаточно.

Дональд широко развел руки, нацелился на конус той огромной бомбы, которая предназначалась для уничтожения подобных монстров, и нажал на курок. Он услышал взрыв, но не смог определить, от чего.

••••

Земля вздрогнула, и Шарлотта упала вперед на руки и колени. Раздался грохот, как от брошенной в глубокое озеро гранаты. Склон холма содрогнулся.

Шарлотта повернулась на бок и посмотрела вниз по склону. Вдоль плоской земли разверзлась трещина. Еще одна. Бетонная башня в центре завалилась набок, а затем земля разверзлась. Образовалась воронка, а затем центр выщербленной земли между холмами просел и уперся в землю дальше, вцепился когтями в почву и потянул ее вниз, словно гигантская воронка, из трещин посыпались струйки белого бетонного порошка.

Холм загрохотал. Песок и мелкие камни сползали вниз, толкая друг друга к подножию, так как земля стала чем-то движущимся. Шарлотта попятилась назад, вверх по склону и прочь от расширяющейся ямы, ее сердце бешено колотилось, а разум был потрясен.

Она повернулась, поднялась на ноги и стала карабкаться так быстро, как только могла, упираясь рукой в землю перед собой, приседая, - земля снова становилась твердой. Она поднималась до тех пор, пока не достигла вершины холма, рыдая от потрясения, вызванного тем, что она стала свидетелем столь мощного разрушения, ветер дул против нее, костюм был холодным и громоздким.

На вершине холма она упала. "Донни, - прошептала она. Шарлотта повернулась и посмотрела вниз, на дыру в мире, которую оставил ее брат. Она лежала на спине, пыль облепляла ее костюм, ветер бился в визор, и видение мира становилось все более размытым, пыль заслоняла все.

Округ Фултон, штат Джорджия 62

Джульетта помнила день, предназначенный для смерти. Ее отправили на очистку, засунули в скафандр, похожий на этот, и она наблюдала через узкий визор, как у нее забирают зеленый и голубой мир, как цвет исчезает до серого, когда она поднимается на холм и видит настоящий мир.

И вот теперь, с трудом преодолевая ветер, шипение песка о козырек, гул пульса и тяжелое дыхание, запертое в шлеме, она наблюдала, как коричневый и серый цвета ослабевают и исчезают.

Сначала изменения происходили постепенно. Намеки на бледно-голубой цвет. Трудно сказать, что это было на самом деле. Она была в головной группе вместе с Рафом, ее отцом и другими семью фигурами в костюмах, привязанными к общему баллону с воздухом, который они таскали с собой. Постепенное изменение, а затем оно стало внезапным, словно шаг через стену. Дымка рассеялась, вспыхнул свет, ветер, налетавший со всех сторон, остановился, и Джульетта оказалась в мире, который был слишком ярким, слишком живым, чтобы в него можно было поверить. Бурые травы, похожие на засохшие ряды кукурузы, задевали ее сапоги, но это были единственные мертвые существа в поле зрения. Вдалеке колыхались и шевелились зеленые травы. По небу плыли белые облака. И Джульетта увидела, что яркие книжки с картинками ее юности на самом деле потускнели, страницы стали более блеклыми по сравнению с этим.

На спину ей легла рука, и Джульетта повернулась, чтобы посмотреть на отца, который широко раскрытыми глазами смотрел на открывающийся вид. Раф защищал глаза от яркого солнца, его выдохи затуманивали шлем. Ханна улыбалась, глядя на прижавшуюся к ее груди выпуклость, пустые рукава ее костюма развевались на ветру, когда она обнимала своего ребенка. Риксон обхватил ее за плечи и уставился в небо, а Элиза и Шоу вскинули руки вверх, словно могли собрать облака. Бобби и Фитц на мгновение отложили кислородный баллон и просто смотрели в одну точку.

Позади ее группы из стены пыли вынырнула еще одна. Тела пронзали пелену - и изможденные трудом лица озарялись удивлением и новой энергией. Одной фигуре помогали идти, практически несли, но вид цветного мира, казалось, придал им новые силы.

Оглянувшись назад, Джульетта увидела стену пыли, уходящую в небо. Вдоль всего основания рушилось все живое, что осмеливалось приблизиться к этой удушающей преграде: трава превращалась в порошок, редкие цветы становились коричневыми стеблями. В открытом небе закружилась птица, казалось, изучая этих ярких нарушителей в серебристых костюмах, а затем ушла в сторону, избегая опасности и скользя в синеве.

Джульетта почувствовала, что ее тоже тянет к этим травам и прочь от мертвой земли, из которой они выползли. Она помахала рукой своей группе, просигналила, чтобы они шли, и помогла Бобби поднести бутылку. Вместе они зашагали вниз по склону. За ними последовали другие. Каждая группа останавливалась так, как, как Джульетта слышала, обычно шатаются чистильщики. Одна из групп несла тело, хромой костюм, и выражение их лиц сообщало мрачные новости. Во всем остальном царила эйфория. Джульетта чувствовала ее в своем кипящем мозгу, который планировал умереть в этот день; она чувствовала ее на своей коже, на забытых шрамах; она чувствовала ее в своих усталых ногах и ступнях, которые теперь могли шагать к горизонту и дальше.

Она помахала рукой другим группам, спускавшимся по склону. Увидев мужчину, возившегося с защелками шлема, Джульетта приказала тем, кто был в его группе, остановить его, и слова передавались от группы к группе по сигналу руки. Джульетта все еще слышала шипение из баллона с воздухом в своем шлеме, но ее охватила новая острота. Это было больше, чем надежда, лежащая у их ног, больше, чем слепая надежда. Это было обещание. Женщина, говорившая по радио, говорила правду. Дональд действительно пытался им помочь. Надежда, вера и доверие принесли ее народу хоть какое-то, пусть и короткое, облегчение. Она достала карту из пронумерованного кармана, предназначенного для очистки, и сверилась с линиями. Она побуждала всех идти вперед.

Впереди был еще один подъем, большой и пологий. Джульетта нацелилась на него. Элиза бежала впереди нее, натягивая воздушный шланг и пиная пугливых насекомых из высокой травы, которая была выше ее колен. Шоу бежал за ней, их шланги почти спутались. Джульетта услышала свой смех и подумала, когда же она в последний раз издавала такой звук.