– Жду на улице, – сказал Тимур, вытаскивая из кармана пачку сигарет.

Вышел, остановился у входа и закурил, глядя строго вперед. Я же ела, не чувствуя вкуса, и снова украдкой наблюдала за ним.

Выбросила салфетку и стаканчик в урну, поблагодарила девушку за стойкой, натянула варежки и вышла на улицу.

– Пойдем, провожу, – тоном, не подразумевающим возражения, выдал он.

– Я сама, только скажи мне где…

– Я не спрашивал.

– Ты странный, – я остановилась на крыльце и склонила голову вбок.

– Ты тоже, – хмыкнул он.

– Зачем тебе меня провожать и тратить время? Других дел нет?

– По списку на сегодня все, – неожиданно улыбнулся он.

Осекся, будто сам не понимал, что сделал. Словно не привык улыбаться и чувствовал себя так же странно, как и я.

– Ты составляешь списки?

– Всегда.

– А избить кого-то или угнать машину – тоже в списках?

– Это моя самая любимая часть дня. Пойдем.

Я сошла с ума. Да, наверное, я все-таки чокнутая, потому что согласилась. Игнорируя громкие призывы здравого смысла, который буквально вопил, что нужно держаться от него подальше.

В тот момент мне показалось, что в нем есть что-то хорошее. Где-то далеко под маской самоуверенного хулигана есть кто-то добрый.

А может, мне просто хотелось, чтобы в моей жизни случилось что-то, помимо работы и семьи. Какое-то, пусть и очень короткое, но приключение.

Тимур

Я прикурил вторую подряд сигарету и посмотрел на ее помпон, который смешно подпрыгивал в такт ее шагов. Шум в ушах мешал думать, и все плыло перед глазами, как у пьяного.

Мы просто шли – как школьники, млять. Молча и на расстоянии. Я бы сам над собой поржал, но что-то было в ней. Что-то такое, что заставляло улыбаться. Срываться с места, когда увидел ее в толпе, испуганную, растерянную. Она вертела головой и не знала, что ей делать, а я… А я сегодня рыцарь без страха и упрека.

Но когда она шла рядом, жжение в груди ослабевало. Прекращалось. Спокойно становилось. То, что бушевало в моей душе годами, вдруг утихомирилось, разбежалось по норам и не высовывалось.

Странная. Дурная. Закомплексованная. Верящая в сказки про добро и зло, как будто вчера с облака свалилась. Я пока наблюдал за ней там, в цветочном, успел заметить, что в перерывах она читала книжку в розовой обложке. Зуб даю – слюнявый любовный роман.

В мозгах зудело; казалось, что я должен был что-то вспомнить… Отголоски шуршали в голове, но ухватить мысль за кончик не получалось.

Яся поскользнулась, заваливаясь набок. Сигарета выпала из пальцев, а я ловил девчонку. Обхватил за талию, прижал к себе и дернулся, словно двести двадцать по каждому нерву пропустили.

Помпон ее щекотал нос, а у меня руки не двигались, и челюсти свело от желания ее еще в руках подержать. О том, что член не падал с момента, когда она в меня из-под ресниц взглядом стреляла, я старался вообще не думать. Холод не помогал, сигареты тоже, а воспаленная фантазия подкидывала виде́ние, где она снова передо мной на коленях, только в другой локации и без одежды.

Она хваталась за мою куртку, чтобы удержаться на ногах.

– Целая? – голос не мой. Хриплый. Неуверенный. И, сука, дрожал.

– Я… Дай мне минуту, – попросила она.

Прижал ее еще сильнее и мотнул головой, убирая помпон из-под носа.

– Мне нужно немного посидеть, ты не против?

– Нет. Пошли, – выплевывал каждое слово, раздражаясь, что придется выпустить ее из рук.

И это вообще нездоровая херня.

Она подняла голову, и наши лица оказались совсем близко.

Сука!

Неправильно так! Так нельзя. Нельзя так на девчонке залипать.

Она этими взглядами своими невинными с меня будто кожу сдирала, оставляя уязвимым.

Яся отпустила мою куртку и медленно пошла в сторону подъезда, заметив лавку. Стала сильнее заваливаться вправо и тихо застонала.

– Ты ничего не сломала?

– Нет, я в порядке, – Яся дышала так, словно спринтерский забег с препятствиями на время пробежала.

– Стой! – потребовал я.

Покачал головой, мысленно хмыкнул и взял ее на руки. Легкая. Невесомая почти. И пахла так, что у меня клапаны засвистели.

– Не надо, Тимур. Я сама.

– Помолчи!

Донес ее до лавки, посадил и сделал шаг назад.

– Спасибо, – смущенно проговорила она, опуская взгляд.

– Идти сможешь?

Я снова приблизился, сел на корточки рядом с ней и посмотрел в глаза.

– Смогу, – натянуто улыбнулась Яся.

– У тебя центр тяжести смещен, нужно упражнения делать на расслабление этих групп мышц. Почему ты хромаешь?

– Потому что одна нога на полтора сантиметра короче другой, – она сморщила нос и отвела взгляд.

– Ясно.

Я не знал, что еще говорить. Слова в горле застревали, в голове хаос.

– Тимур, а чем ты занимаешься, когда не угоняешь машины? – спросила Яся.

– По-разному, – пожал я плечами.

Я не хотел пускать ее в свой мир. Эта девчонка и так слишком быстро под кожу пробиралась, да и мир мой не для таких, как она.

Жесткий, черный и мертвый.

А она живая. Светлая. И я с ней себя живым почувствовал. Поэтому хотел с ней больше времени провести – вспомнить, каково это.

И одновременно хотел вышвырнуть ее из своей жизни, забыть, что она существует. Слишком много всего она во мне будила.

– Ой! – пискнула Яся.

Сняла варежку, залезла в карман и достала мобильный.

– Прости, я отвечу, – это мне.

– Алло. Да. Я? С работы иду. Захотелось прогуляться. Я потом тебе позвоню, хорошо? Пока.

Она наклонила телефон, а я успел заметить на дисплее имя «Рома». И меня вынесло. Настолько, что я скрежет своих зубов услышал.

– Он твой парень? – ровно поинтересовался я.

– Рома? – Яся удивленно округлила глаза. – Нет, конечно. Он мой друг и переживает за меня. Пойдем, иначе мама разозлится.

– Хорошие девочки не гуляют по ночам, не угоняют чужие тачки и слушаются маму с папой, – хмыкнул я.

А еще не водятся с такими, как я, а танцуют для «лучших друзей».

Сука, он меня бесит!

– Видимо, я плохая девочка, – она так улыбнулась, что я сам не сдержал улыбки.

– Ты бунтарь, – согласился я.

– А еще я в школе троечницей была, – понизив голос, призналась она и засмеялась.

– Ты? Не может быть.

Я заметил, что она дрожит от холода, покачал головой и достал свой телефон.

– Ты замерзла, я такси вызову.

– Не надо, Тимур, пойдем на автобус, или на метро.

– Я не спрашивал, – отрезал я, набирая ее адрес.

Дождался подтверждения от водителя в приложении и посмотрел на Ясю:

– Три минуты.

Мне что-то не давало покоя. Навязчивая мысль, что я что-то забыл.

Из-за поворота во дворы свернула тачка, освещая дорогу светом фар, а я поднялся и протянул ей руку, помогая встать.

Яська явно храбрилась, когда сказала, что сможет идти, потому что сморщила нос и покачнулась.

– Тебе нужно плавать, – зачем-то ляпнул я.

– Знаю, – вздохнула она, когда я помог ей забраться в салон.

Усадил на заднее сидение, обошел машину и сел рядом с ней.

– Поехали, – бросил водителю.

Машина тронулась, а я смотрел на девчонку, скромно сидящую рядом. Кайф был просто наблюдать за ней. На светлых локонах таяли снежинки, щеки были клубничного цвета, а пухлые губы, которые она нервно покусывала, заводили до черных точек перед глазами.

Водила выбрал путь по дворам и доехал до ее дома слишком быстро. Свернул во двор, остановился у подъезда и ждал.

Яся протянула руку, чтобы открыть дверь. Я перехватил другое ее запястье и хрипло спросил:

– Завтра что делаешь?

– Работаю, – растерянно ответила она, обернувшись через плечо.

И глаза эти ее, омуты, затягивали, пробуждая того, кого много лет назад я похоронил в своей душе.

– Где? И во сколько заканчиваешь?

– В цветочном на углу. В девять.

– Хорошо.

Она хотела что-то спросить, открыла рот и… Закрыла. Неловко выбралась на улицу и скрылась за подъездной дверью, а я назвал таксисту свой адрес и откинулся на спинку кресла.