«Я серьезно».

Крэш раскурил косяк. «Ладно, тогда выкладывай».

«Как я понимаю…»

Позади нас внезапно появилась пара фар.

«Вот дерьмо!» Крэш подскочил на своем сиденье, оглядываясь по сторонам. «Что, блядь, происходит? Кто это? Что происходит?»

«Остынь, блядь», — сказал я, глядя на задний обзор. «Это одна из тех машин, что были припаркованы сзади, только что видел, как парень вышел из леса».

«Засранец напугал меня до смерти». Он выдохнул облако дыма. «Похоже, его горячее свидание закончилось, да?»

«Очевидно», — сказал я, продолжая наблюдать.

Машина проехала мимо, затем быстро скрылась на шоссе впереди. Мгновение спустя вторая машина сделала то же самое, оставив нас одних в зоне отдыха.

«Молодцы», — сказал Крэш. «Надо добывать деньги любым способом, я прав? Просто мне грустно, что в наше время некоторые парни до сих пор бегают в темноте по зонам отдыха посреди ночи, понимаешь?»

Я просто посмотрел на него.

«Серьезно, мне жаль этих чуваков. Должно быть, это отстойно — заниматься подобным дерьмом, чтобы просто сорвать куш. А потом еще и люди, которые ждут их дома. Ты же знаешь, что у этих двоих подружки или жены сейчас дома в постели и даже не знают, что их мужчины ушли. Если бы они были честны с собой и своими дамами, они бы лучше относились к себе и своим отношениям, вот что я хочу сказать. Типа, эй, я люблю тебя, детка, но время от времени мне нужно пойти и сделать это с другим парнем или что-то в этом роде. Мы все взрослые люди. Люди должны быть такими, какие они есть. Если человек, с которым ты, не в ладах с этим, тогда двигай нахуй дальше, но если вы собираетесь быть друг с другом, тогда вы должны быть в ладах со всем, даже с тем дерьмом, которое вам не нравится. Не знаю, чувак, просто я так это вижу».

Поскольку мой здравый смысл оказался, в лучшем случае, сомнительным, я выкурил косяк и протянул ему обратно. «Да, так или иначе…»

«Я просто хочу сказать, что взрослый мужчина не должен заниматься этим в лесу. То есть, может, ему нравится так делать, может, это его заводит. Если так, то круто, а если нет, то я говорю, что может быть хуже? Подумай об этом. Что лучше — быть женой этого чувака, лежащей сейчас в постели и думающей, что твой мужчина — тот парень, которым он не является, или лучше знать, что он любит тебя и вернется, и он не хочет врать, но ему просто нужно сходить за членом на пару минут? Если бы это было круто, может быть, ему было бы легче, верно? Но, если подумать, не так уж много цыпочек, которые скажут: «Без проблем, сходи за членом, и мы сможем расслабиться, когда ты вернешься». Не знаю. Может, если парню нужен член, ему стоит просто быть с мужчинами и принять это. Открыто говорить об этом, понимаешь? Просто быть геем и гордиться этим. Почему бы, черт возьми, и нет, верно?» Он снова затянулся. «Я знаю, что для некоторых чуваков это не так просто, но кто я такой, чтобы…»

«Ты закончил?» спросил я.

Крэш прищурился и посмотрел на меня сквозь облако дыма. «А?»

«С твоими социальными комментариями о сексе в зоне отдыха ты закончил?»

«Да», — сказал он, наконец почувствовав мое раздражение. «Конечно, я могу закончить».

«Мы боремся за свою жизнь, а ты беспокоишься о паре парней, которые трахают друг друга в лесу? Ты серьезно хочешь поговорить об этом прямо сейчас?»

«Ты прав». Крэш энергично кивнул. «Пожалуйста, продолжай».

«Как я понимаю, у нас есть три варианта», — вздохнув, сказал я. «Первый: мы едем с Равидовичем и надеемся на лучшее. Второй: мы сами разбираемся с Жабой и надеемся, что он нас не убьет. Или третье: ждем, если я получу ответ от Ремо, и надеемся, что он сможет нас как-то вытащить».

«Многовато надежд, брат».

«Да, это так, но это все, что у нас есть».

«Как мы должны были отшить Майки и Деса? Ты же слышал, что он сказал, что сделает, если мы не будем играть так, как он хочет».

«Да, но, к счастью для нас, мы были не единственными, кто слушал».

«Что это значит?»

«Это то, что я пытался тебе сказать». Я достал свой телефон и протянул ему. "Это значит, что когда он толкнул меня на песок и они обратили внимание на тебя, я проверил, есть ли у меня с собой телефон или они его забрали. Он все еще был у меня, поэтому я нажала на приложение «Голосовые заметки» и оставила его включенным. Оно записало весь наш разговор».

«Чувак», — сказал он с повисшей на губах сигаретой. «По-настоящему?»

Я кивнул и позволил себе немного улыбнуться.

«Ты крутой ублюдок», — сказал Крэш, откашлявшись от дыма. «Они будут в бешенстве. У Деса может случиться аневризма. Этому парню в любом случае нужно переходить на кофе без кофеина. Урод выглядит так, будто еще один хот-дог, и он сдохнет на хрен».

«Я позвоню Майки, сыграю для него немного», — сказал я. «Он может злиться сколько угодно, мы прижали его задницу к стенке, больше не нужно беспокоиться об этих двоих».

«Ладно, а что тогда за дверью номер два?»

«Мы либо сами отправимся прямо к Жабе, либо подождем и посмотрим, что придумает Ремо. В любом случае, нам все равно придется заплатить за то, что мы сделали, Крэш. Даже если нам удастся уйти, это не будет чисто».

«Ничего не бывает чистым». Крэш глубоко затянулся и передал мне косяк. «Думаю, мы всегда можем просто взять деньги и сбежать, как ублюдки».

Я взял косяк, закурил и вернул его обратно. «Хочешь провести остаток жизни, оглядываясь через плечо и ожидая того дня, когда нас найдут?»

Крэш держал косяк перед лицом, наблюдая за тем, как дым поднимается вверх и выходит в окно, словно это было самое удивительное, что он когда-либо видел. «Сразу скажу для протокола, что это не похоже на то, чем бы я хотел заниматься в любой момент времени».

«Хорошо, мне тоже», — сказал я. «Деньги нам не достанутся, но если мы разыграем правильную карту, то, возможно, мы сможем выбраться из этого с сохранением жизни».

«Это сработает, остаться в живых определенно сработает».

«Ладно, — сказал я, — подожди».

Я набрал номер Адель. Она ответила на третьем звонке.

«Это я», — сказал я ей. «Мне нужно, чтобы ты дала мне номер сотового Равидовича».

«Зачем мне это делать, Санни?»

«Потому что ты мне нужна», — сказал я. «Пожалуйста, это важно. У тебя не будет неприятностей, поверь мне».

Она вздохнула в трубку и ничего не сказала. Я прикинулся спокойным и стал ждать, позволяя тишине затянуться. Через несколько секунд она дала мне его номер.

Я поблагодарил ее, отключился, затем позвонил Равидовичу. «Сиди тихо, — сказал я Крэшу. «Позволь мне разобраться с этим».

«Равидович».

«Майки, привет, это Санни».

«Как, черт возьми, ты узнал этот номер?»

«Не волнуйся об этом, приятель, мне нужно сказать тебе кое-что важное».

«Я слушаю».

«Хорошо, слушай сюда». Я перешел к приложению «Голосовые заметки» и нажал кнопку «Воспроизвести».

Разговор начался, и хотя ветер то и дело заглушал наши голоса, все важное доносилось четко и ясно. Крэш несколько раз хихикнул, но в остальном вел себя прилично, пока все не закончилось.

«Ты все понял, засранец?» спросил я. «Ты прокололся, надо было прижать меня к стенке за телефон, придурок».

Я почти слышал, как он кипит.

«Майки, ты еще здесь?»

«Я здесь», — прорычал он.

«Отлично. Вот в чем дело. Мне нужно, чтобы ты отвалил. И я имею в виду «отвали», Майки. Далеко, до конца, полностью и навсегда. Если ты или твой психованный напарник сделаете что-нибудь еще, это будет доведено до сведения всех — от твоего начальства до прессы, от мафиози до Жабы. Я уже отправил файл по электронной почте на надежный и безопасный счет с инструкциями на случай, если со мной или Крэшем что-нибудь случится, так что вам двоим лучше молиться, чтобы мы оставались здоровыми, как черти, в течение долгого времени. Ты понял, что я говорю, Клайд?»

Я услышал лишь тишину, но знал, что он все еще там.

«Мне нужен твой ответ, Майк. Я не собираюсь трахаться».