— Метеоритный дождь.

Энергии я не жалел и влил три четвертых резерва. Даже находясь на большом расстоянии, все видели, как над порталом появляется несколько десятков огромнейших пентаграмм. Тысячи огненных шаров на огромной скорости несутся вниз, и перед тем как они достигли земли я затемнил пространство вокруг нас.

У портала возникала очень яркая вспышка, и с высоты было хорошо видно, как во все стороны понеслась звуковая волна. Она достигла нас за двадцать одну секунду, и вместе с ней меня достигла энергия смерти. Я снова ощутил большую радость и удовольствие. Израсходованная энергия быстро компенсировалась за счёт новой. И мой источник стал расти. Не знаю сколько здесь было существ, но явно в разы больше, чем я уничтожил у портала на Элронии, ведущего в Уральские горы.

Когда я пришёл в себя, то увидел задумчивые взгляды Романовых. А также страх на лице Георгия Михайловича, отца Ольги, с которой поругалась моя сестра. Не став упускать возможность, я оскалился, при этом глядя ему прямо в глаза.

Если не дурак, он поймёт мой намек. И сможет сопоставить факты, почему Егор пригласил его на переговоры с американцами, а также на демонстрацию моей силы.

Что касалось Барака Дорамы и его команды, то они были в оцепенении. — Что за коктейль только что был в твоей крови? — спросила меня Кристина.

Я всё ещё сердился и, не смотря ей в глаза, ответил.

— Энергия смерти. Её было много.

— Ты снова стал сильнее? — тут же спросила она. Судя по тону, она хотела помириться, но я не был уверен, что она вынесла урок из сегодняшнего дня.

— Ненамного, — ответил я.

Вернувшись назад, Барбара сделала несколько снимков Дорамы и императора. Я тоже сфотографировался с американской делегацией. Рядом со мной стоял Макс Макефри. И когда я уже собирался уходить, он предложил мне встретиться и поговорить. На что я ответил согласием, но прояснил что только не в ближайшее время. При этом от меня не укрылось, что мой ответ не понравился Михаилу.

Ну, а на его мнение мне было параллельно. Не девушка на выданье, чтобы всем нравиться. И вообще, мог бы спасибо сказать. Ведь благодаря мне его репутацию обелили перед мировой общественностью.

Пока мы ждали монтажа Барбары, был организован небольшой фуршет, на котором ко мне подошли Егор и Георгий Михайлович.

Егор представил своего родственника и сказал.

— Костя, мы только что обсуждали инцидент между Олей и Таней. И мой любимый, — прошипел Егор, — дядюшка согласился, что придуманное мной наказание послужит хорошим уроком для обеих девушек.

— Рад это слышать, — ответил я. — А то была мысль лично наведаться в Тулу (город, в котором наместником был Георгий Михайлович), — для решения вопроса.

— Что Вы имеете в виду? — с ненавистью спросил Георгий. — Вы что, угрожаете мне?

— Великий князь, как можно! Ну что я, варвар какой-нибудь или крестьянин, чтобы за любимую сестру применять недавно продемонстрированное мной заклинание⁈ — после чего я специально заржал.

На лице Романова заиграли желваки, и он, попросив прощения у Егора, покинул нашу компанию.

— Ты в курсе, что тебя ненавидят восемьдесят процентов Романовых?

— За что?

— За Марию Федоровну. Ты каким-то образом стал в их глазах крайним. Плюс ситуация с Ольгой. Георгий обязательно поведает родне о произошедшем.

— А то, что я спас Святослава, уже ни в счет?

— Кость, ты сам знаешь, что лучше запоминается плохое, чем хорошее.

— Ясно, — ответил я. — Слушай, а мне обязательно оставаться на этом мероприятии?

Принц ненадолго задумался.

— В принципе, можешь идти. — Он сделал паузу. — Только будь на телефоне. И на будущее, если вдруг история с Ольгой продолжится, прежде чем лезть, сообщи мне. Хорошо?

— Договорились, — пожал я ему руку, и по-тихому покинул банкетный зал.

Уже вечером вышел репортаж на «ВВС», и прошло совсем немного времени, как его с переводом на русский показали на местных каналах. Через пару дней я случайно наткнулся на новости о предвыборной гонке в США. Ближайший опрос показал, что Барак Дорама за несколько дней опередил Крампа на сорок процентов.

Фактически этот была победа Дорамы. Ему оставалось лишь подождать месяц до выборов, после чего можно занимать овальный кабинет в белом доме.

Я следил за этими событиями, но и про свои дела не забывал.

Похороны Светы прошли нормально. На них я позвал родителей, Катю Павлову и Нарышкиных. Батюшка провёл отпевание, после чего я сжег магией её тело. А прах заклинанием ветра унесло в океан.

Ещё когда мы были с ней на Элронии, мы случайно коснулись этой темы. Она сказала, что хотела бы в случае её смерти, чтобы сделали именно так.

Потом был поминальный обед, после которого я всех отправил по домам. Разве что Катя попросилась остаться, и дать ей пообщаться с настоящей Наташей. Я был не против, однако заметил, что Кристина с ревностью посмотрела в нашу сторону.

Прошлой ночью я спал в другой спальне. Что Кристине сильно не понравилось. Я ждал от неё извинений, а она от меня. В общем, мы как два упрямых осла не собирались уступать.

Вечером мне позвонила Барбара. Она поблагодарила меня за эксклюзивный репортаж, и завораживающим голосом спросила.

— Граф, скажите, чем я могу Вас отблагодарить.

— Тебе дали повышение? — спросил я.

— Да, — тут же перешла она на деловой тон. — Но небольшое. Теперь я старший корреспондент и могу сама выбирать о чём вещать миру. Плюс зарплату повысили и в страховку вписали несколько пунктов, включая услуги зубного.

Видимо, в США это был важный момент. Но я не стал заострять на нём внимание.

— В принципе, неплохо. Хотя я и ожидал большего.

— Граф, мне бы хотелось понять какую игру Вы ведёте. Слухи о Вас настолько противоречивы, что людям очень сложно понять, что из них правда, а что нет.

— Барбара, — появилась на моём лице улыбка, — скажи прямо, что ты предлагаешь?

— Правду, так правду. Я хочу получить у Вас интервью. Я собираюсь поведать миру Вашу правдивую историю.

— Ты же понимаешь, что я не всё могу рассказать?

— Разумеется. Но так даже лучше. Я хочу показать Вас с хорошей стороны, но при этом не лишить таинственности. Ваша тёмная сторона должна стать Вашим шармом.

— Я тебя услышал, — сказал я. — Дай мне время подумать.

— Сколько?

— А ты куёшь железо пока горячо, да?

— В Америке иначе нельзя. Сейчас благодаря Вам моё имя стало известно. И чем дольше я буду подогревать интерес у зрителей, тем большего смогу добиться.

— Хорошо. С тобой свяжется мой адъютант и договорится о встрече.

— На Вашем острове? — успела спросить Барбара, прежде чем я успел сбросить вызов.

— Он тоже интересует зрителей?

— Остров, где Империя больше пятидесяти лет проводила ядреные испытания? Место, в котором, как многие думают, Вы получили свою силу? — на этих словах я рассмеялся.

— Хорошо-хорошо. Я понял. Значит встретимся на острове.

Ночью ко мне в спальню пробралась Павлова. Но не успела она залезть ко мне под одеяло, как я прошептал.

— Сомнум, — девушка вырубилась, не успев ничего понять. Я подхватил её чарами левитации и отнёс в её спальню.

Какими бы у меня не были отношения с принцессой, но спать с Катей, когда Кристина находится за стенкой, я не собирался. «Хотя… — задумался я. — При других обстоятельствах я не стал бы упускать возможности приятно провести время». Можно было бы перенестись куда-нибудь ещё, но сегодня я пересекался с Кристиной всего два раза. И больше часа непрерывно рядом друг с другом мы не были. В общем, рисковать здоровьем Кристины ради «минутного» удовольствия я не стал.

Китайская империя

Пекин

Встреча была назначена в ресторане, который располагался на восьмидесятом этаже бизнес-центра. Назывался он «Quanjude Roast Duck», что в переводе звучало как «Утка, запеченная в Кванджуде».