На нижней полке, закутавшись в сеть-гамак для сбора энергии, «спал» Драко — мой новый телохранитель, пока я в синхронизации.

По центру на одном уровне висели штурмовые винтовки: «Айсберг» из комплекса Дженериков и пистолет-пулемет, отобранный у людей Лэйна и уже кучу раз доказавший свою полезность. Под ними — четырехствольный фирлинг и двустволка — та самая «неубивайка» с гравировкой в виде автографа Самсона (трофей с первой поездки в шахту «Северкрафта»).

В третьем ряду крепилось условно одноручное и холодное оружие: два ручных гранатомета — флоберга, Five Seven с лазером, тазер (тоже с шахты Северкрафта), «Узи» в память о Картеле, тесак-топорик из даркрона и скайкрафтовая саперная лопатка, изъятая у Лицитатора. Под всем этим делом на крышке сейфа стояла стойка с самурайскими клинками и горстка сюрикенов — все, добытое там же.

На полке справа лежали дротики и стояли баночки с ядом — из моей, так называемой, археологической вылазки. На второй полке — бокс с запасом пирамидок, а ниже все было заставлено пауэрбанками и пачками патронов разных типов и видов. Плюс айсборд на полу — я пару раз пытался управлять им без Ориджа, но пока в этом не преуспел.

В самом сейфе пока было пусто. Лишь остатки скайкрафта и мастер-схемы. В основном повторки, плюс найденное в логове «тюремной» охраны (слишком специфические, активирую, когда следующие «тюрьмы» пойдем исследовать) и одна для «Защитника», которую я хотел подарить Роберту.

Из оружия в комнате еще был «джампер», который я держал под рукояткой кресла, и в столе валялась телескопическая дубинка.

Вроде бы ничего не забыл, либо что-то еще не распаковано. Я окинул взглядом все нажитое, решая взять ли что-нибудь с собой или обойтись только навыками. Выбрал — флоберг, а то приличные люди в Мерзлоту без гранатомета-то и не ходят. А второй взял для Меты, хотя мы ее уже вооружили из снаряжения Заслона.

Она выбрала штатную для КСОАМ штурмовую винтовку Icemaster ACR — описание которой гласило, что «Айсмастер» продолжил многовековые традиции «Бушмастера» и особенно развил идею адаптивной боевой винтовки (как раз ACR — Adaptive Combat Rifle) для эффективного использования в Мерзлоте. На мой взгляд, тот же «Айсберг» только в профиль, даже патроны из даркрона подходили.

Добро пожаловать в центр управления «Буревестника»

ЧИЛАБ на страже!

На парковке возле «пумы» мы встретились уже в дроидах. «Страйкер» преобразился, будто бы потолстев. Я заметил новую динамическую броню, прикрывающую самые уязвимые места. Накладки на предплечьях и нечто похожее на наколенники и налокотники. На мой заинтересованный взгляд Мета провела небольшую демонстрацию — из предплечий выскочило по лезвию (считай, аналог моего клинка), а на локтях и коленях появились короткие, но острые шипы.

Загрузились и поехали, а к полудню уже добрались до первых ангаров поселения Фростлоу — тех самых, что поставили здесь во время стройки завода. Два десятка разбросанных по снежной долине времянок для дроидов. Мерзлый остов транспортника на въезде и покосившаяся табличка с названием городка в виде стрелки, указывающей на запад.

Под витиевато выведенной надписью «Фростлоу» были указаны точные координаты жилого модуля. По той информации, что была в сети, здесь проживали всего пятнадцать человек. Занимались перепродажей различной химии, включаю фарму, которая доставалась им по бросовым ценам — в качестве компенсации за несостоявшееся переселение.

— Тоска тут жить, — неожиданно произнесла Мета, которая за всю дорогу не сказала ни слова и лишь отвечала на мои вопросы.

С ней было сложно не согласиться.

Искорка передала изображение местности.

Жилой модуль был построен у подножия невысокого холма и представлял из себя железный одноэтажный купол круглой формы. Краска на нем уже давно облупилась, так что постройка была ржаво-синего цвета.

Ближайшие времянки находились километрах в трех от купола, как и здание недостроенного завода, чернеющее в низине.

Все вагончики, которые я проверил, были закрыты.

Заглянул в окно одного из них — сваленный на пол строительный мусор и разобранные широкие модули, составленные к стене. Похожие панели стояли и в следующей времянке. Возможно, местные приторговывали не только химией, но и оставшимися материалами.

— Сразу на завод, или пообщаемся с местными? — уточнила Мета.

— Давай сразу туда.

При наличии Искорки и ведьмачьего чутья я не видел необходимости в данных от местной «разведки». Все, что им было известно, мы уже прочитали в обращении. Ночи, для того чтобы увидеть загадочное свечение, тоже решили не ждать.

Мы приехали на условный вызов спустя четыре дня после его отправки. Что-то уже могло и измениться.

Я отошел от времянки, сел обратно за руль и поехал к заводу, объезжая оставшиеся вагончики и рытвины на участке пути, который когда-то, наверное, можно было назвать дорогой.

Было видно, что здесь уже никто не ездил много месяцев если не лет. «пума» то и дело буксовала в ледяных сугробах. На каких-то участках образовались глубокие расщелины. В одну такую дыру наполовину сползла старая времянка, по корпусу которой шла глубокая трещина.

— Если вагончики на окраине еще используют, то эти уже точно под списание, — сказал я, останавливаясь у ледяного пригорка, — дальше не проедем.

— Что-то мне подсказывает, что Chemical Technologies за ними вряд ли уже вернутся.

Мета вылезла из машины и, как только я заглушил мотор, накинула на транспортник масксеть. Я свистнул Хомяку, и мы полезли вперед, выискивая проход к недостроенному ограждению.

Вскоре и так почти непролазную дорогу нам перегородила охранная вышка. Упала ли она после очередного землетрясения, или ее не успели поставить, а только выгрузили на строительной площадке, было неизвестно. С того края, где должны были располагаться датчики и камеры, свисали обледенелые провода. Железные балки конструкции давно облупились и тоже покрылись льдом.

— Здесь еще блок от ворот, — сказала Мета, указывая на торчащий из сугроба кусок бетона.

Та часть ограждения, которую успели возвести, чернела поодаль. Сквозь лед разглядел граффити на стене: «Нет химикатам. Сохраним природу Мерзлоты».

Надо же, как далеко забрались экоактивисты. Обычно они устраивали акции в Вавилоне, поближе к журналистам, блогерам и к общественности — призывали к закрытию производств, остановке шахт и к полному запрету на охоты на монстров. Уже даже нашлись и те среди них, которые выступали за фоггеров, так как считали, что они имели больше прав жить на этой земле. При этом мне почему-то казалось, что они не «докручивали» ситуацию до конца, ну то есть не представляли, как самолично вручат какому-нибудь туманному свое тело.

Мы пробрались мимо остатков стены к единственному построенному корпусу. Здание было целым — просто огромная бетонная коробка прямоугольной формы с торчащей из блоков арматурой. Внутри — обледенелые колонны и дыры в перекрытиях между этажами, вероятно, там, где должны были быть лестницы. Еще и снега намело через пустые оконные проемы.

— Смотри, — крикнула Мета, которая шла немного впереди, — не совсем, конечно, свежий, но след.

Я склонился над тем местом, куда она указывала. И разглядел глубокий отпечаток ноги дроида, уже хорошенько припорошенный ледяной крошкой.

Ведьмачье чутье ничего не определило. За четыре дня все следы исчезли. А на панорамной картинке от Искорки были лишь бетонные постройки. Где-то целые, а где-то не очень. Разломанные балки, сваленные в кучу стройматериалы и сломанная строительная техника внутри тех, что успели поставить.