Когда Алайя и Орвин вошли в зал, аанцы, сидящие за столом, поднялись со своих мест. Кроме Тэлар-Мела лорд Орвин знал из присутствующих только пепельнолицего вождя андаров, Владыку Недр. Остальные же были, по-видимому, владетелями крупных замков и поселений планеты. Всего в зале собралось около двадцати аанцев, а также трое андаров. Орвин был представлен всем, но ему было трудно удержать в памяти все имена и похожие друг на друга властные лица.
Императрица Алайя заняла особое место за круглым столом, сев в высокое кресло, повторяющее по форме ее трон. Тэлар-Мел и еще один аанец – видимо, наместник столицы – заняли места по обе руки Алайи. Орвину приготовили место на противоположном краю стола, так что он видел напротив прекрасное лицо и блистающие глаза императрицы.
– Дети империи, я благодарю всех вас за своевременный отклик на мой зов, – сказала Алайя, когда все оказались на своих местах. – Наша жизнь за эти годы претерпела много изменений, и на пути от зла и тщеславия мы проделали большую дорогу вперед и вверх. До сих пор все шло хорошо: восстановление нашей древней культуры и мудрости направлялись наукой и творчеством, мы возрождали храмы и святилища, возводили центры исследований и засевали плодородные земли нашей планеты.
Зная, что цивилизация Аанэа сильна, а ее жители полны мудрости и эволюционного совершенства, мы стали верить в то, что царим в природе. Возможность ослабления этой власти немыслима для сознания аанца. Даже лучшие ученые умы нашего мира, – не говоря уже об остальном народе – не задаются вопросом: может ли настать день, когда придет что-то извне, что-то, что окажется способно попрать величие империи.
Однако сейчас, – Алайя перевела дух и обвела внимательным взглядом всех внимающих ей. – Сейчас нам следует задать себе этот вопрос. Ибо всю планету постигло бедствие, которое не только не было предотвращено – никто даже не догадывался о его возможности. Тем не менее, это случилось – небесная кара, вторгшаяся из неизвестности, которая, без оглядки на наше мнимое величие, уничтожила многое из того, что так дорого и любимо всеми нами.
Князь Адишан, – она повернула голову к столичному градоначальнику. – Опишите нам размах урона.
Хрупкий на вид аанец, сидящий по правую руку императрицы, медленно поднялся. Повинуясь движению его руки, модель Аанэа, висящая над столом, опустилась ниже и принялась вращаться несколько быстрее. Прочеркнув атмосферу планеты огненными следами, семнадцать маленьких болидов засветились на ее теле.
– Атака произошла точно в одно и то же время, – зазвучал суховатый голос Адишана. – Почти равномерно распределяясь по поверхности Аанэа, болиды упали на каждом из четырех ее континентов; ни один не упал в море. Шесть камней угодили прямо в замки или поселения, два пробили крыши андарских подземелий. Остальные обрушились на нежилые территории, но взрывные волны, сотрясение земли и пылевые тучи, вызванные падением, заставили страдать почти все население планеты.
Адишан описал внешний вид упавших небесных тел и характер разрушений, вызванных ими. Во время его рассказа у Орвина усиленно билось сердце. Согласно услышанному, остальные шестнадцать болидов были в точность похожи на тот черно-багровый шар, что упал рядом с его замком.
Аанский князь продолжал свое трагичное повествование; голос его звучал жестко от сдерживаемых эмоций.
– Погибло около пятнадцати тысяч аанцев и семьсот андаров. Количество раненых в десяток раз больше. Уничтожено множество результатов научных работ, проводимых в разрушенных замках, множество произведений исскуства, хранимых в них, множество природных угодий. Даже в разгар смертоносной войны, что велась между аанцами и андарами во времена владычества магистра Кроана, мы не знали таких разрушений и потерь…
– Семьсот жертв – огромная потеря для нас, – сказал андарский Владыка Недр. – Теперь, когда наша раса стала возрождаться, когда мы стали выходить на свет солнца, эти вестники зла сломили дух моего народа.
Магистр Тэлар-Мел пораженно качал головой.
– Меня больше всего поражает одновременность и целенаправленность этой катастрофы. Семнадцать болидов в один день! Причем ни одно из астрономических исследований не могли это предсказать!..
– Возможно, мы просто плохо изучали космос, – сказала Алайя.
– Нет, госпожа, – возразил сидящий слева от Орвина старый аанец в черной сутане. – Мы регулярно обследуем небо и имеем подробные его карты. Но ранее в истории аанской астрономии не случалось падения небесных тел на планету. Мы знаем о такой возможности – ведь и сами сейчас находимся в центре кратера – но космос вокруг нашей планеты чист уже много тысячелетий, и в нем нет того хаоса материи, что бушевал, когда все еще было предначально.
– Можно ли допустить, что все это просто слепые силы природы? Какой-то чрезвычайно редкий космический катаклизм? – спросил Тэлар-Мел. – Возможно, наша планета проходит сквозь космическое облако, скопление косной материи или комету…
– Возможно, – ответил старец, пожимая плечами – В любом случае, если в этом повинна не природа, то я не знаю что еще может быть причиной.
– Я считаю это следствием чьей-то злой воли, – молвил Орвин.
Аанцы сразу замолчали, услышав слова Защитника Света. Ему, однако, было довольно неловко – он чувствовал, что заметно выделялся среди остальных своей бледной кожей и прочими анатомическими отличиями. Преодолев скованность, он продолжил:
– Все то время, которое я провел на Аанской земле, я любил заниматься астрономией. Я знаю, молодой лорд Орвин, что жил в Лесистых Предгорьях до меня, и который теперь живет душой во мне самом, – тоже любил и всесторонне изучал эту науку. Однако моя память хранит и те знания, что пришли из прошлой моей жизни, скованной тьмой.
И я заявляю, что одновременное падение семнадцати совершенно одинаковых камней, причем из разных частей неба – результат чьей-то осознанной атаки. В природе такого просто не могло произойти, – он замолчал и перевел взгляд на макет планеты.
–Я согласна с Орвином, – помолчав, сказала Алайя. – Природа редко допускает повторения и совпадения. Кроме того, не забывайте, что именно от этих камней исходит сильнейшая отрицательная энергия, которую я, наследница силы Светоча Спирали, чувствую даже здесь, в столице. Все, кто посетил места падения этих сфер, поведали нам о глубинном, почти животном ощущении страха, предчувствия бед и смерти, что посетило их при виде черных шаров. Вряд ли косная глыба космического камня способна вызывать в сознании такие изменения.
– Эти изменения носят более глубокий характер, чем мы думаем, – сказал магистр Тэлар-Мел, поднимаясь. – Я чувствую упадок в аурах аанцев, прибывших в столицу после катастрофы. Во всех или почти всех аурах. Пыльный воздух, потрясения земли, разрушения – и еще таинственное действие силы камней. Наш народ глубоко подавлен, ментальное могущество слабнет, и теперь Аанэа совсем не так сильна, как мы привыкли считать…
Воцарилось минутное молчание. Орвин чувствовал, как от императрицы исходят волны энергии; видимо, она пыталась сплотить разумы советников и помочь им выработать мудрое решение.
– Я думаю, нам нужно ожидать дальнейших неприятностей. – твердо сказал Орвин. – Нужно остановить падение морального духа народа и готовиться защищать отечество от враждебного вмешательства. Мне кажется, что эти небесные камни были только предвестниками, настоящее же лихо – еще впереди.
– Но если ты прав, если действительно чья-то воля движет этими бедствиями, то чья? – задала вопрос молодая княгиня Иакена, правительница Тысячи Островов – южного архипелага в аанском океане.
– Откуда я могу это знать?… – Бледный Лорд невесело усмехнулся. – Единственное, в чем я уверен, – зло так же вечно, как и благо. Его нельзя искоренить полностью и навсегда, в этом мы могли убедиться два года назад, когда Кроан скрылся от возмездия.
– Может быть, за всем этим стоит именно он? – вздрогнув, предположил Владыка Недр.
Князь Адишан презрительно хмыкнул.
