– Ты мученик? Ты хочешь страдать? – спросил Муха. – За что они тебя так?

– Что! – испуганно воскликнул безумец. – Ты так и не понял? Наверно ещё слишком молод. Ничего, с возрастом придёт понимание, – говорил он мягко, будто сочувствовал герою.

– А кто ты такой? – вновь спросил Денис. – Где мы вообще находимся?

– Я не один, – донёсся ответ. – Мы вместе приняли эту участь.

– Здесь так темно, – добавил Игоревич, продолжая всматриваться во тьму. – И сколько вас здесь? – спросил он.

– Я и мой верный слуга. Мы никогда не расстаёмся.

– И кто ты такой?

– Видимо голос мой сильно изменился за долгие годы пребывания в этой темницы, – пробормотал мужчина. – Я правитель Акраида, царь Слегдар! – произнёс он это более чётко. – Меня незаконно свергли с престола и бросили в эту темницу!

– Может не нужно, так громко? – добавил герой.

– Видимо ты, так и не понял речи мои о склонении головы. Всё, что делают надзиратели, есть слепое следования воле незаконно пришедшего к власти узурпатора. А коли так, должен ли я исполнять их приказы?

– Ну, если не законно… – начал герой.

– А ты сам кто такой? – спросил мужчина, обрывая Игоревича. – Я не вижу тебя, но отчётливо слышу. По голосу замечаю, что молод ты. Так кто ты, новенький?

– Ну, скажем так, в прошлой жизни я дружил с тем, кто сейчас стал НаБо и…

– Ты знал эту тварь? – вновь обрывая Муху. – Ты дружил с предателем? – гневно толкая каждое слово, возмутился заключённый. – А что сейчас? Дружишь?

– Почему предатель? – удивился Денис. – Он что и здесь дел натворил?

– Он предал наш народ! Предатель!

– Но Вы же расхваливали его. Он тот кто…

– И ты ещё смеешь гордиться знакомством с ним? – опять обрывая Игоревича. – Глупец! Никчёмный смертный! Молодой дурак! ДУРАК! – нервно прокричав.

– Это кого ты дураком назвал? – распахивая дверь, вошёл первый надзиратель.

И не дождавшись ответа, он нанёс несколько ударов по голове заключённого.

Мужчина, упав ничком, уже не шевелился, пока разъярённый охранник яростно колошматил его дубиной. Удары, принимаемые телом заключённого, гасились, их практически не было слышно. Лишь тяжёлое и безумное дыхание надзирателя усиливалось, пока он, изнемогая от усталости, продолжал бить.

– Прекрати это! – возмутился герой. – Зачем? За что?

– Помалкивай, иначе и до тебя дело дойдёт! – огрызнулся садист, продолжая побои.

В камеру, через ту же дверь, вошёл второй мужчина. Замечая действия первого, он в ту же секунду вытащил своё орудие усмирения. Сделав несколько шагов, мужчина принялся повторять подобные действия своего коллеги.

Герой уже хотел было возразить второй раз, как вдруг появился третий.

– Эй! – донёсся ещё один голос из-за открытых дверей. – Вы ошалели?

Надзиратели остановились и выпрямились. Первый неустанно и глубоко дышал.

– Вы что творите? – вошёл в помещение ещё один.

– Наказываем, – ответил первый.

– Ага! – добавил второй.

– Он не уважает нас, – дополнил свой ответ первый. – Постоянно дерзит, огрызается. Не может поверить в то, что его власти больше нет, что он никто. Пустое место!

– И как это проявляется? – спросил третий.

– Дураками обозвал, – добавил и второй. – Он задирается. Думает, что ему всё сойдёт с рук.

– Он должен понять,… – продолжил первый, и пнул лежачего мужчину в живот.

– Ай! – воскликнул избитый.

– …что теперь он никто, – не замолкал первый. – Он ещё умничает, пытается грубить нам. Вот и приходится периодически указывать ему его место. Ещё не вся его голубая кровь осознало это. Но мы работаем над этим, сэр!

– Ясно,… – монотонно ответил третий подойдя ближе к надзирателям, – …ну, так вы всё? Закончили? Всё, наигрались? Пар выпустили?

– Да, – ответил первый и двинулся по направлению к двери.

– Ты куда пошёл, стоять! – двинулся за ним третий. – Нельзя нарушать правила, когда заходишь в камеру, закрывай за собой дверь, иначе его сокамерники сбегут!

– А меня подождите, – добавил второй и скрылся из виду.

– У него нет сокамерника, по крайней мере, в его решётке.

Дверь захлопнулась, и стало опять темно. Перед глазами героя появились надписи:

„Уровень жизни: 100%“, „Уровень маны: 0%“, „ Навыки: Воскрешение 6, Пламя 6, Существо 6“, „ Очки опыта: 196668“, „Очки опыта демона: 8669100“, „Специальное мастерство: ДЕМОН“, „Открыт демонический навык: „Миньон“, „Скользящий“.

Перед глазами героя все надписи исчезли, кроме последних двух, и с каждой появилась дополнительная информация:

„Миньон (уровень 0%)“

„Скользящий (уровень 0%)“

И надписи исчезли.

– Как так,… – подумал Муха. – Скользящий точно был на ста процентах. Почему я всё потерял? Почему?

Перед глазами Игоревича появились следующие надписи:

„Новый навык: Стойкость к Клинку некроманта“, „Новый навык: Стойкость к Клинку ТвоБо“, „Новый навык: Стойкость к Мечу стража Света“, „Новый навык: Стойкость к Сгоранию в атмосфере“, „Новый навык: Стойкость к Револьверу ТвоБо“, „Новый навык: Стойкость к Вакууму“.

– Интересно, нового навыка, по стойкости к очередной причине моей смерти, так и не появилось в перечне этих сообщений. Почему же? Я ведь всегда вижу эти статусы, всегда после своего воскрешения. Что же произошло со мной на этот раз?

Все сообщения исчезли. И опять стало темно.

– Эй, царь! Правитель Акраида, или как там тебя? – озадачился герой. – Забыл, чёрт. А, точно,… – вспомнив, – …царь Слегдар. Ты там живой вообще?

– Живой, – донёсся ответ, шелестя тканями своей тюремной робы. – Обычное дело. Они часто так делают. Судя по тому, как вел себя новенький, многие забыли обо мне. Грустно конечно. Но, ничего, я так лучше понимаю мир. Чем за те годы пока восседал на троне. Я лучше познаю людей здесь, чем там, когда руководил Акраидом.

– Может у тебя кровотечение, как ты там?

– Не волнуйся, человек. Обычное дело, отобьют все внутренние органы и бросят. Ждут, пока регенерация пройдёт.

– Регенерация? – удивился Игоревич. – У тебя регенерация тканей?

– Ну, так это у всех нас, у эльфов, – ответил заключённый. – Вот только во тьме этого не…

Створка небольшого окошка сдвинулась в сторону. И в помещение камеры, сквозь решётки проступил яркий солнечный свет.

– Они всегда так делают, – продолжил заключённый. – Оставляют иногда на час-другой. Так я могу излечиться.

– Я не понимаю тебя, ты провоцируешь их, чтоб они избивали тебя? – недоумевал герой. – Зачем? Зачем это тебе, царь?

– Спасибо, за то, что ты меня ещё считаешь царём, – с почтением в голосе, ответил собеседник. – Что до твоего вопроса, то здесь нечем заняться. И единственное развлечение, которое я нашёл для себя, это радость, облегчение, когда раны твои затягиваются, и ты вновь становишься здоровым и полным сил.

– Ты намеренно провоцируешь избивать тебя? Ты мазохист?

– Каждый заключённый становится безумцем, прибывая во тьме. Рано или поздно, но это произойдёт. Будь ты человек или эльф, но это произойдёт. И пускай тела наши разные, психика подобна друг другу. Так мы компенсируем нашу не волю. Понимаешь меня, человек?

– А что если, в один прекрасный день, они просто не откроют окно? – продолжал Денис. – Что если они забудут это сделать?

– Это будет,… – тяжело вздыхая, – …моим благом. Я, наконец, познаю покой.

– Чего? – удивился герой.

– Я пытался забиться в самый дальний угол, накрыться своим одеянием. Но всё было тщетно, малейший свет, проникающий в эту камеру, заживляет мои раны. Я не могу умереть. Я бы умер, с превеликим удовольствием. Я пожил сполна. Я правил Акраидом более миллиона лет. Я очень стар.

– Почему ты не хочешь больше жить?

– Где в камере? – тяжело дыша, ответил заключённый. – Во тьме? Лучше смерть! Чтоб другие, узнав о моей кончине, наконец, подняли восстание! Они обязаны свергнуть незаконно пришедшего узурпатора к власти.