Мать засмеялась.

– Жениться? Нет, конечно. Бросишь, мало ли таких, брошенных тобой…

Борис решил перевести разговор в другое русло.

– Как отец?

Мать брезгливо повела плечами.

– Как всегда, пьет. Сейчас поменьше. Я недавно купила ему аквариум. Он сам попросил. В детстве у него был аквариум, он любил заниматься рыбками. Возится с ними сейчас, как ребёнок. Как говорится: «Чем бы дитя ни тешилось». Пожалуй, мне пора.

Мать поднялась и пошла к двери.

– Так все-таки, чем конкретно тебя семья Алисы интересует?

Мать на минуту замерла, спина её напряглась.

– Всем! Чем дышат, чем увлекаются, чем живут? И откуда у неё украшение с изумрудами?

Мать зло с силой захлопнула дверь, а Борис улыбался: «Украшение! Я догадывался! И теперь знаю, с чего мне начать!»

Борис сразу обратил внимание на необычное украшение Алисы. Он не разбирался профессионально в камнях, но ему самому показалось, что это изумруды. Пришлось напрячься и вспомнить знания, полученные когда-то в геологическом кружке. Куда только мать ни водила его в детстве! Даже «на музыку» пыталась пристроить. К счастью, не взяли, как мать ни настаивала: слуха не оказалось. Зато спортом Борис с удовольствием занимался, лыжами и бегом, даже на районных соревнованиях успешно выступал. Привычка к физическим упражнениям осталась до сих пор, он регулярно посещает тренажерный зал.

Он прикрыл глаза, представляя украшение Алисы. Колье широкой лентой, состоящей из мелких серебряных лепестков, изящно обвивало тонкую шейку Алисы. В гирлянде из серебряных листьев капельками сверкали мелкие зеленые камни. Середину украшал более крупный камень овальной огранки, но самый большой камень на двух серебряных полукольцах свешивался с этой гирлянды прямо в нежную ложбинку, открытую треугольным вырезом концертного платья.

Интересно, откуда мать знает, что это изумруды? Могла она увидеть украшение? Могла. Она любит «выходить в свет», чтобы выгулять новое платье или драгоценности. Вполне могла пойти на концерт в филармонию. Там и заметила украшение на Алисе. Но, похоже на то, что не просто увидела, но и узнала, потому что она сталкивалась с ним раньше. В подсознании мелькнула мысль, что он тоже когда-то давно видел эту затейливую гирлянду из серебряных лепестков. Во сне? Нет, не может быть. Ерунда. Думает об Алисе, вот и мерещится.

Борис подошел к окну. А дождь «не на шутку разгулялся», как говорила его бабушка. Сегодня её день рождения, а мать даже не вспомнила о своей матери. Что с неё взять? Дрянь. Выбилась из грязи в князи, а как была завистливой, злобной особой, такой и осталась.

…Как же хорошо Борису жилось в деревне вдвоем с бабушкой! Алевтина Базанова родила ребёнка в восемнадцать лет от какого-то местного бандита, так соседи говорили. Жениться на ней бандит не пожелал, и даже пригрозил, чтобы не лезла. А вскоре его и вовсе убили в драке. Она не сильно горевала, больше досадовала, что не смогла прибрать к рукам богатого мужика. Бориса она, не задумываясь, оставила своей матери, а сама ринулась в город за счастьем. Она устроилась работать официанткой на автовокзале, в деревню приезжала редко, в основном, чтобы взять денег у матери. Борис с бабушкой не любили, когда Алевтина приезжала. Вечно шумная, ярко и вульгарно одетая, любившая выпить рюмочку за столом, она нарушала их размеренный распорядок жизни.

Бабушка считала себя виноватой перед Алевтиной, что плохо приглядывала за ней, некогда было, много и тяжело работала на колхозной ферме. Вот дочка и выросла такая – как кривая веточка на стволе дерева. Бабушка запомнилась Борису тихой, спокойной и ласковой пожилой женщиной, в чистом белом платочке на голове. Летом она носила платье в мелкий цветочек, а зимой теплую коричневую юбку из фланели с вязаной кофтой. Она называла Бориса «касатик», «Борюшка», «свет мой ненаглядный», гладила по голове, а на ночь непременно рассказывала сказку или читала книжку.

Он на всю жизнь запомнил вкус козьего молока, что давала их коза по кличке Баська. Бабушка доила козу, и он на ночь всегда пил теплое ароматное молоко, а какое вкусное! И ещё они имели кур. Куры днём бродили по двору, это летом. А зимой бабушка держала их в стайке вместе с козой. Денег на жизнь им хватало, огород тоже кормил. Не голодали.

Всё закончилось разом, в один день. Мать долго не появлялась у них в деревне. И вдруг она приехала на роскошной машине с холёным мужиком. И сама внешне изменилась. Куда исчезла вызывающая одежда, яркий макияж на лице и обесцвеченные лохматые волосы? Выскочившие на улицу соседи не узнали мать, сменившую мини-юбку с топиком на приличный фирменный джинсовый костюм и кроссовки. Мать разговаривать с ними не стала, единственное, она гордо продемонстрировала всем обручальное кольцо на правой руке. Сидеть за столом Алевтина, и её муж не пожелали, сказали, торопятся. Они забрали Бориса, не взяв вещи, не позволив увезти любимую игрушку, не дали толком попрощаться с бабушкой. Машина отъехала. Он сидел на заднем сидении, развернувшись назад и молча плакал. Слёзы текли непрерывно, он еле сдерживал рыдания: мать строго запретила плакать. Бабушка, закрыв, лицо руками, стояла у калитки в облаке пыли от машины. Её фигурка уменьшалась, пока совсем не исчезла, как исчезла его прошлая жизнь.

Новая семья Бориса оказалась совершенно не похожа на прежнюю. Он стал жить в новом доме вместе с матерью и её мужем, которого следовало называть «папа». У Бориса появилась своя отдельная комната. Мать накупила ему много новой красивой одежды. И фамилия у него стала другой: вместо Базанова он стал Завьяловым. Борис запомнил во всех мельчайших деталях их первый визит к новым дедушке и бабушке. Мать с раннего утра нервничала и дергалась. Она несколько раз переодевала Бориса, и сама переодевалась, пока не угомонилась. Ехали недолго, но мать три раза заставляла повторять их имена: Андрей Петрович и Галина Юрьевна. Наконец они вошли втроём в огромный дом, окруженный садом. Мать робко выдвинула его вперед.

– Познакомьтесь, это Борис. Наш сын.

При этих словах дедушка поморщился и отошел в сторону, не взглянув на Бориса. Но бабушка подошла ближе.

– Здравствуйте, Галина Юрьевна! – С трудом выдавил из себя Борис.

– Здравствуй, Борис! – Она наклонилась к нему и спросила. – Говорят, ты уже умеешь читать книги?

Мать встряла в разговор.

– Он давно читает, и считает хорошо.

Бабушка выпрямилась и строго произнесла:

– Могу я сама поговорить с ребёнком? – Мать не нашла, что сказать, лишь головой кивнула. – Какие книжки ты любишь читать? – Продолжила бабушка уже другим, мягким голосом.

– Сказки люблю и про путешествия. Я все страны на карте мира знаю. Интересно.

– Не ожидала! – Удивилась бабушка. – Надеюсь, тебе понравится мой подарок.

Галина Юрьевна протянула Борису большую книжку с яркой обложкой.

– Ой, сказки! С картинками! Какая красивая книга! – Мать дёрнула его за рукав. – Ой, спасибо большое!

Бабушка заулыбалась.

– А чего бы тебе ещё хотелось в подарок?

– Конструктор, как у Митьки, – Борис развёл руками. – Большой такой конструктор.

– Митьки здесь нет, придется тебе со мной поехать в магазин, чтобы самому выбрать конструктор.

– Ой, я поеду с вами? Я помогу вам сумки нести из магазина, если вы себе что-то купите.

– Милый мальчик. И глаза умные у ребёнка, – бабушка взглянула на мать. – Совершенно не ожидала.

С дедушкой у Бориса отношения не заладились. Они встречались пару раз и то, мельком. Возможно, они бы подружились позже, если бы Андрей Петрович не умер. Новая бабушка нравилась Борису, она улыбалась ему, разговаривала о прочитанных книгах, делала подарки. Но с ней все время следовало быть «хорошим мальчиком», как строго-настрого наказывала мама. Нельзя бегать, кричать, громко разговаривать, хватать еду со стола и много разных «нельзя». И никто никогда не гладил его по голове и не называл «касатиком». Они больше не встретились с той, старой бабушкой.