Ждать пришлось долго. Тайгет даже успел немного вздремнуть. Но вот край солнца скрылся за вершинами холмов и на землю пали вечерние сумерки. Настала пора действовать.

Они двинулись по направлению к деревне. Впереди неслышными тенями скользили Кендаг с Джучибером. Позади них, держась на расстоянии десяти шагов, крались трое кулбусов.

Остановившись возле ближайшей хижины, Джучибер знаком показал на фанзу, на крыше которой сидел часовой и провёл рукой по горлу. Кендаг согласно кивнул ему в ответ, и коттер растворился в ночном сумраке. Вскоре до тайгета донеслось уханье степной совы, столь необычное для этих мест, и он понял, что с часовым на крыше фанзы покончено. Можно было двигаться дальше.

Обогнув очередную хижину, тайгет невольно замер. У покосившегося забора, ограждавшего двор, расположенный напротив неё, стоял ченжер, привалившийся к нему спиной. Кендаг прыгнул вперёд, готовясь нанести удар, но противник даже не пошевелился. У него пронеслась мысль, что тот пьян, но, приглядевшись повнимательнее, Кендаг заметил струйку крови, медленно стекавшую из-под шлема. Тайгет хмыкнул, довольный тем, что его друг не теряет времени зря. Только Джучибер мог нанести такой точный удар в затылок.

У костра, горевшего на близлежащем дворе, сидело шестеро ченжеров. Двое пьяно клевали носом, сжимая в руках полные кружки, расплёскивая напиток. Трое других о чём-то громко и оживлённо спорили. Последний крепко спал, растянувшись прямо на голой земле. Джучибер с Кендагом возникли перед ними одновременно. На взблеснувших клинках багрово отразилось пламя. Костёр зашипел, когда на него плеснула струя крови, но пламя вновь взметнулось вверх, освещая замершие трупы.

– Сколько ещё? – спросил Кендаг.

– Уже девять,– отозвался коттер, вытирая лезвие палаша.

Они вышли почти к самому центру деревни. Уже был отчётливо слышан громкий говор расположившихся там ченжеров. Осмотревшись Кендаг, решил сначала прокрасться к амбару. Кулбусам он велел сидеть в кустах и не высовываться, пока он им не свистнет. Тем временем Джучибер отправился к коновязям. Коттер считал, что они должны были первым делом лишить противника лошадей.

Из амбара доносились стоны и всхлипывания насилуемых деревенских женщин, которые не успели сбежать и укрыться от ченжеров. Кендаг мягко ступая во тьме, приник к дощатой стене амбара. Сквозь щель он увидел одну из кулбусок в разорванной тунике, которую, мерно подрагивая ягодицами, насиловал один из воинов Братства Богини. Женщина была привязана за руки к стропилам амбара.

Ещё один, держа в левой руке кувшин вина, к которому он время от времени прикладывался, поочерёдно щупал груди у двух юных девушек, распятых на стене. Их тела дёргались при каждом прикосновении мучителя. Казалось, пьяный насильник не знал, с какой из жертв ему начать забавляться. Судя по голосам, в амбаре находилось ещё трое ченжеров.

Кендаг обогнул амбар, и нос к носу столкнулся с одним из часовых. Железные пальцы тайгета мёртвой хваткой сжали горло ченжера, гася готовый вырваться из него крик. Влажно хрустнули позвонки шеи, и дозорный бессильно обмяк. Кендаг подхватил оседающее тело, не давая ему упасть и произвести шум.

Но тут совня, которую держал ченжер, выскользнула из его разжавшейся ладони, и упала на землю. Её лезвие громко загремело. Тайгет рванулся, ожидая, что воины, находившиеся в амбаре, выскочат на шум, однако те так были увлечены своим занятием, что не обратили на это никакого внимания.

Кендаг достал из ножен свой меч и проскользнул в полуоткрытую дверь амбара. Насиловавший привязанную кулбуску ченжер умер первым. Лезвие меча со свистом начисто снесло ему голову. Обезглавленное тело насильника сделало ещё несколько движений, прежде чем рухнуть в лужу собственной крови.

Второго, что стоял возле распятых на стене девушек, Кендаг развалил на две половины от макушки до самого паха. Во все стороны полетели перемешанные с кровью мозги.

Трое остальных ченжеров сидели вокруг перевёрнутой кадушки, дно которой служило им столом. Бросив игру в кости, они едва успели вскочить на ноги, когда Кендаг уже наносил новый удар. Ближайший к нему воин не сумел уклониться. Конец меча рассёк кольчугу и вспорол ему грудь. Двое других ченжеров всё-таки достали из ножен мечи и попытались отбить страшные удары тайгета. Кендагу понадобилось трижды взмахнуть мечом, чтобы покончить с ними.

Он выглянул из амбара и коротко свистнул. Из темноты показались робкие тени кулбусов. Они невольно отшатнулись, увидев тайгета, залитого с ног до головы вражеской кровью.

– Давайте сюда,– махнул он им. Кулбусы повиновались.– Освободите женщин и постарайтесь увести их отсюда. Быстро.

Оставив кулбусов оказывать помощь несчастным пленницам, Кендаг направился дальше. Где-то у коновязей должен был быть Джучибер. Он опасался, что коттер может не сдержаться и наделать глупостей, но тот уже справился сам. Оба часовых даже не усели схватиться за оружие. Вынырнувший из темноты Джучибер, стремительный словно вихрь, перерезал горло одному и проломил висок второму. Лошади, почуяв запах крови, тревожно заржали и стали рваться с привязи.

Они успели увести десятка два лошадей, когда их заметили. Над деревенской площадью разнёсся тревожный крик. Воины, бывшие у костров, вскочили на ноги. Ещё несколько человек выскочили из ближайших хижин.

Джучибер почти одновременно с Кендагом вскинули самострелы. Резко щёлкнули тетивы. В свете костров и пылающих факелов с десяти-пятнадцати шагов было трудно промахнуться. Четверо воинов, среди которых были два тайгета-наёмника, упали замертво. Джучибер отбросил самострел и, выхватив палаш, ринулся в бой. Кендаг, у которого был ещё один самострел, дважды выстрелил снова, свалив ещё двух врагов, после чего последовал за Джучибером.

Коттер вертелся словно волчок, раздавая стремительные удары во все стороны. Одновременно он плавно подныривал под смертоносные лезвия совен, отбрасывал направленные на него удары мечей и успевал достать противников. Кендаг двигался не столь быстро как он, но и его тяжёлый меч наносил быстрые мощные удары, разрубающие даже самые крепкие доспехи.

Вскоре вокруг них не осталось ни одного врага. Один из пришедших с ними кулбусов, деловито сновал между лежащими на земле воинами Братства Богини. В руках у него был меч-чимкан. Он добивал тех, кто подавал хоть малейшие признаки жизни, перерезая им горло.

Джучибер хотел было вмешаться и остановить кулбуса, но вспомнив, что творилось под стенами Вэньгэда, раздумал. Шестипалые не заслуживали, чтобы с ними поступали по чести. Да и к тому же было некогда, ибо створчатая дверь большой фанзы распахнулась, и на крыльцо вывалилось сразу трое полупьяных ченжеров. Один из них, размахивая обнажённым чимканом, выскочил прямо на Джучибера. Свистящий удар палаша коттера уложил его замертво. Двое других один за другим пали от меча тайгета.

Следом за этими тремя изнутри дома полезли остальные воители Братства Богини. Однако узкий вход не давал им использовать своё численное преимущество. Они больше мешали друг другу в схватке, нежели помогали. Джучибер с Кендагом поочерёдно уложили ещё четверых противников, прежде чем, те догадались отступить внутрь дома. Коттер сунулся было следом, но впившийся в косяк двери рядом с его головой самострельный болт заставил его повернуть назад.

– Может быть, выкурим их оттуда? – Джучибер кивнул головой на горящие на площади костры.

– Давай,– согласился Кендаг,– только пусть это сделают кулбусы. Нам нужно стоять здесь, когда эти твари полезут оттуда.

Тайгет коротко свистнул и замахал рукой, подзывая кулбусов. Он объяснил им, что от них требуется. Один из кулбусов, замялся, но второй что-то яростно закричал ему на своём языке, показывая на фанзу. Не прошло и четверти часа, как во все окна жилища старосты полетели пылающие головни и факелы. Изнутри раздались пронзительные вопли.

Тем временем Джучибер подобрал две совни и крест-накрест с силой врубил их лезвиями в деревянные балки, загораживая выход из дома. И как оказалось не напрасно.