Еще в 1854 г. при Казанской академии учреждены были специальные миссионерские отделения. В среде одного из них, противомусульманского, выработана была новая система действий для укрепления крещеных татар в христианстве, состоявшая в переводах христианских книг и обучении детей этих татар в школе при помощи не книжного, а живого, разговорного татарского языка. С 1861 г. профессор Ильминский начал первые переводческие труды в этом новом направлении, а в 1863 г. завел в Казани первую крещено-татарскую школу с преподаванием на том же языке. Школа эта была встречена крещеными татарами с доверием, быстро получила между ними популярность и сделалась матерью подобных же школ по крещено-татарским селениям не только Казанской, но и других епархий волжско-камского края. Когда количество новых переводов достигло надлежащей полноты, в Казани на татарском языке с 1869 г. открыто было православное богослужение, произведшее между крещеными татарами сильное христианское движение, и скоро распространилось по татарским селениям. К тому же времени новая система инородческого образования, после долгих обсуждений, была принята министерством народного просвещения и приложена ко всему вообще инородческому образованию. В 1872 г. в Казани открыта была уже особая инородческая учительская семинария. Важной поддержкой новых переводов и школ с 1867 г. сделалось вновь открытое в Казани братство св. Гурия, принявшее на себя обязанность содействовать утверждению веры среди инородцев Казанского края. Из новых школ вышло довольно деятелей христианского просвещения и достойных служителей православной церкви для инородцев из их же единоплеменников. С 1869 г. при братстве св. Гурия учреждена особая переводческая комиссия для распространения христианских книг на местных языках, а в 1876 г. миссионерское общество поручило ей переводы таких книг и на другие инородческие наречия, «не исключая даже отдаленнейших окраин востока». После инородческой учительской семинарии в Казани стали возникать учительские школы того же рода в некоторых других местах — центральная чувашская в Симбирске, черемисская уфимская, инородческая-бирская. Мусульманство, сильное своим религиозным убеждением, весьма распространенным образованием и своей организацией, и далее плохо поддавалось миссионерским мерам, но теперь по крайней мере оно уже едва ли могло производить своей пропагандой такие массовые совращения крещеных инородцев, как прежде.
Крещение калмыков.
В нижних частях Поволжья и прикаспийских степях с конца XVII в. началось крещение калмыков, исповедовавших ламайскую веру. В 1700 г. из новокрещеных калмыков образовалось уже большое селение на р. Терешке. Хан Аюка сильно враждовал против России за крещение и прием своих подданных и требовал их к себе обратно, разорил самое селение их на Терешке. Русское правительство стало поэтому отсылать крещеных калмыков на жительство в Киев и к казакам в Чугуев. По смерти Аюки († 1722) и после крещения в Петербурге его внука Тайшина, Св. Синод решился отправить к калмыкам в 1725 г. особую миссию под начальством иеромон. Никодима Ленкевича. Миссия эта лет за 10 крестила до 1700 человек. В 1730-х гг., для облегчения крещеных калмыков от переселений, правительство, по мысли Никодима, дало им для жительства земли по Волге выше Самары, где для них основан был г. Ставрополь. Тут поселена и вдова Тайшина Анна со всей ее ордой. Никодим скончался в 1739 г. Трудами его преемника протоиерея Андрея Чубовского при имп. Елизавете обращено было еще до 6000 человек, в том числе множество калмыков из главных кочевьев их в астраханских степях и вдова тамошнего хана Дундука — Омбо с детьми. В 1740-х годах в Ставрополе заведена была русско-калмыцкая школа и появились переводы на калмыцкий язык Нового Завета и молитв. При Екатерине II дело христианской миссии ослабело и у калмыков. От притеснений русских чиновников множество из них уходило за Куму и Урал, где они снова обращались в старую веру. В 1771 г. разом ушло 30 000 кибиток к границам Китая. После этого, в предотвращение новых уходов, правительство стало обращаться с ними крайне осторожно и, чтобы не раздражать их, даже стеснило проповедь христианских миссионеров. При имп. Александре I на калмыцкий язык переведены были катехизис и Евангелие от Матфея, но очень неудачно и непонятно. Одно время за миссионерство у калмыков взялись было братья-гернгутеры из Сарепты, но не имели удачи; притом же их миссионерские подвиги в 1823 г. были остановлены правительством — обращенных ими калмыков указано присоединять к православной церкви. При имп. Николае несколько раз поднимался вопрос об учреждении особой калмыцкой миссии, но из тех же опасений раздражить калмыков каждый раз был отклоняем. Самыми важными средствами к их обращению и просвещению все время оставались: кое-какое обучение калмыцкому языку в саратовской и астраханской семинариях будущих пастырей для селений, близких к калмыцким кочевьям, некоторые калмыцкие переводы семинарских преподавателей этого языка, богослужение, совершавшееся для калмыков с 1848 по 1859 г. в походной церкви, при которой все это время состоял священником хороший знаток калмыцкого языка В. Дилигентский, наконец, заведенная последним в Царицыне школа для калмыцких детей. Несмотря, впрочем, на всю недостаточность этих средств и сильное противодействие христианству со стороны калмыцких начальств и сильных гелюнов (жрецов — прим. ред.), частных обращений было довольно — до 100 человек в год. Позже деятельность миссии у калмыков сосредоточилась в епархиях Астраханской, Кавказской и отчасти Донской.
Говоря об обращении в христианство инородцев Европейской России, нельзя не упомянуть еще о крещении самоедов в Архангельской епархии, которое началось в 1821 г. при епископе Неофите трудами священника Феодора Истомина. После первых успехов его проповеди Св. Синод распорядился об устройстве для самоедов особой миссии из двух причтов с двумя походными церквами под начальством архим. Вениамина Смирнова. Действия этой миссии начались с 1825 года из Мезени. Проповедь ее предлагалась на природном самоедском языке, на который миссионеры перевели разные молитвы, катехизис и Новый Завет, и имела большой успех. К 1830 г. всех крещеных самоедов считалось более 33 000 душ. Для них устроено было по тундрам севера три церкви с причтами на казенном жалованье и три школы. После этого миссия была упразднена и дальнейшее утверждение христианства в крае предоставлено приходским причтам.
Миссионерство в Сибири.
Распространение христианства в Сибири в XVIII в. продолжалось по-прежнему трудами отдельных личностей. Из сибирских архиереев миссионерскими подвигами особенно прославился тобольский митр. Филофей Лещинский (с 1702 г.); с помощью ученых монахов, привезенных им с собой из Киева, он успел в течение 19 лет крестить до 40 000 остяков, вогулов и других сибирских инородцев и устроить у них до 37 церквей. Западную Сибирь он изъездил с проповедью св. веры всю вдоль и поперек лично, всюду истребляя идолов и крестя народ целыми сотнями, не раз проникал далеко и на восток по Ангаре и Тунгуске, два раза был за Байкалом. Одного из сотрудников, архим. Мартиниста, в 1705 г. он отправил с проповедью на Камчатку. В 1721 г. он удалился по старости в монастырь († 1727). После него новый подъем миссионерской деятельности в западной Сибири относится ко времени имп. Елизаветы и к управлению Тобольской епархией (с 1749 г.) бывшего казанского миссионера Сильвестра Гловацкого, который был для Сибири тем же, чем Лука Конашевич для Казанского края. Своими энергичными действиями против мусульманской пропаганды он так же возбудил против себя волнение среди татар, особенно когда провел по поводу этой пропаганды два серьезных следствия в Барабинской степи и в Оренбургском крае. В 1755 г. правительство и его, как Луку, перевело в другую епархию, в Суздаль, и назначило об его действиях особую следственную комиссию в Тобольске. После этого и западно-сибирская миссия стала слабеть, а при Екатерине II пришла в полный упадок. Очень много повредило ей между прочим отобрание в казну монастырских имений, так как монастыри были главными центрами ее деятельности. Для успешнейшего распространения христианства в восточной Сибири в 1707 г. была открыта Иркутская епархия. Из святителей ее на миссионерском поприще прославились особенно два Иннокентия. Первый, св. Иннокентий Кульчицкий, воспитанник Киевской академии, в 1721 г. был первоначально назначен епископом для Пекинской миссии, но, по интригам католических миссионеров-иезуитов, не был допущен в Китай и до самого назначения своего иркутским епископом (в 1727 г.) проживал в селенгинском монастыре. Во время своего пребывания здесь и на епископстве он обратил ко Христу множество бурят и устроил при Вознесенском иркутском монастыре школу для образования миссионеров. Другой, Иннокентий Нерунович, преемник первого (1732-1741), кроме бурят, крестил множество тунгусов и якутов. В 1743 г. Св. Синод отправил первую миссию на Камчатку, где после первых проповедников из Тобольска оставалось до 6000 христиан с тремя церквами и с одним только священником на всю Камчатку; начальником миссии назначен архимандрит Иоасаф Хотущевский из киевлян. В 1751 г. он доносил об успехах своей миссии, что в Камчатке крестить более некого. В 1761 г. миссия эта была закрыта и вместо нее учреждено протоиерейское управление; к 1765 г. всех христиан считалось там до 10 000 душ, для них устроено было 8 церквей и 12 училищ. Во второй половине XVIII в. миссионерство ослабело и в восточной Сибири, напротив — усилилась пропаганда облагодетельствованного правительством ламства, завладевшая особенно бурятскими кочевьями. И теперь, впрочем, появлялись самоотверженные ревнители христианской проповеди, каковы, например, были протоиерей Кирилл Суханов, проповедовавший св. веру тунгусам Даурии и внесший в их дикую страну первые начала гражданственности, и протоиерей Григорий Слепцов, с 1799 г. целых 16 лет просвещавший якутов и чукчей, под старость спасавшийся в якутском Спасском монастыре. В 1793 г., по инициативе основателя Американской компании купца Шелехова, организована была Алеутская миссия, состоявшая из 8 монахов с Валаама под начальством валаамского же иером. Иоасафа Болотова. В 1794 г. она крестила уже весь о. Кадьяк и завела там школу. Один из монахов, Макарий, крестил алеутов на Уналашке, другой, Ювеналий — жителей Кенайского залива, и погиб мученической смертью на Аляске. В 1799 г. Иоасаф был рукоположен на Кадьяк в епископа, но дорогой туда погиб в море, и эта новая епископия опять была закрыта. Оставшиеся члены его миссии продолжали свое дело, имея на Кадьяке одну церковь; в 1816 г. появилась еще другая церковь на о. Ситхе, а в 1820 гг. еще две — на Уналашке и Атхе. При уналашкинской церкви в 1823 г. начал свою миссионерскую деятельность переведенный сюда из Иркутска священник Иоанн Вениаминов, впоследствии митрополит Московский Иннокентий. В начале XIX столетия многого ожидали для сибирской миссии от переводов и брошюр библейского общества, но ожидания эти не оправдались, за неудовлетворительностью этих спешных переводов. Не оправдала ожиданий и британская миссия, появившаяся в 1818 г. в Забайкалье и основавшая недалеко от Селенгинска богатую миссионерскую колонию с училищем, больницей, библиотекой и даже типографией. До 1841 г., когда прекратилось ее существование, она почти ничего не сделала, встречая противодействие не только со стороны лам, но и от православного духовенства. Особенно оживилась миссионерская деятельность в Сибири с основания новых миссий при императоре Николае I.
