Вот вам сюрприз, ребята! Кусок арматуры с одного броска пробивает винт вертолёта, и тот, описывая эффектную спираль, летит к земле, зарываясь носом в грунт. Жаль, взрыва не было, но экипажу обеспечены контузии и переломы.

Теперь нужно вытащить Машу отсюда и при этом не светиться своим Даром. Да тут ещё студенты в бой встряли. У них теперь тоже будут проблемы с Радугиными. Хотя сомневаюсь, что все они ввязались ради нас. Скорее, большинство даже не в курсе, что эти аристократы пришли именно за нами.

Пока я прикидывал, что к чему, слышу тарахтение моторов. По улице движется вооружённый кортеж. Чёрт знает, кто из наших его вызвал, но как вариант спасения сойдёт. На улице гвардейцы Радугиных уже наводят пушки на незваных гостей. А я слегка ослабляю гравитацию и прижимаю их патроны к земле.

— Оу! А это что за умник-смертник? — один широкоплечий из их гвардии несётся, как танк на допинге, прямо на кортеж с гранатомётом на плече.

Вот же сука: успел выстрелить! Заряд летит прямо в наше подкрепление. Приходится тратить энергию: отклоняю снаряд и отправляю его в небо. Вытирая пот со лба, наблюдаю, как завязывается бой между ними. От выстрелов голова раскалывается, как после ночи с дешёвым виски. Но это ещё полбеды! Прищурившись, замечаю командный центр в бронированном авто. Там сидят четыре наглые рожи и тычут по экранам, управляя боевой техникой. Благо арматуры у меня ещё полно. Хватаю ещё одно импровизированное копьё и бросаю его в броневик. Попадаю прямо в цель — из тачки Радугиных выскочили эти четыре типа, и их координация облавы на ресторан накрылась. Но моя энергия на исходе: потратился на бросок арматурины. Зато кортеж теперь лихо действует. Судя по их тактике, подкрепление что надо… Таким ребятам лучше на глаза не попадаться. Они уже успели часть гвардии Радугиных прикончить, остальных в наручники запаковали.

Что ж, смотреть мне тут больше не на что. Ломанув вниз, ищу Машу и остальных внизу. А там уже бойцы из кортежа, вооружённые до зубов, вламываются внутрь. А Рома успокаивает студентов, мол, это мои люди. Затем подходит к командиру своей гвардии.

— Спасибо за оперативность, — кивает ему Ромыч. — Я, конечно, наслышан, что в столице такие зачистки не редкость, но какого чёрта они посмели заявиться в место, где аристо разных полно?

— По нашим сведениям, господин, они пришли за некими Добрыней и Марией Добрыниными, — отчеканил рослый командир.

А я что? Только зевнул, пожал плечами, пока остальные студенты-аристо вытаращились на нас. Типичная, мать её, войнушка между Родами. Чему тут удивляться?

Потом люди Романа сопроводили нас до общаги. В академии уже все знали про нашу вечеринку. Когда мы подъезжали, то заметили, что охранников стало намного больше возле входа. Ответственность, так сказать, за нашу драгоценную безопасность.

Вернувшись в общагу, первым делом Машке всё рассказал. Сеструха была молчаливой, как никогда: война между Родами набирает обороты, ведь батя с братом получили по шапке. Но держалась она молодцом, эмоции под контролем. Нам бы всем отдохнуть после такой ночи, но куда там.

Я, как примерный студент, побрёл в свою комнату и бухнулся на кровать. Но спать долго не собираюсь — есть у меня одно важное дело. И перед тем, как упасть в объятия Морфея, но не того, а простого, Гришке позвонил. Через пару часов меня за стенами академии будет ждать неприметная тачка с ключами под задним колесом.

И наплевать мне на усиленную охрану: я же не первый год в этих играх — выберусь как-нибудь. Потому что в ближайшее время мне надо навестить один офигевший Род. Решили, гады, охоту на нас устроить, и думают, что это сойдет им с рук…

Прожекторы метались по двору академии, словно яростные глаза сторожевых псов, вооружённых фонариками, пытающихся укусить за мягкое место любого непрошеного гостя. Их лучи выхватывали из мрака причудливые тени, придавая мрачной обстановке ещё большую драматичность. Старые каменные стены казались живыми, шёпот ветра превращался в зловещий смех, а каждое шуршание листьев заставляло постоянно останавливаться.

После этого абсурдного нападения выбраться отсюда стало сложнее, чем решить уравнение Шрёдингера без подсказок. Придётся поиграть с гравитацией: замедлить вращение пары прожекторов, пробить подземный ход под старой ивой, а затем замаскировать его невинно выглядящей клумбой с петуниями. Или, на крайний случай, добраться до ворот и разрушить замок. Что может пойти не так? Ведь законы физики сегодня на моей стороне, а Эйнштейн одобрил бы такой креативный подход.

Только я собрался претворить свой гениальный план в жизнь, как внезапно почувствовал, что кто-то ущипнул меня за ногу. Я зевнул, лениво обернулся — никого. Но тут раздался знакомый писклявый голос:

— Эй, привет! А ты чё шастаешь по ночам, Годзилла?

Я наклонился и увидел перед собой суслика, который, не обращая на меня особого внимания, ковырялся крошечной зубочисткой в передних резцах. Его мелкие глазки блеснули, когда он поднял на меня взгляд.

— Чего тебе надо, меховой паразит? — фыркнул я, скрестив руки на груди и стараясь не показать своего удивления.

Грызун нагло прищурился, и без тени смущения заявил:

— Шоколада!

Я холодно посоветовал ему свалить отсюда. И без его советов как-нибудь разберусь, где мне ходить по ночам. Но суслик в ответ лишь ухмыльнулся:

— Ля, ты крыса, студентик. Я ведь могу и сдать тебя комендантам. Знаю, режим тут теперь, как в тюрьме, а студентам ночные прогулки строго запрещены.

Дожили… Мне уже угрожает проныра-суслик. Тут даже слов нет, одни эмоции, и они сугубо ненормативные. Возможно, стоило мне меньше пропускать занятия по зоологии.

— Откуда ты вообще всё знаешь? И какого лешего бродишь тут среди ночи? Решил, что академия — это бесплатный буфет для пушистых?

— Эй, полегче с вопросами, — грызун, не смущаясь, поправил крошечные солнцезащитные очки, которые загадочным образом держались на его носу. — Это мои угодья, и я в курсе всех здесь движух, понял? Но если очень надо, могу вывести тебя за стену по тайному ходу.

И вот я стою посреди ночи, окружённый метающимися лучами прожекторов, и беседую с наглым сусликом. Если бы кто-то рассказал мне об этом днём, я бы посоветовал ему проверить расписание лекций по психиатрии. Хотя, учитывая, что студенты нашей академии иной раз занимаются такими экспериментами, что даже Ньютон перевернулся бы в гробу, не удивлюсь, если этот грызун — результат неудачного заклинания или побочного эффекта неосторожных манипуляций с материей.

Он смотрел на меня серьёзно, и даже слегка снисходительно. Может, наступить на него? Но, слегка подумав, прикинул, что этот комок шерсти может быть полезен. Шустрый зверек везде свой нос суёт, и при этом совершенно незаметный… Ну почти… Почему бы мне не сделать из него своего человека… то есть, грызуна? Пусть докладывает, а за это получит пропитание, и не будет шариться по мусоркам.

— И что ты хочешь за свои услуги, пушистый? — прошептал я, оглядываясь по сторонам и надеясь, что никто не увидит, как я разговариваю с грызуном.

— Как что? Жратву нормальную давай! — суслик пожал крошечными плечами. — Ваши бумажки мне до лампочки. Вы, люди, вообще странные: фанатеете от каких-то зелёных фантиков, вместо нормальной еды. Кстати, чипсы хочешь? Вот нашел… в рюкзаке у ботана. Но они острые, у меня от таких изжога.

Эх… Тупой суслик, однако. Рубли явно не зелёные. Может, он имел в виду доллары? Или у него проблемы с восприятием цвета? Если бы он, и правда, попросил денег, то был бы послан на дальние фермы по выращиванию семечек. А так… Моя совесть позволяет платить суслику едой, но точно не деньгами.

Я назвал ему номер комнаты и, немного поколебавшись, протянул ключи. А он мне вручил пачку чипсов.

— Ладно, бери в холодильнике, всё, что хочешь… Ключи потом под ковриком спрячешь, — думаю, он и так там всё сожрет.

Конечно, одалживать ключи мелкому грызуну не лучшая идея. Но сомневаюсь, что он устроит там тарарам. Он же не человек, и ему на мои вещи начхать. А если бы хотел всё вынести, общага давно бы опустела, ведь он тут уже давно ошивается.