В лучших гостиницах в передней части номера бывает кресло, а на кане – низкий столик для еды и ватные валики для изголовья. Но обычно номер не имеет никакой мебели, стены не беленые, а желтого лёссового цвета, и часто вместо потолка крыша из тростника на тонких балках, снаружи покрытая слоем глины. Иногда номер не имеет даже окна и освещается через дверь.

В лицевом к улице здании помещается кухня, столовая, иногда лавка, и живет хозяин. В кухне проезжий может заказать еду, согреть чай.

Итак, въезжаем во двор гостиницы: погонщики снимают носилки с мулов и ставят на землю, потом снимают лесенки с вьюками и отводят животных в стойла, где они некоторое время будут отдыхать, потом им дадут рубленую солому, слегка посыпанную солью и мукой, а на ночь или утром – зерно, большей частью полевой горох, размоченный в воде или слегка разваренный. Овса в Китае нет, и животных кормят главным образом горохом или бобами.

Я вылезаю из носилок, иду в отведенный номер, куда вносят и часть багажа – тюк с постелью, ящик с канцелярией и посудой, складной столик и табурет. Достаю чайник, и Цоктоев идет на кухню за кипятком. Пьем чай, сидя на кане, который топится или истоплен. Уже темно, зажигаем свою свечу. Освещения в номере никакого не полагается, или дают светильню в чашке или черепке с маслом, вроде лампадки. В те годы электричество и у нас было только в виде фонарей Яблочкова на Литейном мосту в Петербурге, а в глубине Китая не знали ни керосина, ни стеариновых свечей; можно было достать сальные свечи, которые горели тускло и оплывали. Поэтому в моем багаже был запас стеариновых свечей на два года.

После чая пишу дневник, нумерую собранные образчики пород, которые Цоктоев заворачивает в китайскую оберточную бумагу, вычерчиваю карту. Все это занимает часа два или три, в зависимости от строения местности и обилия выходов горных пород. Потом Цоктоев приносит ужин, заказанный на кухне или сваренный из своей провизии. После ужина – опять чай. Развертываю на кане свою постель и ложусь. Цоктоев располагается тут же – на кане места достаточно.

Интересно отметить, что багаж, привязанный к лесенкам, всегда оставался на дворе гостиницы под слабым надзором погонщиков, ночью, конечно, спавших. И за все путешествие ни разу не было кражи багажа ни со двора, ни из номеров, которые обычно не запираются. Целость имущества и животных у приезжих гарантировалась хозяином гостиницы.

На следующий день мы продолжали путь вниз по долине р. Янхэ до городка Цзимини. Сначала продолжались поля; впереди виднелась длинная горная цепь, через которую прорывается река. На правом берегу реки она носит название Хуаняншань, т. е. хр. Антилопы, который интересен тем, что на его северном склоне поднимается высоко лёсс, а на его поверхности видны до высоты 160 м над рекой сыпучие пески в виде коротких барханных цепей. На левом берегу тот же хребет называется Иеняншань, и к его северному склону примыкают высокие холмы из вулканических пород, через которые переваливает дорога. Колеи ее врезаны на 20–25 см в голую скалу, что говорит о древности этой дороги. Второй перевал через эти холмы называется Лаолунбей, что значит «ребра старого дракона»; крупные каменные плиты, торчащие на склоне над дорогой, вероятно, дали повод к этому названию. Спуск с него приводит к селению Шаньхуаюань, окруженному деревьями. Шаньхуаюань – «высокий цветник» (объясняется это название тем, что императрица Сао из древней династии Ляо разводила здесь цветы).

Отсюда началось ущелье реки Янхэ в горной цепи; все дно его занято рекой, а дорога лепится по левому склону и местами высечена в скалах; разъехаться двум телегам невозможно, и встречные долго ждут с той или другой стороны. Впереди виден зубчатый профиль горы Цзиминшань, которая круто поднимается над рекой, несколько обособившись от хр. Иеняншань. Она изобилует скалами, среди которых живописно разбросаны здания большой китайской кумирни и небольшие рощи. Место это очень красивое, и император Канси, современник Петра I и также большой реформатор, поднимаясь на гору, сочинил такие стихи:

Склоны этой горы, которые дорога огибает, сложены из угленосной формации, и население городка Цзимини, расположенного у южного подножия, занимается добычей угля в нескольких копях.

Следующий переход привел нас в г. Хуайлай. Дорога шла по густонаселенной местности через несколько городков и селений, расположенных вдоль подножия скалистых цепей Иеняншаня и следующей к югу Цзинвушаня; она все более отклонялась от р. Янхэ, которая, уже под именем Хунхэ, прорывается длинной, непроходимой тесниной через последний хребет Гундушань перед Великой Китайской равниной. Поэтому дорога идет на восток к единственному удобному перевалу через этот хребет. Последний мы видели уже от Цзимини в виде высокой зубчатой стены, закрывавшей южный горизонт; но лёссовая пыль, часто наполняющая воздух в Китае, не позволяла рассмотреть его отчетливо и сфотографировать.

На следующий день мы пересекли наискось широкую долину р. Гуэйхэ, сплошь занятую пашнями, но дорога была в ужасном состоянии – то глубоко песчаная, то усыпанная валунами, то врезанная траншеей в плоские холмы. Встречались многочисленные повозки, вьючные караваны, всадники, пешеходы. В этот день мы приехали рано в село Чадао, где пришлось остановиться, так как через хребет предстоял слишком большой переезд, который мог занять целый день. Стены некоторых городов в этой долине насчитывают, по данным истории, более 1000 лет.

Село Чадао расположено у третьей ветви Великой стены, которая западнее села тянется по гребню Гундушаня, спускаясь в седловины и поднимаясь на вершины, каждая из которых увенчана башней.

Само село окружено стенами и представляет маленькую крепость, через которую проходит большая дорога. За воротами сразу начинается подъем к перевалу по правому склону ущелья, сложенному из гранита. На перевале в 2 км от Чадао дорога проходит через ворота Великой стены. Эта последняя внутренняя ветвь ограждала от набегов кочевников богатую и густонаселенную Великую равнину Китая и его столицу, являясь последним оплотом в случае завоевания неприятелем обеих наружных ветвей и гористой пограничной местности.

Великая стена, которую китайцы называют Ваньли Чанчэн, т. е. «стена длиной в десять тысяч ли» (ли – дорожная мера, равная 576 м), начинается на востоке на границе Маньчжурии, окаймляет провинции Чжили, Шаньси, Шэньси и Ганьсу с севера и кончается на западе крепостью Цзяюйгуань у подножия гор Наньшаня. Качество ее и поэтому современное состояние разрушенности зависят от местности и возможности добыть тот или другой строительный материал. На границе провинции Чжили, вблизи от столицы и при обилии камня в горах, стена вся сложена из тесаных плит; на границе провинций Шэньси и Ганьсу, далеко на западе, где камня по соседству часто нет, стена просто глинобитная (из лёсса), а башни построены из сырцового, частью из обожженного кирпича. Понятно, что за несколько сот лет она здесь пострадала гораздо сильнее: местами превращена в глиняный вал, местами совсем исчезла, тогда как на востоке ее внутренняя ветвь еще в хорошем состоянии и производит внушительное впечатление.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.