— Можем одеваться и идти в центральный корпус.

— Зачем⁈

— Общая комиссия с куратором, для тех, кто прошел.

Хм. Для тех, кто прошел. А как понять, кто прошел, а кто нет?

На этот вопрос я почти сразу получил ответ. Когда мы вышли в раздевалки, оделись, а затем пошли в сторону главного корпуса, дорогу нам перегородили три представителя охраны. «Бастиона», между прочим. Они спросили наши имена и фамилии и нашли их в планшете.

Так что, можно считать, что мы поступили, но Герасим сказал, что это еще не все.

— Оленюк, — здоровяк повел меня по длинному коридору. — Тот еще перец. Я слышал, что он за прошлый год завалил на своих вопросах полсотни новеньких. Поэтому то, что нас сюда пропустили после испытаний, еще не показатель.

— А что за вопросы-то?

— Откуда мне знать? — Митюшин нахмурился. — Сам понимаешь, слухов много. Знакомые девчонки говорили, что он задавал вопросы интимного характера. Парни же говорили, что он их морально уничтожал. Так что узнаем уже по факту.

«Ну, явно же девчонки врали. А то хрень полная».

— Спросим потом у твоей знакомой, — улыбнулся я. — Если пройдет.

— О, Хирова точно пройдет, — усмехнулся Герасим. — Та еще заноза в заднице. Я ее по школе помню, всем палки в колеса вставляла, чтобы казаться лучше остальных. Так еще и интриги такие плела, что учителя ей ставили хорошие оценки, только бы она рот в их сторону не открывала.

«Ну, неплохо он так ее охарактеризовал, — я посмотрел на тускло освещенные стены и немного подправил светильники, чтобы стало светлее. — С такими нужно быть настороже. А то еще и аукнуться может».

Куратор Оленюк, на вид, был бывшим военным. Подтянутый, с прямой спиной, свежей щетиной и острым взглядом. Он запускал в свой кабинет всех строго по одному и в порядке живой очереди.

— Георгий Раскатный, — мужчина задумчиво разглядывал мою анкету. — Вы точно решили поступать к нам? С вашим рангом… кхм, — он отвел свои серые глаза от бумаги и посмотрел на меня. — Может, еще позанимаетесь, а потом придете к нам с новым потоком? Ну, чего вам стоит?

— Нет. Я решил сейчас.

Оленюк опять задумчиво уставился в бумаги.

— Понимаете, мне нет смысла вам как-то жизнь портить и противиться вашему поступлению. Ваши родители же были боевыми магами, верно?

— Верно.

— И вы, как я погляжу… — он усмехнулся, намекая на инсайд от Тамары. — Будучи Бабасовым, в одиночку справились с демоноидом. Верно?

— Верно.

— А знаете, плевать, — он убрал бумаги из рук и расслабился. — Несмотря на рекомендацию лейтенанта Верескиной, я не буду вам помогать. Вы же у нас поступаете под своим настоящим именем. Верно? — я кивнул. — Так что, хоть вы и дворянин, но ваше обучение будет как у всех, таких как вы, — много! Никаких поблажек. Вы же знаете, что дворян у нас полно? Да?

— Знаю.

— Так что, если вы вдруг решили, что бумага Верескиной поможет вам…

Я уже не слушал его.

«Да плевал я на ваши поблажки. Еще чего удумал, помогать. Хах, — я посмотрел на бывшего вояку, и что-то меня в нем зацепило. — А не знакомы ли мы случайно? Больно рожа у тебя знакомая…»

Домой я вернулся в девятом часу. Так что у меня еще было два часа на то, чтобы привести себя в порядок, забрать Тамару и приехать на светскую вечеринку. Здесь, разумеется, я в очередной раз попросил Илью за машиной. Уже даже ничего не говорил о том, какая нужна. Он сам все знал.

— Только не фиолетовую Чайку, понял?

— Да понял, шеф, понял! — заявил рыжий. — Я туда и обратно — пулей.

— Аккуратнее будь, не хватало еще за ремонт Чайки башлять. Если Чайки не будет, возьми Москвич, хорошо?

Ответом был утвердительный кивок.

Я принял горячий душ, всего себя намыл, побрился, где нужно, и лениво шлепая по обожженному паркету, пришел на кухню. Ледяной чай тут же взбодрил меня, как и Распутина, которая решила позвонить.

— Георгий, — после слов приветствия, начала девушка. — А ты случайно еще не надевал свой костюм? Ну, который мы купили для светских вечеринок.

Хм.

— Сегодня надену.

— Зачем?

— Так, повод есть, — усмехнулся я. — Светский прием у Пуришкевичей.

Я не стал ничего говорить о том, что осведомлен об их войне. По идее, я и не должен был этого знать, не будь я Шифрогномом.

— М, даже так, — её голос стал грустным. — А пару ты себе уже нашел? — вот тут я услышал нотки надежды. — Нет?

— Нашел. Пригласил с собой Тамару Верескину, — ответил я. — А чего? Вас с отцом не пригласили разве?

— Не, я отказалась, — она демонстративно громко вздохнула. — Понятно, в общем. Хорошего вечера тебе, Гоша. Надеюсь, ты отдохнешь без каких-либо проблем.

Екатерина Распутина

— Офигеть, он еще и эту военную берет! — Катя пнула пуховую подушку, подошла к зеркалу и злобно взъерошила себе волосы. — Верескину! Обо мне даже и не подумал!

Она психовала, но недолго. Конечно, она понимала, что ей там не место. Нельзя ей идти на подобное мероприятие к Пуришкевичам, учитывая, что с ними идет негласная война. Но она все равно не могла оставить это без внимания отца.

— Пап, — она вломилась в кабинет отца. — Тут такое дело!

Семен Семенович в это время лежал на раскладном массажном столе, а по нему ходила низкорослая татарка в одной ночнушке.

— Эм… я попозже, да⁈ — замялась Катя.

— Не-не, доченька, — прохрипел Семен Семенович. — Заходи. Чего случилось?

— Я точно не помешаю? — спросила она с легкой иронией в голосе. Затем посмотрела на стул, где была одежда массажистки, и заметила аккуратно сложенное нижнее белье. — А, вы уже все.

Семен Семенович что-то хмыкнул, но Катя не расслышала.

— Короче, пап, Раскатный едет к Пуришкевичам на светский вечер. Коля мне тоже писал, но ты сам понимаешь, почему я отказалась.

— Это да, это ты молодец, — татарка слезла с отца, поклонилась и с красными щечками быстренько схватила свою одежду, да убежала за ширму. — Но блин, тревожит меня этот вечер.

— Почему?

— Из-за Раскатного. Не хотелось бы потерять потенциального союзника, понимаешь? А его Эльдар Зарикович явно будет обхаживать, да облизывать со всех сторон.

— Показать бы ему те переписки про род, — тут же предложила Катя. — Чтобы он знал о Пуришкевичах и об их планах!

— Рано еще, — Семен Семенович встал, прикрываясь простыней. — На вечере у Пуришкевичей будут мои хорошие знакомые. Они расскажут, что там было и как все прошло.

Катя кивнула, посмотрела на татарку и тут же заявила:

— О, и пускай еще фотки его принесут со спутницей его. Там же наверняка будет фотограф!

— А это еще зачем?

Катя мигом покраснела, смутилась и еле слышно пробормотала:

— Для общей картины, пап…

— Да ты издеваешься, — я надул щеки, театрально вздохнул и скривил лицо. — Великая Электрожаба тебя подери, Илья, ну я же четко сказал, только не ее!

— Черт, шеф, богом клянусь, вообще ничего другого не было! — Илюха, защищая фиолетовую «Чайку», заслонил ее, расставляя руки в разные стороны. — Еле-еле урвал! Тут даже на нее спрос был.

— Тогда какого черта тебе ее отдали?

— Так, я же постоянник, — подмигнул он. — Даже скидку сделали.

Ох, врет же, сволочь рыжая. Была бы последняя, точно бы скидку не делали, а наоборот, втридорога бы отдали.

Тамару нужно было забрать из апартаментов, где она и квартировала. Поэтому поехали в центр, и я тут не удержался, присвистнул. Квартира у нее была в цивильном доме, в новостройке.

Неплохо так живут Устранители. Очень даже неплохо.

А сама Тамара сияла на свету уличных фонарей. Приталенное платье из темного материала было с вшитыми камушками. Очевидно, что часть из них имела цену, а другие нет, но тем не менее, платье волнами переливалось блеском от света.

Аж в глазах рябило. Однако оно отлично подчеркивало ее хорошие формы.

«Эх, непривычно ее видеть не по военке, да на каблуках, а не в берцах».

Я отвесил достойный комплимент, открыл перед девушкой дверь, и до самих Пуришкевичей мы общались на самые отстраненные темы. Как у меня прошел день, как она замучилась на службе и…