Кирилл Слютников

— Млятский рот этого заведения, — Кирилл болезненно скривился, пытаясь перевернуться на бок. Он только что потерял равновесие. Его костыли разошлись в стороны, а жесткий, холодный пол встретил его лицо с распростертыми объятиями. — Невозможно!

— Шеф⁈ — в палату в этот миг заглянул один из его бандитов. — Оу, вам помочь?

— Себе помоги, — огрызнулся Слютников, но, понимая, что самостоятельно после химиотерапии он встать не может, все же приказал. — Подними меня!

Пока его поднимал «браток», в палату прошмыгнуло еще четверо бандитов. Все они встали в подобие круга и с опущенными головами терпеливо ждали, пока старик наматерится.

— Шеф, а ты чего это, прическу сменить решил? — спросил бандит, отряхивая больничную рубашку Слютникова от пыли. — Ой, пятна-то какие на голове. Старческие?

— У меня рак нашли, дегенерат, — огрызнулся Слютников. — Это не смена имиджа, это терапия убила все волосы!

— Что, прям все? — удивился бандит, почесывая рыжую шевелюру. — И там, — он кивнул на штаны. — Со всех сторон?

От удара костылем по наглой, рыжей морде его спасло только состояние Слютникова. Старик замахнулся, но тут же пошатнулся и начал заваливаться назад. Один из находящихся здесь «братков» тут же подскочил к шефу и придержал его.

— Посадите меня, — приказал он, с ненавистью глядя на рыжего. — А тебе, Емеля, выговор. Еще раз ляпнешь что-то тупое, я тебе голову откручу.

Старика посадили, но в палате, кроме больничной койки, не было сидячих мест. А Кириллу было очень тяжело держать голову прямо. Поэтому он приказал своим людям сесть около кровати и внимательно слушать. Все же химия сказывалась на общем состоянии. Пока что.

— Итак, мои суворовцы, — начал он, но тут же закашлялся.

— А кто такие суворовцы? — спросил один из бандитов своего товарища. — А?

— Да хрен его знает.

— Итак, мои суворовцы, — повторился Слютников. — Разин мертв вместе со своей бригадой зачистки.

После его слов у бандитов округлились глаза. Кто-то смотрел на Слютникова взволнованно, а кто-то держался нейтрально. Все знали, что Разин — один из сильнейших наемников из известных им. А значит, скоро начнется «драка» за место в группировке. Для многих здесь это шанс стать повыше в банде.

— Я уверен на все сто процентов, — продолжил Кирилл. — Нет, не на сто, на все сто пятьдесят, что щенка прикрывает сильный род. И, скорее всего, это предатели Пуришкевичи.

— Могу спросить? — поднял руку рыжий Емеля. — Босс?

— Давай.

— А зачем им? У вас же был договор, разве нет?

— Сволочи хотят охмурить щенка, — начал объяснять Кирилл. — Им невыгодно делиться со мной, выполняя договор. А в подтверждение тому, что они сделали шаг, не согласовав со мной, это Николай. Отпрыск главы рода, самый младший. Он наведывался к пиздюку перед смертью Разина, так что сомнений больше нет. Пуришкевичи хотят взять под жабры род Раскатных. Мою, сука, кормушку! Понимаете?

Группа «суворовцев» смотрела на Слютникова как на вожатого. С открытым ртом, слушая рассказ у «костра». Только костра не было, почти… если не считать горящий пердак старика.

— Хрен им! — рявкнул он.

Он замолк, ожидая предложений. Только их не было. Бандиты переглядывались между собой, но не давали никаких вариантов. Они опасались Пуришкевичей, тем более что команды Разина больше нет.

И все же, один, самый смелый, заявил:

— Воевать с Пуришкевичами — это уже чересчур, шеф. Если они бригаду Разина порвали, то…

«Вожатый» резко вскочил с кровати, схватился за костыль и замахнулся на бандита. Тот успел вскочить и с небольшой иронией на лице посмотрел на немощного Слютникова. Но прогадал.

Каким бы он ни был ослабленным, он оставался сильным магом.

Слютников отбросил костыль и схватил его за глотку. Поднял над полом и злобно прошипел:

— Ты забыл, козлина, кто тут босс? Тебя порвать надо? Забыл, что я Кмет⁈ Или ты думал, раз мне хреново, то я не дееспособный?

— Прости, босс, — прошептал тот.

Вскочившие вслед за товарищем братки понурили головы в плечи. Они видели, что их пахан еще при силе, а значит, ослушаться нельзя. Не простит.

— В общем, — Кирилл отпустил задыхающегося бандита и повернулся к остальным, — Ты, — он указал на рыжего. — Емеля, едешь в Новый Тагил и следишь за щенком.

— Убить?

— Ты в уши долбишься? — обозлился Слютников. — Следишь! Понял? Следишь и не трогаешь! Чтобы его грохнуть, нужен особый момент. Понимаешь? Стопроцентный шанс. Потому что Пуришкевичи могли поставить приглядывать за ним, например, каких-нибудь ниндзя или еще какую хреномантию.

— Типа я не увижу их?

— Типа за ним явно буду приглядывать и тайно, — рявкнул Слютников. — Так что, следить и не трогать без команды, понял⁈

Емельян Пугачев кивнул, тряся своей рыжей гривой.

Мое утро началось не с кофе, а со звонка Глеба Ежирова, который почему-то решил, что я ранняя пташка. Логично было бы послать его в задницу. Но я же не простолюдин больше, я теперь снова благородный, а у нас так это не принято.

— Чего? — сонным голосом спросил я. — Ты время видел, уважаемый?

— Семь утра, — ответил Глеб. — Самый сок!

— Чего хотел, а?

— Слушай, дело есть. Ты как раскачаешься, — тут Глеб почему-то усмехнулся. — Зайди ко мне. Сможешь? Прям надо.

Я окончательно проснулся, протер глаза и все же согласился. Собственно говоря, а почему бы и нет? Ежировы недалеко живут, всего-то через пять домов. Расстояние не близкое, конечно, ибо каждый дом дворян на моей улице имеет свою территорию.

Принял прохладный душ, сделал зарядку и вызвал Стрелку, дабы та позавтракала батарейками. Затем, я задумался насчет ее использования. Вчера она показала мне, что может быть наводчиком. Ну, как показала? Я это и так знал, просто не практиковал. Но она все равно пока не может наносить смертельный урон противнику. Маленькая еще.

— Слушай, Стрелка, — я подкинул батарейку, и белка в грандиозном прыжке, аж с подвесного шкафа, перехватила ее. — Надо бы тебя улучшить. Что предпочитаешь первым делом? Сделать посильнее твой емкостный домик или тебя?

Ответа, разумеется, не было.

— Ладно, — я проследил за действием белки после съеденной батарейки и присвистнул. — Ух ты, еще и убираешься за собой?

Мезофамильяр вместо того, чтобы кинуть остаток корпуса батарейки на пол, подхватила его лапками и отнесла к мусорному ведру. Бросила туда и вернулась ко мне.

Когда я давал ей образ белки, я не задумывался о том, что у нее могут появиться привычки, характерные этому виду животных. Но как показала практика, а точнее, ее поход до мусорки, то Стрелку можно дрессировать. Давать ей автономность.

Это радовало.

Собрался и вышел к Ежировым где-то в районе девяти часов. Думал сначала вызывать такси, но решил все же прогуляться. Да и осмотреть территорию.

Настроение подпортилось сразу, как только вышел из дома. Потому что при свете солнца выжженные участки земли выглядели еще «дороже». Если вчера я думал, что обойдусь просто новым посевом газона, то сейчас отчетливо понимал, одними семенами я не обойдусь. Нужно будет равнять землю по-новому, проводить провода и ставить датчики. А перед этим, все перекопать к чертовой матери.

А то придет Кмет огневик какой-нибудь и насрет мне тут.

Вилла, а иначе назвать дом Ежировых я не мог, была самая высокая в нашем районе. Четырехэтажное здание было выполнено в готическом стиле и выглядело очень эпично. Территорию ограждал точно такой же кирпичный забор, как и у меня. А на посту стояли знакомые мне ребята.

Как только я подошел к воротам и выскочили охранники из компании «Бастион», они приуныли.

— Доброе утро, уважаемый господин Раскатный, — забормотал начальник службы. — Что, и тут мы не работаем теперь, да?

— Откуда я знаю, я же не заключал с вами контракт.

— Ой, а за это огромное спасибо! — это было сказано искренне. — Эй, Валера, — он крикнул кому-то в будку за воротами. — Ты почему не выходишь, не интересуешься, что за гость? Или начальник должен это делать?