- Я не знаю, Лера. Есть что-то в нем, что меня привлекает, но это всё так сложно и запутанно. Я должна хорошенько всё обдумать. - Только не торопись, мам. Дай себе время, — сказала Лера, подходя и обнимая меня. Я крепко обняла её в ответ, чувствуя благодарность за её заботу и понимание. В моей жизни было много неопределенности, но одно было точно — я была благословлена иметь такую замечательную дочь, как Лера. И, наверное, это стоило всего того, что мы прошли с ней вместе, чтобы обрести друг друга. В ванной я скинула с себя одежду и включила теплую воду, пытаясь расслабиться и собрать мысли. Только я намылила губку, как услышала звук смс на моем телефоне. На экране мелькнуло имя Дикого. Дикий: Что за ужин? С кем ты была? Его сообщение было неожиданным, и я почувствовала, как мое сердце забилось быстрее. Его ревнивый тон внезапно казался мне странно привлекательным. Я быстро обмоталась полотенцем и ответила. Лена: Ужин был с мужчиной. Просто ужин, ничего больше. Я ждала его ответа, чувствуя, как внутри меня растет любопытство и волнение. Вскоре пришло его сообщение. Дикий: Кто он? Откуда вы знакомы? О чем говорили? Я улыбнулась, читая его сообщения. Его явное беспокойство и даже грубоватый напор непонятным образом завораживали меня. Как будто он имел право спрашивать. Но он спрашивал. И его нисколько не смущало, что он лезет в мою личную жизнь. Лена: Он просто знакомый. Мы встретились случайно. Ничего особенного. Тебе не кажется, что ты задаешь много вопросов?

Дикий: Нет, не кажется. Я спрашиваю то, что хочу спросить. Не привык себе отказывать. Так о чем вы говорили, Алена?

- О жизни. Просто болтали. Отправив сообщение, я стояла, держа телефон в руке, и думала о Диком. Его ревность, хоть и выраженная через экран, казалась мне очень острым новым ощущением. В его словах было что-то такое, что пробуждало во мне чувства, о которых я давно забыла. Дикий: Я не хочу, чтобы ты встречалась с другими мужчинами. Я закусила губу, читая его слова. Его открытость и напористость вызывали у меня смешанные чувства. С одной стороны, это было смело и даже немного неприемлемо, но с другой — я почувствовала странное возбуждение от его слов.

Лена: Я разве давала тебе повод думать, что ты имеешь право мне что-то запрещать?

Дикий: Я не жду пока мне дадут. Я беру.

Это звучало очень двусмысленно и мои щеки зарделись.

Дикий: Где ты с ним познакомилась? Лена: Почему это так волнует тебя, Дикий? Я отправила сообщение, но в глубине души я уже знала ответ. Его ревность и внимание заставляли меня чувствовать себя нужной и желанной, ощущения, которые я потеряла много лет назад.

Дикий: Ты мне нравишься, Алена.

Дикий: Как его зовут? Как вы познакомились?

Я чувствовала, как внутри меня накапливается напряжение от его настойчивых вопросов, но в то же время я не могла отказать себе в удовольствии ответить ему.

Лена: Его зовут Иван. Мы встретились после небольшой аварии. Он помог мне, и мы начали общаться.

Отправив сообщение, я ожидала его реакции, предчувствуя продолжение его ревнивого допроса. Не заставило себя ждать и следующее сообщение от Дикого, которое было еще более прямым и наглым.

Дикий: Ты собираешься с ним спать?

Я замерла, читая его слова. Мое сердце заколотилось быстрее от его дерзости и откровенности вопроса. Его наглость была шокирующей, но в то же время я почувствовала, как мое сердце бьется все быстрее. Как будто эти вопросы обостряют все мои эмоции, заставляют кровь пульсировать в венах с дикой скоростью.

Лена: Это совершенно не твое дело, Дикий. Моя личная жизнь — это моя личная жизнь.

Я отправила сообщение, чувствуя смесь раздражения и странного возбуждения от его откровенных вопросов. Его слова были наглыми и дерзкими, и в то же время в них было что-то такое, что заставляло меня чувствовать себя особенной, желанной.

Дикий: Твоя личная жизнь меня волнует, Алена. Зачем ты со мной общаешься? – спросил как отрезал.

Лена: Не знаю.

Дикий: Врешь. Ты знаешь. Я тебе нравлюсь. И не говори, что это дружба.

Лена: Мне кажется нам нужно сменить тему.

Дикий: Почему? Я хочу знать ответ на свой вопрос. Я тебе нравлюсь?

Лена: Мы общаемся и мне нравится наше общение.

Дикий: Разве мы просто общаемся?

Лена: Да!

Дикий: Зачем мы общаемся? А, Алена? Я вернулся к этому вопросу. Думаешь я пишу тебе потому что мне скучно? Хрена с два. Я пишу тебе потому что меня вставляет, меня конкретно вставляет наше общение. Ты мне нравишься. Как женщина. Я каждый день смотрю на твои фото и не могу оторваться.

Лена: Зато я никогда тебя не видела.

Дикий: Ты меня чувствуешь! Я это знаю.

Лена: Ты в тюрьме.

Дикий: Я этого не скрывал, но ты продолжила общаться! Алена, дружбы не будет. Хочешь отправь меня в «чс» и на хрен забудь обо мне!

Я судорожно глотнула воздух. Наверное так и нужно сделать. Заблокировать его. Перестать общаться. Так было бы правильно. Я даже потянулась, чтобы сделать это, нажала настройки и…не смогла. У меня задрожали руки.

Лена: Мне нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах.

Отправив это сообщение, я отложила телефон и умылась, стараясь успокоить свои мысли. Встреча с Иваном, эти настойчивые сообщения от Дикого — всё это пробуждало во мне торнадо. Мне было нечем дышать и мое сердце колотилось очень быстро. Какой-то бред. Наваждение. Этого человека нет рядом со мной, а он так действует на меня. Стоя перед зеркалом с телефоном в руках, я быстро печатала ответ Дикому.

 Лена: Давай сменим тему. О чем еще можем поговорить? Через мгновение пришел его ответ.

Дикий: Ок. Что ты сейчас делаешь? Я колебалась, прежде чем ответить. "Что мне сказать?" — думала я. Но затем, как будто на автопилоте, напечатала:

Лена: Я в душе.

Сразу после отправки я поняла, что, возможно, это было не лучшее, что я могла написать. Я спешно стала стирать сообщение, но было уже поздно.

Дикий: Ты голая? Мое сердце замерло от его вопроса. Его слова были прямы и наглы, и я почувствовала, как мои щеки горят от стыда и волнения одновременно. Стояла, замерев, с телефоном в руке, не зная, что ответить. Я почувствовала, как в ванной становится жарко от его слов.

Дикий: Просто ответь да или нет? Ты голая?

Лена: Да И вся зарделась. По коже пошли мурашки, сердце зашлось от собственного бесстыдства. Его откровенность была шокирующей, но в то же время я не могла отрицать, что она вызывала во мне возбуждение. Дикий: Все это время ты писала мне голая? Пиздец!

Лена: Давай прекратим это!

Дикий: Что прекратим? Мы еще не начинали! Ты перед зеркалом?

Лена: Хватит!

Я вышла из диалога и облокотилась руками на раковину, глядя на собственное отражение и на свои лихорадочно блестящие глаза. Я поняла, что моя связь с Диким становилась всё более сложной и запутанной, и мне нужно было серьезно подумать о том, чего я хочу и к чему это все ведет.

Внезапный плач разорвал тишину ночи, заставив меня вздрогнуть и мгновенно проснуться. Сердце колотилось в груди, когда я вскочила с кровати и бросилась в комнату детей. Темнота была насыщенной, глубокой, и только слабый свет от уличного фонаря сквозь занавески позволял мне различить контуры мебели.

Но у малышей в спальне горел ночник.

- Женечка, — еле слышно прошептала я, подходя к кроватке моего младшего сына. Его плач становился всё громче и отчаяннее, когда я подхватила его на руки. Его маленькое тельце было очень горячим, словно горящий уголь, и это мгновенно встревожило меня.

- Малыш, что с тобой? — голос мой дрожал от страха. Женя продолжал плакать, прижимаясь ко мне всем своим маленьким телом. И я буквально сама нагревалась от него настолько он был горяч. Я поспешила включить свет и, положив ребенка на пеленальный столик, измерила температуру. Цифры на термометре зашкаливали, показывая тридцать девять и восемь, и это заставило мое сердце замереть от страха. - Нет, нет, нет, — шептала я, пытаясь сохранять спокойствие ради Женечки, но мои руки тряслись, и я чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. - Это слишком высоко, малыш. Не теряя ни минуты, я схватила телефон и набрала номер скорой помощи, каждая секунда казалась вечностью, пока я ждала ответа. - Пожалуйста, приезжайте быстро, у моего сына очень высокая температура, — моя просьба была настойчивой, но голос дрожал от страха.