distant [ˈdɪstənt], appeared [əˈpɪəd], upon [əˈpɔn]

As Conan neared the camp, he saw that the last of his warriors had not yet retired. Instead, several stood staring curiously at the distant firelight. As he appeared, they turned upon him, crying out: ‘Where have you been, Captain? What is that blaze? Where is the duke?’

‘Ho, you gaping oafs!’ he roared as he strode into the firelight (эй, вы, зевающие олухи! — он проревел, когда вошел в свет костра; to stride — шагать (большими шагами)). ‘Wake the boys and saddle up to run for it (будите парней и седлайте коней, чтобы мчаться изо всех сил). The Jaga headhunters caught us, and they’ll be here any time (джага — охотники за головами — заманили нас, и они будут здесь в любой момент). They got the duke, but I broke free (они схватили князя, но я освободился; to break free — освободиться). Khusro! Mulai! Hop to it, if you do not want your heads hung up in their devil-devil huts! (Кхусро! Мулай! Пошевеливайтесь, если вы не хотите, /чтобы/ ваши головы висели в их нечистых: «дьявольских» хижинах!) And I hope to Crom you’ve left me some of that wine!’ (и я надеюсь на Крома, /что/ вы оставили мне немного того вина!)

caught [kɔ: t], hope [həup], some [sʌm]

‘Ho, you gaping oafs!’ he roared as he strode into the firelight. ‘Wake the boys and saddle up to run for it. The Jaga headhunters caught us, and they’ll be here any time. They got the duke, but I broke free. Khusro! Mulai! Hop to it, if you do not want your heads hung up in their devil-devil huts! And I hope to Crom you’ve left me some of that wine!’

Beyond the trackless deserts of Stygia lay the vast grasslands of Kush (за непроходимыми пустынями Стигии лежали огромные луга Куша; to lie — лежать). For over a hundred leagues, there was naught but endless stretches of thick grass (на протяжении более сотни лиг /не/ было ничего, кроме бесконечных просторов густой травы). Here and there a solitary tree rose to break the gently rolling monotony of the veldt (тут и там одинокое дерево поднималось, чтобы разрушить мерно волнующуюся монотонность степи): spiny acacias, sword-leaved dragon trees (колючие акации, драконники с мечевидными листьями), emerald-spired lobelias, and thick-fingered, poisonous spurges (изумрудные заостренные лобелии и густо-пальчатый ядовитый молочай; poison — яд). Now and then a rare stream cut a shallow dell across the prairie (время от времени редкий ручей прорезал мелкую лощину через прерию), giving rise to a narrow gallery forest along its banks (давая начало узкому припойменному леску вдоль его берегов; to give rise — давать начало, вызывать). Herds of zebra, antelope, buffalo, and other denizens of the savanna drifted athwart the veldt, grazing as they went (стада зебр, антилоп, буйволов и других обитателей саванны проносились через степь, пасясь по мере того, как они проходили = по ходу).

desert [dezət], vast [vɑ: st], hundred [hʌndrəd]

Beyond the trackless deserts of Stygia lay the vast grasslands of Kush. For over a hundred leagues, there was naught but endless stretches of thick grass. Here and there a solitary tree rose to break the gently rolling monotony of the veldt: spiny acacias, sword-leaved dragon trees, emerald-spired lobelias, and thick- fingered, poisonous spurges. Now and then a rare stream cut a shallow dell across the prairie, giving rise to a narrow gallery forest along its banks. Herds of zebra, antelope, buffalo, and other denizens of the savanna drifted athwart the veldt, grazing as they went.

The grasses whispered and nodded in the wandering winds beneath skies of deep cobalt (травы шелестели и качались на бродячих ветрах под небесами /из/ темно-кобальтовой сини) in which a fierce tropical sun blazed blindingly (в которой неистовое тропическое солнце пылало слепяще). Now and then clouds boiled up (иногда облака закипали); a brief thunderstorm roared and blazed with catastrophic fury (короткая гроза разражалась и сверкала от гибельного гнева), only to die and clear as quickly as it had arisen (только /для того чтобы/ умереть и рассеяться так /же/ быстро, как она вспыхнула; to arise — возникать, появляться, происходить).

fierce [fɪəs], clouds [klaudz], brief [bri: f]

The grasses whispered and nodded in the wandering winds beneath skies of deep cobalt in which a fierce tropical sun blazed blindingly. Now and then clouds boiled up; a brief thunderstorm roared and blazed with catastrophic fury, only to die and clear as quickly as it had arisen.

Across this limitless waste, as the day died, a lone, silent figure trudged (через эти безграничные просторы, когда умер день = на исходе дня одинокая безмолвная фигура устало тащилась; to trudge — устало тащиться, идти с трудом). It was a young giant, strongly built (это был молодой гигант/великан, крепко сложенный), with gliding thews that swelled under a sun-bronzed hide scored with the white traces of old wounds (с перекатывающимися мускулами, которые раздувались под бронзовой от солнца кожей, изборожденной белыми следами от старых ран; to score — делать зарубки, метить, оставлять глубокие следы). Deep of chest and broad of shoulder and long of limb was he; his scanty costume of loinclout and sandals revealed his magnificent physique (/с/ мощной грудью и широкими плечами и длинными конечностями был он, его скудное одеяние из набедренной повязки и сандалий раскрывало = не скрывало его великолепного телосложения). His chest, shoulders, and back were burnt nearly as black as the natives of this land (его грудь, плечи и спина были загоревшими почти так же дочерна, как у аборигенов этой земли).

thews [Ɵju: z], broad [brɔ: d], scanty [ˈskæntɪ]

Across this limitless waste, as the day died, a lone, silent figure trudged. It was a young giant, strongly built, with gliding thews that swelled under a sun- bronzed hide scored with the white traces of old wounds. Deep of chest and broad of shoulder and long of limb was he; his scanty costume of loinclout and sandals revealed his magnificent physique. His chest, shoulders, and back were burnt nearly as black as the natives of this land.

The tangled locks of an unkempt mane of coarse black hair framed a grim, impassive face (спутанные пряди всклокоченной гривы грубых волос обрамляли мрачное, бесстрастное лицо). Beneath scowling black brows, fierce eyes of burning blue roamed restlessly from side to side (под нахмуренными черными бровями живые глаза, горящие синим, рыскали неустанно из стороны в сторону) as he marched with a limber, tireless stride across the level lands (когда он шагал быстрым неутомимым шагом через плоские земли = равнины). His wary gaze pierced the thick, shadowy grasses on either side, reddened by the angry crimson of sunset (его настороженный взгляд пронизывал густые тенистые травы, покрасневшие от грозного малинового цвета заката). Soon night would come swiftly across Kush (скоро ночь наступит быстро над Кушем); under the gloom of its world-shadowing wings, danger and death would prowl the waste (под сумраком ее затеняющих мир крыльев опасность и смерть будут рыскать /по/ просторам/пустоши).

coarse [kɔ: s], hair [hɛə], level [levl]

The tangled locks of an unkempt mane of coarse black hair framed a grim, impassive face. Beneath scowling black brows, fierce eyes of burning blue roamed restlessly from side to side as he marched with a limber, tireless stride across the level lands. His wary gaze pierced the thick, shadowy grasses on either side, reddened by the angry crimson of sunset. Soon night would come swiftly across Kush; under the gloom of its world-shadowing wings, danger and death would prowl the waste.