– Хорошо. – Рука бабушки парит над разложенными веером картами, скользя взад-вперед в поисках нужной. Вскоре ее пальцы резко останавливаются над картой с оторванным уголком.

Холод пробегает по моему телу. Я знаю, что это за карта, до того как она ее перевернет. Как только она это делает, на меня смотрят силуэты деревьев, выкрашенных в черный цвет. За ними подмигивает желтый полумесяц.

Полночный Лес, это всегда первая из двух карт моей судьбы.

«Все хорошо», – успокаиваю я себя. Полночный Лес означает все запретное, и для меня это, должно быть, отражает буквальное значение: Лес Гримм, запретное место. Конечно, моя судьба находится там. Именно туда мне нужно отправиться, чтобы спасти маму. Вот почему она сшила мне накидку.

Рука бабушки снова движется, всего мгновение, а затем снова замирает. У меня перехватывает дыхание. Слишком рано. Я никогда не видела, чтобы она так быстро вытаскивала вторую карту.

Она переворачивает ее. Я мысленно выругалась, глядя на животное на карточке, неопределенного вида, но с острыми клыками. Клыкастое Существо. Оно предвещает преждевременную смерть – мою преждевременную смерть.

Большие карие глаза Хенни с сочувствием смотрят на меня. Я же зажмуриваюсь, тщетно пытаясь не думать о своей неизменной судьбе. Я просто хотела, чтобы хоть раз в жизни меня благословили, чтобы это было хорошим предзнаменованием, а не плохим.

Но это неважно. Мне не нужен знак. Я в любом случае попытаю удачу в лесу. Я накину на плечи красную накидку и верну свою маму и Книгу Судеб.

– Твоя кровь танцует, Хенни. – В голосе бабушки сквозит благоговение. – Она еще не закончила петь.

Мое сердцебиение учащается. Мы с Хенни обмениваемся испуганными взглядами. Выражение ее лица отражает мою призрачную надежду.

Бабушка наклоняется ближе. Ее рука под моей скользит по колоде, задерживаясь в воздухе над единственной картой с четкими краями. Красной Картой. Вершителем Судеб. Картой, которую бабушка никогда раньше не вытаскивала при гадании.

Ее рука замирает над картой. Она раскачивается влево-вправо, как маятник часов с кукушкой.

Мое сердце бьется где-то в горле. «Остановись, остановись, остановись», – мысленно взываю я к бабушке, но она продолжает раскачиваться в нерешительности. Может, я ее сбила с толку. Она думает, что я Хенни. «Я Клара! – хочется закричать мне. – Ты вытянула Красную Карту для меня».

Пожалуйста, пусть это будет правдой.

Она опускает указательный палец, касаясь места, где сходятся две карты, одна с четкими краями и другая.

– Интересно, – бормочет она. – Какая карта твоя?

Красная Карта, не перевернутая, лежит слева. Мне требуется вся моя выдержка, чтобы не протянуть к ней ее руку.

Бабушка, кажется, чувствует мой внутренний толчок.

Ее палец скользит влево.

Она переворачивает Красную Карту.

У меня открывается рот. Меня охватывает головокружение. Смех поднимается к горлу. Я сглатываю, чтобы сдержать его, но мои плечи дрожат, а щеки болят от улыбки. Вся моя жизнь встает на свои места, как кусочки головоломки, которые никогда раньше не подходили друг к другу.

Теперь судьба в моих руках. Потому что я могу изменить судьбу. Это именно то, что значит карта: Вершитель Судеб. А значит, я смогу изменить и судьбу мамы. Красный колокольчик, красная накидка, Красная Карта. Все это связано между собой.

Рука бабушки перемещается вправо.

– Это тоже твоя судьба, дитя. Здесь твоя кровь перестает петь.

У меня в голове все переворачивается. Она тянется за последней картой, той, что лежит рядом с Красной Картой.

Что происходит? Я не хочу другую карту.

Она все равно переворачивает ее, и я резко втягиваю воздух.

Мурашки пробегают по моим рукам. Взгляд опускается на самую красивую карту в колоде. Два белых лебедя с изогнутыми шеями соприкасаются клювами, образуя сердце. Внутри этого сердца скрещиваются две стрелы, пронзающие груди лебедей.

Пронзенные Лебеди.

Карта с двойным значением.

Она предсказывает либо настоящую любовь, либо несчастных влюбленных, счастливую или несчастливую судьбу. Остальные выпавшие карты определяют исход – историю, как называет это бабушка. Но я не знаю, как связать эти значения воедино. Это ее дар, не мой.

Она убирает руку и тянется к вуали. Она еще не видела перевернутые карты. До этого момента гадание всегда происходит вслепую.

Я вскакиваю на ноги. Стол наклоняется в сторону. Карты соскальзывают и разлетаются по полу. Я отскакиваю назад и бросаю на Хенни выразительный взгляд. Она не следует за мной. Я жестом призываю ее занять мое место.

Бабушка поднимает вуаль. Хенни быстро садится.

Вуаль снята. Бабушка в смятении переводит взгляд с раскрасневшегося лица Хенни на разбросанные карты.

– Ты в порядке, ma chère?

– Да… точнее, нет! У меня кружится голова.

– Тогда сядь. – Бабушка жестом указывает мне на кухонное окно. – Клара, открой ставни и впусти воздух.

Я бросаюсь выполнять ее просьбу.

– Я предупреждала тебя, дитя, – цокает бабушка. – Я спросила, действительно ли ты готова узнать свою судьбу.

– Я думала, что готова. Простите.

– Какие четыре карты я вытащила? – спрашивает ее бабушка.

Моя рука замирает на защелке ставня.

– Я… я не помню, – говорит Хенни.

– Лучше скажи мне, дорогая. Значение может быть не таким мрачным, как ты думаешь.

Я оглядываюсь через плечо. Бедная Хенни похожа на оленя, попавшего под прицел стрелы.

– Все в порядке, – говорю я. – Ты можешь идти домой. Отец ждет тебя.

Ей не нужно повторять дважды. Она вскакивает и вылетает из дома.

У меня сводит живот. Однажды я ей все объясню. Я приготовлю для нее множество баночек брусничного варенья. Я обыщу каждый дом в деревне в поисках сахара. У кого-нибудь наверняка есть припрятанный кувшин.

– Ты слишком защищаешь свою подругу, ma petite chère. – Бабушка качает головой. – Тебе стоило заставить ее остаться. Я могла бы успокоить ее.

Я отвожу взгляд.

– Она вернется, когда будет готова узнать значение карт, – спокойно отвечаю я. Я отодвигаю щеколду, распахиваю ставни и глубоко вдыхаю летний воздух. Здесь уже не так душно, не так скверно от проклятия Лощины Гримм.

Я Вершитель Судеб. Я щипаю себя, как сделал бы ребенок, чтобы убедиться, что он не спит и не видит сон. Красная Карта, которую раньше никому не вытаскивали, наконец-то была раскрыта для меня. Остальные карты больше не имеют значения.

Или это не так?

Я смотрю сквозь живую изгородь на Лес Гримм. Насколько моя судьба была предопределена в этих темных лесах?

– Какие карты я вытащила для Хенни? – снова спрашивает бабушка. Ее стул скрипит, когда она встает.

Я открываю рот, чтобы сказать, я не видела карты. В комнате было слишком темно. Но я не могу убедительно произнести это. Я всегда была ребенком, который прокрадывался на бабушкины гадания и подсматривал карты, которые она вытаскивала, даже при свете угасающего огня в камине. Она же в свою очередь всегда делала вид, что ничего не замечает.

Я размышляю о значении четырех выпавших карт…

Полночный Лес: запретный выбор.

Клыкастое Существо: неминуемая смерть.

Красная Карта: Вершитель Судеб.

Пронзенные Лебеди: или настоящая любовь, или несчастные влюбленные.

– Пронзенные Лебеди и Полночный Лес, – отвечаю я, начиная с тех, которые бабушка действительно вытащила. – Что ты думаешь об этих картах в паре? – Я тереблю рукав. – Они значат запретную любовь? Пронзенные Лебеди, наверное, символизируют влюбленных, которых постигло несчастье, верно?

– Oui[4]. – Бабушка встает на колени, чтобы собрать карты. – Если только более могущественная карта не изменит их значения.

Я подхожу ближе.

– Есть какие-то карты более могущественные, чем Полночный Лес?