Нет никого более смелого и верного, чем варг прикрывающий тебе спину. Он скорее умрет сам, чем даст врагу приблизиться к хозяину. Когда Рогал приручал Морду, тот сперва затих и остановился. Довольный орк сунул ему руку. И тут злобное животное вцепилось в предплечье так, словно не ело месяц. Рогал бил его по морде, пинал, даже пару раз кинул. Но варг упорно продолжал сжимать тисками его руку и злобно скалился. И лишь тогда, когда сам захотел отпустил и убежал. Вождь никогда не забудет эту злобную морду, мерцающую зелеными глазами. Спустя пару дней волк сам пришел к Рогалу, и отныне они стали верными друзьями.

Орк достал гребень, и начал расчесывать красивую шерсть своего зверя. Он любил, чтобы у Морды была чистая и вычесанная шерсть. Он мог часами вычесывать своего любимца. Даже жена иногда ревновала. Но ответ был всегда одним и тем же: это мой самый верный друг, и я хочу, чтобы он чувствовал, как мне дорог. Морда тихо лежал, закрыв глаза и не шевелился. Внезапно варг поднял уши, а потом и морду и стал смотреть на склон. Рогал, нахмурившись, поднял взгляд. По извилистой дорожке к ним бежал молодой орк.

– Проклятые злые духи… – выдохнул вождь, и, отложив гребень в сторону, поднялся.

Походка молодого орка была хороша знакома Рогалу. Такую походку имел он сам. Видимо Бергеон был прав, когда говорил ему, о том, что яблоко от яблони не далеко упало. Кагат выглядел встревоженным, он смотрел себе под ноги, явно подбирая слова, которые хотел сказать отцу. Молодой орк подошел к Вождю и в горле встал ком. Отец пожал ему руку и внимательно посмотрел в глаза.

– Что случилось? – грозно произнес Рогал.

– Я… они… – замямлил Кагат.

– Я тебя всегда учил, что нужно почитать родителей и старших. Но также я тебя учил тому, что, если что-то стряслось, нельзя мямлить, – спокойно произнес Вождь.

Кагат поднял глаза. В них читалось смятение и ярость. Отец чувствовал, что произошло что-то ужасное. Он положил руку на плечо своего сына и посмотрел ему прямо в глаза.

– Отец, гноллы похитили Нимиру, когда она была у реки с подругами. Помимо нее были похищены еще четыре женщины. Один мальчик видел, что это была стая Костеглота.

«Стая…» подумал Рогал. Все разумные существа давно ушли от этого понятия. И лишь гноллы до сих пор им пользовались. Это были очень дурные вести, и дело было не в том, что стая Костолома являлась сильнейшей и огромнейшей в Старом лесу. Самое плохое было то, что эти гноллы находились под защитой эльфов, о чем сам Костеглот постоянно всем напоминал. Они и раньше совершали грязные дела, но эти дела никогда не касались орков. Нимира была невестой его сына. Он сам воспринимал ее как часть семьи. И все его естество сейчас, требовало, чтобы гноллы были уничтожены. Он уже мысленно доставал свои топоры из сундука…

Однако, Рогал был частью Орды. И не просто ее частью, он был Вождем. А вождь, не имеет право действовать опрометчиво и бездумно. Вторая же проблема заключалось в том, что полномочия Вождя были ограничены. Дело в том, что участие Орды в любой войне должен был благословить совет старейшин. Так у орков было принято испокон веков. И если такое благословление не давалось, то Орда не шла на бой. И в эту секунду он понимал: совет не одобрит поход орды на поселение, находящееся под охраной эльфов. «Ничего – подумал Рогал. – Если что, мы пойдем маленьким отрядом и вызволим наших из плена. Мы гораздо сильнее и умнее псов. Мы справимся».

– Ты молодец сын, что сразу пришел ко мне. Спускайся вниз и найди старейшину Бергеона. Скажи ему, что у нас срочное собрание. Он знает, что делать дальше.

– Хорошо отец! – крикнул Кагат.

Ни секунды немедля, орк побежал вниз с холма. Надо было срочно найти дедушку. А потом совет одобрит поход на гноллов и покарает их. И он вернет Нимиру, и все будет как раньше.

Спустившись с холма, Кагат сразу побежал к дому старейшины. К сожалению, он не успел еще обзавестись собственным варгом. Отец иногда разрешал ему покататься на Морде. Но иметь своего варга было честью для любого орка. Забежав в шатер дедушки, он обнаружил лишь пустую кровать. «Значит надо бежать в совет, он может быть там» – подумал молодой орк. Когда Кагат забежал в самый большой шатер в центре города, там уже сидели все старейшины. Бергеон поднял угрюмый взгляд на внука.

– Срочно позови своего отца. Совет старейшин желает видеть его немедленно! – грозно произнес Бергеон.

В это время Рогал собирался в своем шатре, роясь в огромном сундуке. Он одел свою лучшую Броню. Она была сделана на заказ гномами из черной стали. Всю броню покрывали небольшие шипы, а плечи украшены драконьими рогами. Гномы нанесли по бокам и сзади на спине какие-то руны. Специально сделанные для него топоры, при соприкосновении с рунами, как будто «приклеивались» к этому месту. Руна что была на спине, работала точно также. Только на нее он вешал щит. Что интересно, другие топоры не приклеивались к этому месту. Топоры, к слову, были тяжелее обычных. Рогал долго упражнялся с ними, прежде чем научился искусно атаковать и защищаться этим оружием. Правда теперь, если в руки к нему попадались обычные топоры, он почти не ощущал их веса, и это мешало сосредоточиться на бое, так как было полное ощущение, что в руках ничего нет.

Поставив на место свое оружие, он достал шлем. Просунув руку через забрало, он закрепил его за специальный крючок на предплечье, чтобы шлем не мешал двигаться. Рогал вышел из палатки, где его уже ждал варг, закованный в похожие кожано-стальные латы. Морда сидел и ждал хозяина. Вождь погладил варга и сделал едва уловимое движение ладонью вверх. Варг тут же встал, готовый нести своего хозяина куда угодно. Орк забрался, и они медленно двинулись вниз по извилистой тропе. У подножья холма он увидел Кагата. Тот запыхался и ждал вождя внизу.

– Что случилось? – произнес вождь – Зачем ты опять прибежал сюда?

– Старейшина Бергеон уже собрал Совет. Наверно они уже все знают. В общем, они тебя уже ждут…

– Хорошо… автоматически произнес Рогал.

Однако ничего хорошего это не означало. Это был довольно плохой знак, для будущего похода. Старый орк уже знает, что произошло. И что еще хуже, Совет скорее всего уже принял какое-то решение. Так что Вождя с этим решением просто ознакомят. Старейшины не желают зла ни ему, ни его сыну. Однако они в первую очередь думают об Орде. Поэтому их решение будет исходить именно из этих соображений.

«Ладно – подумал Рогал – ничего страшного. Даже если Орде не будет разрешено предпринять какие-то действия, то маленький отряд спасения Бергеон обязательно одобрит. Я сам возглавлю этот отряд, если придется. И мы обязательно спасем своих из плена».

С такими мыслями он добрался до Совета старейшин. Кагат открыл полог палатки, чтобы отец мог войти внутрь. Вождь кивнул ему в знак признательности и прошел вглубь. В палатке пахло травами и душицами. Наверно старая Вельма снова накурила весь шатер своими «благовониями». Совет в полном составе сидел вокруг костра. Когда Рогал вошел, все головы обратились к нему.

– Садись, Молодой Вождь – произнёс Бергеон.

Вождь сел на свое место, как раз напротив Бергеона. Блики костра заиграли на его броне, изображая причудливые узоры. Глаза Рогала смотрели прямо в глаза старейшины.

– Ты уже знаешь? – спросил Бергеон.

– Да – спокойно ответил Вождь – Кагат мне все рассказал.

Повисла небольшая пауза, слышно было лишь как потрескивает костер. Рогал решил действовать. Он не даст этим старикам просто объявить ему свое решение. Он выдвинет свои требования.

– Я думаю, что воевать с гноллами не имеет смысла. Костеглот, их вожак, заявлял, что им покровительствуют беловолосые выскочки. Однако и оставлять наших в плену у этих тварей я не собираюсь! Я создам отряд из тридцати лучших воинов, и мы в ночи вытащим из плена всех заложников и вернем их домой. Также надо будет выставить патрули у реки, чтобы подобное не повторилось и…

– Мы так не думаем – оборвал его на полуслове Бергеон.

– Совет уже принял решение… – с горечью в голосе произнесла Вельма.