- Здесь нет ни одной волчьей шкуры, – заметила Джулия, с удовольствием поглаживая шелковистую поверхность ложа Волка.
- Разве может быть иначе? – засмеялся Ричард, располагаясь рядом с ней.
Женщина успокоилась. Ещё минуту назад в её глазах стояла Марго, и Джули на полном серьёзе подумывала о том, что не выдерживает конкуренцию. Теперь она поняла, что опасная чёрная волчица, конечно – уникальное создание, но и человеческие женщины могут заинтересовать Белого Волка. Джулии казалось, что она сходит с ума, и ей это нравилась...
Женщине привиделся отчий дом. Родители с радостью принимали дорогого гостя. Они рассказывали друг другу забавные истории, шутили, смеялись. А она – восемнадцатилетняя девушка боялась поднять на мужчину глаза, пусть и не сомневалась в том, кого увидит. Как на грех, родители попросили дочь проводить гостя в свою комнату, уверяя, что там им будет удобнее. Девичье сердце упало в пятки, когда мужчина вошёл в её личное пространство и, по-хозяйски взяв за плечи, развернул невинное создание к себе лицом... Рисование, вышивание, поэтические альбомы, романтические книжки, детские игрушки ушли в прошлое. Раскинувшись на своей девичьей кровати, юная Джули рассматривала узоры на светлых, цветастых занавесках, улыбалась, лила слёзы и снова улыбалась, а затем всё-таки решилась взглянуть на него...
Видения и реальность причудливо переплетались... Вот Белый Волк приводит её в чудесный подземный бассейн и предупреждает о низкой температуре воды. Но она нисколько не боится холода!.. Вот они возвращаются в сухую пещеру, и Джулия натыкается взглядом на красавицу Дебору, страдающую от заточения в металлической клетке. Поймав внимательный взгляд Волка, его новая секретарша бросается спасать из плена несчастную, нагую, удивительно красивую женщину. Джули не запомнила, как они переместились на мягкие шкуры и нежно утешали друг друга. Или это Белый Волк утешал их обеих?
Джулия пришла в себя только на следующее утро в живительной воде Святого озера. На этот раз за ней и Ричардом никто не наблюдал. Зато в голове женщины требовал приведения в порядок целый ворох мыслей. «Так вот ты какой, Белый Волк! – внутренне восклицала она, погружаясь в воду и выныривая на поверхность. – Учитель! За сутки ты заставил меня переосмыслить прежнюю жизнь, излечил от страха, неуверенности, ревности, преподал урок доверия, нежности, любви...»
В Храм Джулия входила чистой, лёгкой, свободной, с просветлённым сознанием и открытым сердцем... Там их с Ричардом ждали, но сначала Джули увидела только блестящие глаза Дэбби, в белой накидке выглядевшей ещё прекраснее, чем вчера... Обряд длился недолго, а стоило Белому Волку повесить на шею Джулии заветный амулет, она почувствовала себя обновлённой, согретой любовью окружающих людей и неба. Ученицы Волка, служители Храма поочерёдно поздравляли свою новую сестру по Вере. Последней из них к Джулии подошла загадочная женщина Эмма. Она обняла, поцеловала её и заговорила: «Марго назвала тебя Волнистой Кошкой. Перефразируя сложный язык её образов, мы даём тебе имя, не сильно отличающееся от прежнего – Юлия. Поздравляя тебя с особенным праздником, хочу также сообщить радостную новость... Через девять месяцев ты станешь мамой». Джули остолбенела, поверила, но оглянулась, словно надеялась на поддержку. Рядом с ней и Эммой остались только светящаяся от радости Дебора и Белый Волк. Он утвердительно кивнул и уточнил: «Юля, у тебя родится дочка». Ей захотелось расплакаться, но, сдержав слёзы, наречённая Юлия счастливо улыбнулась и прижалась щекой к мужской груди. Потаённые в глубине души, мечты начали сбываться. Её время пришло.
Глава 35. Два капитана
Глава 35. Два капитана
«Новые люди. Сверхлюди. Новая ветвь в развитии человечества. Как это заманчиво звучит, как прогрессивно выглядит. Светлые лица, очищенные от грязи мозги, добрые души... Хотят ли этого сами люди? Большинство, разумеется, противится непонятным новшествам и недолюбливает выскочек, несущих изменение жизни. Почему? Ничто не даётся даром, светлое будущее требует жертв. Редкий человек готов покинуть насиженное место, оставить семью, привычки, привязанности и стать учеником Героя. Отец говорил, что Герои погибают, а люди остаются жить. Жёстко и… верно. О лидере можно судить по его сподвижникам. Потеряли – разбежались? Горе такому Герою. Ученики стали Учителями? Значит, жизнь прожита не зря и продолжается в учениках, в детях. Преодолевая человеческую косность и равнодушие, мы по крупинке намываем молодые души, независимо от возраста тела, открываем людям красоту мироздания, указываем путь и с замиранием сердца ждём от них ответа... Верю, они сделают правильный выбор».
- Не слишком ли ты задержался у Святого озера, Волк? – задумчиво произнесла Эмма, прячась с Ричардом от палящего солнца на берегу, в тени плакучей ивы. – Зачем тебе ежедневные свидания с Марго? Не слишком ли часто ты таскаешь в своё логово Дебору? В тебе проснулась неудержимая тяга к волчицам? Конечно, Дэбби – красавица, но это – не повод мучить её. Неужели ты ещё не понял, что она не сможет забеременеть?
- Почему?! – простонал Белый Волк.
- Предполагаю, что такова плата за сверхчеловеческие возможности, – вздохнула Проводница.
- Если дарования учеников не передаётся потомству, мы угодили в тупик, – мрачно констатировал Ричард.
- Знания передаются от учителя ученику, снова и снова. Ещё важнее сохранить Веру, и ты это знаешь! – назидательно проговорила Эмма. – В своей идее нового человечества ты чрезмерно избирателен. Помимо своих учениц, Белый Волк не замечает женщин, за редким исключением.
- По-твоему, мне следует пойти в народ, исполняя благородную роль быка-осеменителя, дорогая? – фыркнул он.
- Почему нет? – абсолютно серьёзно отреагировала она. – Вспомни, чьё тело подобрал тебе Отец! Неспроста это... Ищешь Фоморов, а заодно...
- Прелесть какая! – взвился Ричард. – Пойдёшь со мной? Вместе мы быстрее управимся.
- Я – Проводник, дорогой! – по-прежнему без улыбки ответила Эмма. – Моё место здесь, в Храме, в закрытой школе Белого Волка. Ты путешествуешь, а мы воспитываем целителей, искателей, первооткрывателей, учёных и художников в широком смысле слова, защитников Веры – гениев в своём роде. От тебя, дорогой полубог, здесь требуется только периодическая инициация.
- Какая же ты злюка, Эммочка. Уйду я от тебя в леса, поля и горы, – шумно вздохнул он и откинулся спиной на зелёную травку. – Бог даст, найду добрых людей...
Шутки шутками, но через полгода по миру поползли слухи о корабле-невидимке. Невероятно быстроходный корвет с чёрными парусами неожиданно появлялся в разных частях света и так же внезапно исчезал. «Летучего призрака» побаивались. Поначалу считалось, что на его борту находятся хитроумные пираты, охотящиеся за сокровищами и красивыми девами. Время от времени девушки, действительно, пропадали, но претензий ни от кого не поступало. Позднее людская молва стало приписывать «призрачным морякам» дружбу с Белым Волком. Впрочем, никаких доказательств не приводилось, а высокого блондина – Императора на борту корвета никто не замечал. Однако и экипаж корабля видели только издалека. «Летучий призрак» бросал якорь достаточно далеко от берега. Если кто-то и сходил с него на землю, то незаметно, под покровом ночи. Правители некоторых государств пытались изловить таинственный корабль, но он с лёгкостью уходил от погони в любое время суток и в любую погоду. Один, самый хитрый царёк решил внезапно атаковать морских пришельцев, но перехитрил сам себя. Три лучших корабля «охотника на призрака» пошли ко дну. А через неделю из дворца непредусмотрительного монарха пропала его двадцатипятилетняя жена и дочь от первого брака, ровесница жены.
Ещё через три недели пропажа обнаружилась там же, откуда исчезла. Похищенные и отпущенные на свободу женщины рассказывали удивительные истории. Будто бы корветом командуют два капитана, два смуглых красавца – Штифт и Шплинт. Они принимали пленниц с королевскими почестями, кормили экзотическими яствами, развлекали играми, стихами и даже музицировали. Дамы, будто бы, гостили в сказочном замке капитанов на таинственном острове посреди океана. В женских рассказах говорилось об исключительно вежливом и деликатном обхождении с ними со стороны таинственных красавцев, но через месяц выяснилось, что обе женщины беременны. Царёк был вне себя от ярости, однако поспешил замять дело и не предъявлял претензий жене и дочери, «подвергшихся неприемлемому насилию».
