- Но как же... – Ада никак не могла поверить в новую для нее информацию.

- Скажите, уважаемый, – обратился я к мужчине. – Сколько студентов в одной каюте летит?

- Трое, уважаемый Стрельцов, – ответил он даже чуть более вежливо, чем в начале беседы.

- Трое! – я повернулся к Аде, назидательно поднимая указательный палец. – Ты как хочешь, а я не собираюсь толкаться локтями и выбираю каюту поближе, да побольше. Да хоть даже эту!

Я подошел к двери ближайшей каюты и открыл ее, как в купе поезда. Каюта оказалась такой же представительной и богато отделанной, как и коридор. Вдоль одной стены стояли две кровати – одна над другой, а вдоль другой – только одна, нижняя. Верхнюю заменили на большую полку для багажа, куда влез весь наш скарб и еще оставалось место, на котором, при желании, мог бы прикорнуть кто-нибудь некрупный.

- Да, ты был прав, – выдохнула Ада, когда мы положили ее чемоданы на полку. – Если бы эта каюта была меньше, здесь было бы не так уютно! И я еще подумала - после отправления ведь будут еду развозить, и мы будем первыми, к кому она заедет! Так что нам достанется все самое горячее и свежее! Молодец, что решил остаться здесь!

- А как же престижность и все такое? - хихикнул я. - Все, прошла любовь, завяли помидоры?

- Переживу как-нибудь, – Ада махнула рукой. – Моя семья и так достаточно престижна.

Как будто это единственная причина. Я не сомневался, что, как только мы прибудем в Урмадан, все до единого пассажиры дирижабля окажутся в курсе реального положения дел насчет кают. Ну просто чтобы они почувствовали себя дураками, а мы - наоборот.

В каюте не было окон – все окна остались в коридоре, который окружал блок кают. Зато была еще одна дверь на противоположной стене, и за ней оказался настоящий санузел с маленькой душевой. Все было облицовано белым мрамором, в цвет свежих белые полотенец, аккуратно развешанных на крючках. Краны и смесители блестели так ярко, что в них можно было бриться

- Нас всего двое, так что, скорее всего, кого-то подселят, – сказала Ада, когда мы устроились. – Если, конечно, абитуриентов в этом году не окажется меньше, чем мест на "би-би".

- И такое бывает?

- Редко, но бывает. Всегда стараются найти недостающих студентов, но не всегда это удается, – пожала плечами Ада. – Говорят, последний раз "би-би" отправлялся в Урмадан не полностью набитым пять лет назад, когда была серьезная эпидемия, принесенная скавенами. Тогда много людей погибло из-за того, что разлом не смогли закрыть вовремя, и болезнь расползлась на четверть страны.

Ее голос немного дрогнул, как будто эта эпидемия была для нее чем-то личным. Но это было давно, и она, похоже, уже пережила это. Потому что буквально через секунду она тряхнула головой и ее взгляд снова прояснился.

- У нас еще десять минут до отправления, – решил я отвлечь Аду от плохих мыслей и посмотрел на экран телефона. – Может, прогуляемся по "би-би"?

- Отличная идея! – Ада вскочила с кровати. – Я все о каюте думала, а ведь дирижабль – это не только каюты! Уверена, тут много интересного! По крайней мере, рассказывали мне о нем, как о чем-то волшебном и уникальном! Идем скорее!

Мы вышли из каюты, раздумывая, как бы ее запереть на время, что гуляем, и обнаружили, что на борту дирижабля старомодная роскошь соседствует с высокими технологиями. Я заметил черный квадратик рядом с ручкой двери – это был датчик отпечатка пальца! Мы с Ада по очереди приложили к нему пальцы, и он дважды моргнул, подтверждая, что нас запомнил. Убедившись, что каюта надежно закрыта, мы с легким сердцем отправились на прогулку по дирижаблю. Я старался держаться ближе к большим панорамным окнам, чтобы Ада не видела высоту, на которой мы находились, а сам наслаждался видами. Они были просто потрясающими – весь город как на ладони, хотя мы не были высоко. Наверняка тут тоже замешана какая-то магия, например, искривляющая лучи света так, чтобы они уходили далеко за горизонт.

Мы шли по мягкому ковру, который полностью скрадывал звуки шагов, от носа дирижабля к хвосту. Периодически нас обгоняли ребята и девчата с чемоданами, стремившиеся занять каюты ближе к середине. Они бежали наперегонки, и те, кто первым добирался до "престижных" кают, долго отдувались, толкаясь плечами и запихивая чемоданы на полки. Каюты были похожи на наши, только меньше, как я ожидал. И даже угадал, насколько именно меньше - они были буквально с купе поезда, может, чуть-чуть пошире. В то время как нашу каюту можно было по размерам с купе класс "люкс".

- Откуда вообще пошла эта идея, что каюты в центре престижнее? – спросил я, наблюдая как ребята с довольными рожами ютятся в крошечных норах, по недоразумению названных "каютами"

- Понятия не имею, – честно признала Ада. – Просто все в это верят. Давно уже верят. Это вроде как еще с самого первого рейса "би-би" так повелось.

Ага, понятно. Наверняка кто-то неудачно пошутил много лет назад, а аристократы повелись на это. Теперь все бегают с чемоданами наперегонки по коридорам "би-би", чтобы самим себе сделать хуже.

Мы дошли до задней части гондолы, где коридор закруглялся и уходил на другую сторону блока кают. Здесь была небольшая смотровая площадка с двумя медными подзорными трубами на поворотных штативах. Я заглянул в одну из них и был поражен – увеличение было серьезным, не меньше двадцати крат. Можно было даже разглядеть номера машин, стоящих под дирижаблем.

Над подзорными трубами висела блестящая медная табличка с надписью: "Чтобы увидеть, нужно знать, куда и как смотреть". По бокам от надписи были выгравированы два маленьких кружка, в каждом из которых находился еще один, смещенный к надписи. Это выглядело как два глаза, смотрящие на свой нос, только вместо носа - слова, смысл которых ускользал от моего понимания. Вроде то, о чем они говорят, и так очевидно, а вроде и не особо...

- Про это можешь что-то рассказать? – спросил я, указывая на табличку.

Ада равнодушно пожала плечами:

- Какое-то изречение Болтона Бейтса, наверное . Сдыъала, он увлекался астрономией, но не в том смысле, что связывал ее с магией. Просто любил наблюдать за звездами и даже сам открыл несколько небесных тел. Возможно, тут есть какая-то связь.

- Понятно, – сказал я, бросив последний взгляд на подзорные трубы, которые никого не интересовали, и мы пошли дальше.

Сделав полный круг по дирижаблю, мы снова вышли к носу гондолы, где находилась рубка. Это было место для обслуживающего персонала, где находилось управление и все, что не следует видеть студентам-первогодкам. И, конечно, дверь в рубку была снабжена таким же сканером отпечатка пальца, как и на двери в нашу каюту. Наши пальцы, конечно, не подошли бы, а проскочить незаметно за кем-то не выйдет и подавно. Прямо на наших глазах один из работников в синем комбинезоне подошел к двери, разблокировал ее, обернулся, чтобы убедиться, что за ним никто не следует, и только после этого открыл дверь и исчез внутри, плотно закрыв ее за собой.

- Эх, жаль, – сказал я. – Там, наверное, все самое интересное.

Ада, тем временем, ненароком взглянула в окно и снова побледнела, покачиваясь на месте.

- Пойдем в каюту, а? – умоляюще протянула она. – Пожалуйста.

Я взял ее под руку и повел обратно к каюте:

- Надеюсь, тебя не укачает в полете.

- Не-е-ет, – протянула Ада. – С этим все нормально. Только высота...

Мы добрались до каюты, замок пискнул, узнав наши пальцы, и мы вошли внутрь. Ада сразу упала на ближайшую кровать и начала глубоко дышать, закрыв глаза.

- Все нормально, – приговаривала она.

Через минуту, когда она снова открыла глаза, с ней действительно все было в порядке. Она снова улыбалась и радовалась жизни.

- Я в порядке! – заявила она. – А ты как? Как "би-би"?

- Большой Бадабум, – улыбнулся я, но она не поняла шутку.

Видимо, в этом мире не было Люка Бессона и его фильмов.