— Не помню…
Я заерзала. Каждый раз, когда я понимала, что воспоминание пропало, мне становилось не по себе.
— Можно задать его вопрос? — нарушила я тишину после паузы.
— Говори.
— Томико… Томико-сама.
Она рассмеялась.
— Хватит и Томико.
— До этого вы сказали, что приказали экспериментировать на первой команде, да? Что это значит?
— Вижу, ты слушала внимательно.
Она медленно крутила чашку в руке. Белая глазурь на глине красиво отливала розовым.
— Ты, наверное, понимала, что первая команда — особенная.
— Наверное…
— Вы все особенные. Многие ученики обычно под гипнозом с детства, чтобы мы могли управлять их разумами. Они не могут думать о плохом и вредном. Но мы не стали лишать тебя и твоих друзей свободы мысли.
— Почему мы?
— Потому что робкие овцы не могут защитить город. Лидеры должны широко мыслить и быть толерантными. У них должны быть сильные убеждения, чтобы делать даже грязную работу порой. Чтобы подстроиться под изменения в городе за годы, лидер должен быть личностью, что умеет адаптироваться и хочет выжить.
— И потому я попала в первую команду?
— Да, — просто сказала она.
— А Сатору? Его выбрали, потому что он — ваш внук?
— Внук… — Томико улыбнулась. — Фамилия Асахина — лишь набор букв, который мы с Сатору делим. Первая команда — группа учеников с особыми способностями. Пока вы вместе, все куда проще организовывать.
Она вдруг встала и прошла на другую сторону очага. Она присела у полосатого кота и стала чесать его за ушами. Он радостно заурчал.
— Но продолжали случаться непредвиденные ситуации. Я жалею больше всего, что пришлось убрать мальчика, на которого мы возлагали большие надежды… — она взглянула на меня и заговорила нормально. — И в этот раз. Другие дети не смогли бы даже подумать, что убегут из города и будут жить сами. Их парализовал бы страх от мысли, что они пересекут Священный барьер. Но те двое — другие. От угрозы смерти дома они решили жить одни в глуши.
Я не могла говорить. Она как-то понимала все.
— Логичное решение, как по мне. Это результат свободного мышления. Но это угрожает безопасности городов.
— Их побег — такая большая проблема? — спросила я. — Вряд ли Мария и Мамору вернутся. Так что они не будут негативно влиять…
— Ты не видишь суть проблемы, — печально сказала Томико.
— О чем вы?
Она перестала гладить кота.
— Ты знаешь ситуацию с населением на Японском архипелаге?
Вопрос смутил меня.
— Не совсем…
— В прошлом мы учили это первым на уроках географии. Но теперь эту тему считают строго конфиденциальной… сейчас население девяти районов вместе около пятидесяти тысяч.
— Так много? — удивилась я.
— В древнюю эпоху это было бы ужасно мало. Тысячу лет назад только в Японии жило больше ста миллионов людей.
Я не могла в это поверить. Миллионами считали икринки рыб, а не людей. Было бы сложно обеспечить такое количество людей едой. И если все жили в местах, пригодных для этого, они не смогли бы дышать.
— Ты знала? У древней цивилизации было нечто, названное ядерным оружием. Это смесь радиоактивных элементов. Одна бомба могла стереть целый город.
— Город…?
Я не могла представить, зачем кому-то такое оружие. Даже если в споре они могли разрушить город, захватить гору Фуджи, победа стала бы бессмысленной.
— Таким оружием очень сложно управлять. Страны создавали бомбы, придумывали новые… но, может, сейчас ситуация даже хуже.
— Не понимаю. Так того оружия больше нет?
— Верно. Теперь мир наполнен кое-чем более опасным.
— Чем?
— Людьми.
Томико почесала полосатого светлого кота под подбородком, и его урчание напоминало гром.
— Вспомни мой рассказ. Один бес смог легко убить всех в районе. А отличие от ядерных бомб, бес убивает, пока позволяет его тело… а демон кармы может привести к концу жизни на Земле.
— Но это особые случаи, и если мы будем следить…
— Это работает не так. Ты думаешь о процессах, при которых проклятая сила может выйти из-под контроля. Настоящая проблема в том, что проклятая сила — безграничная энергия. Сейчас на архипелаге живет около пятидесяти тысяч людей, и ты должна представлять, что у каждого есть разрушительный потенциал ядерного оружия… и когда два оружия пропадают, как с ними разбираются?
Кот с узором панциря черепахи был вдвое больше льва. Он встал и потянулся, зевнул, показывая острые зубы. Он не заметил меня, лениво ушел, половицы скрипели от его веса.
Я бы соврала, если бы сказала, что слова Томико потрясли меня. Я так еще не смотрела на людей. Люди у власти точно смотрели на все с этой точки зрения, готовились к худшему. Но тогда я посчитала это паранойей старушки.
— Верни их, — сказала она. — Если хочешь, чтобы они жили, верни их. Я обещаю, ты будешь в безопасности. Если они продолжат скрываться, долго не проживут.
— Как так?
— Отдел образования направит все силы на их истребление. Ближайшие колонии бакэ-недзуми получат приказы убить их. И это не все. Все соседние районы узнают об этом — Широиши-71 в Тохоку, Тайнай-84 в Хокорику и Коми-95 в Чуубу получат письма с просьбой помочь в их истреблении. У них свои методы борьбы с угрозой, которыми они защищают себя.
— Это так жестоко!
— Да, так что верни их. Я дам тебе три дня. Я задержу Отдел образования на три дня. К тому времени тебе нужно найти их и вернуть, даже если придется связать их и притащить силой. Не переживай. Ты сможешь.
Я села прямее и глубоко вдохнула. Сомнений не было. Я уже приняла решение.
— Понимаю. Я сразу же займусь этим.
— Удачи.
Я встала, поклонилась и собралась уходить. Взгляд упал на черно-серого кота. Он щурился, покачивал хвостом в стороны. Он словно прощался со мной, но напоминал при этом кота, охотящегося за птицей.
— Я была бы добычей этих котов, если бы не вы, да? — я благодарно посмотрела на Томико, замерев у порога.
— Даже не знаю, — она слабо улыбнулась.
В голове возникло еще несколько вопросов.
— Но почему вы так сильно… влияете?
Томико не ответила. Я стала сожалеть, что задала грубый вопрос, а она подошла ко мне.
— Я отведу тебя к пристани. А потом скажу твоим родителям, куда ты ушла.
— Спасибо.
Мы покинули Отдел образования вместе, словно внучка с бабушкой. Снег еще шел, мелкие снежинки плясали вокруг нас. Изо рта вылетал белый пар. Я оглянулась на злое здание. Чудо, что я вышла оттуда живой.
— Твой вопрос… — Томико подняла руку, ловя снег.
Ее ладони были неожиданно молодыми. На запястье не было морщин, вены не проступали под кожей. Снежинки таяли на ее ладони.
— Думаю, это хороший шанс рассказать тебе кое о чем.
Я сглотнула и ждала продолжения.
— Да, у меня большая власть в районе. Может, я могла бы стать тираном или монархом, если бы хотела.
Вряд ли она шутила. Она расправилась с жутким Отделом образования как с детьми.
— Знаешь источник власти? Тебя толком не учили истории людей, так что вопрос может быть сложным. В прошлом люди использовали жестокость, страх, богатство, религию и прочее ради получения власти. Я это не использовала. На моей стороне было только… время.
— Время? — я не понимала.
— Да. Я неприметна, но у меня много времени.
Мы добрались до пристани. Лодка, которую Томико приготовила для меня, уже была там. Когда она отдала приказ для этого? Форма была для быстрого путешествия, и там были лыжи, похожие на те, что я использовала до этого.
— Саки, сколько лет ты бы мне дала?
Вопрос был сложным. Было бы грубо дать ей больше, чем было, но я не могла угадать, так что сказала то, что думала:
— Около шестидесяти… семи?
— Неплохо, я удивлена… Две цифры ты угадала, — она улыбнулась. — Мне 267.
— Невозможно, — рассмеялась я, думая, что это шутка.
Но ее выражение лица не изменилось.
— Случай с бесом произошел, когда я была медсестрой 245 лет назад. Я во главе Комитета этики уже 170 лет.