Справа от нее была «Калимера», греческий ресторан, в который она раньше заходила каждое утро перед работой. Она скучала по этому тихому месту, где можно было выпить кофе рано утром, глядя на пустынное побережье. Ей не хватало даже суровости Джорджины, хозяйки ресторана, которая обращалась с ней, явно сдерживая враждебность. Луиза никак не могла оправдать свои ежедневные заходы в ресторан с тех пор, как участок переехал, и все же было нужно найти подходящую альтернативу. Возможно, если завтра она выйдет на полчаса пораньше, получится забежать ненадолго.

Машины все еще еле ползли, когда она направилась в сторону гавани. Она изо всех сил старалась не обращать внимания на скалу вдалеке, потирая зажившую рану на предплечье, оставшуюся после последнего визита туда. В ту ночь она пустилась в путь с этого самого места у озера. Она все еще ощущала вкус соленой воды, чувствовала кожей холод, когда лодка неслась сквозь темноту. Все произошло словно вчера, и она поняла, что всегда будет ассоциировать эту часть города с событиями той ночи.

Она не одна ехала из города по этой дороге, любуясь пейзажем. Платная дорога мимо пирса Бирнбек, или старого пирса, как его называли местные, медленно ползла – туристы возвращались к своим фургонам и съемным домикам на берегу, чтобы переночевать. Луиза подумала о предсмертной записке Виктории, о том, что на ее похороны никто не пришел. Летом Уэстон – сущий проходной двор, население меняется чуть ли не каждую неделю, а зимой он пустеет. Луизе он напомнил ночной клуб, в котором на исходе ночи выключили свет: иллюзорный мир огней разрушила мрачная реальность. Лето прошло, и Уэстон стал таким ночным клубом – холодным, обшарпанным, и веселые туристы разъехались. Так легко понять, насколько тяжело было Виктории и Клэр в подобном окружении. Они жили на окраине, куда не заглядывают туристы летом и где местные не показываются зимой.

Луиза свернула в сторону пляжа, и тут же заревел клаксон. Шофер бурно размахивал руками, съезжая в сторону платной дороги, в машине у него было полно детей. Луиза не обратила на него внимания и поехала дальше к месту жительства покойной Клэр Смедли.

Эпплби находился на улице, он возился с машиной, работники в спецовках уже разошлись. Он был в майке – надо полагать, когда-то белой. Но она была так выпачкана в грязи и масле, что сказать с уверенностью не представлялось возможным.

– Опять вы?

Эпплби вытер руки тряпкой, еще более грязной, чем его майка. Он усмехнулся, и Луизе это показалось неприятным. Она представила, что думала о нем Клэр, которой приходилось каждый раз идти через гараж, возвращаясь домой.

Луиза подалась вперед. Эпплби тяжело дышал, лоб был покрыт потом. Она подозревала, что утром он солгал, и теперь ее подозрение перешло в уверенность. Она решила сама сыграть на полуправде.

– Сегодня утром из комнаты Клэр кое-что пропало.

– Да что вы говорите? – Эпплби снова вытер руки тряпкой. – Вашим коллегам так не показалось. Они обыскали ее квартиру дюйм за дюймом.

В этот момент Луиза была готова его арестовать. Она знала, что он сделал, но решила пойти более простым путем.

– Мы полагаем, смерть Клэр может стать частью серьезного расследования. Любое ваше сотрудничество с нами будет очень ценно.

– Не понимаю, о чем вы, – сказал Эпплби, энергично вытирая руки, словно в попытке избавиться от улик.

– Допустим, к примеру, что Клэр оставила вам кое-что на хранение, а потом ушла. Вы могли и позабыть об этом, мистер Эпплби, ничего страшного. Может, ноутбук?

Эпплби вытер лоб грязной тряпкой, щурясь на солнце. Луиза увидела, как он лихорадочно соображает и наконец приходит к выводу, что ему дали шанс.

– Вот теперь, когда вы сказали, я вспомнил. Она и правда мне кое-что оставила, я собирался позвонить вам, когда закончу с машиной. Ну и денек, совсем позабыл в суматохе.

– Понимаю.

Луиза скрестила руки на груди.

Она прошла вслед за ним вовнутрь, и он достал ноутбук из кладовки.

– Положите его на верстак, – сказала Луиза, больше не изображая добросердечие. Она надела перчатки и положила ноутбук в защитный контейнер. – А еще что-нибудь было? Может, записка?

Эпплби помотал головой, и по страху в его глазах она поняла, что на этот раз он говорит правду.

В отделе уголовного розыска было пусто, лишь детектив Грег Фаррелл возился с ноутбуком, и фосфоресцирующий свет отбрасывал блики на его прилизанные волосы. Фаррелл был восходящей звездой отделения, молодой, честолюбивый, и, хотя Луиза и восхищалась его энергичностью, они иногда конфликтовали, когда его тщеславие оказывалось сильнее целеустремленности. В некотором смысле они были родственные души. Никому из них не хотелось застрять в Уэстоне. Фаррелл хотел большего и прилагал к этому усилия, Луиза же хотела вернуться к тому, что у нее отняли.

– Эй, босс, не заметил, что ты пришла, – сказал Фаррелл, поднимая глаза от экрана, когда Луиза села за рабочий стол.

– Что-то ты допоздна засиделся.

Фаррелл усмехнулся. Раньше этот жест раздражал ее. Скорее ухмылка, чем улыбка, и ей всегда казалось, что он пытается таким образом ее задеть, но теперь стало понятно, что он просто вообще такой.

– Эти кражи со взломом в Уорлбери. Нужно собрать воедино показания свидетелей. Не то чтобы прямо сверхинтересное расследование, но что поделать. А ты над чем работаешь?

– Самоубийство в Апхилле.

Фаррелл нахмурился, но глаза его все еще светились.

– Таня Эллиот вот сегодня спрашивала. Сказала, позвонит тебе.

Таня Эллиот была местная знаменитость, журналистка. После истории с «Убийцей пенсионеров» она сделала себе имя, продавая репортажи по всей стране. На данный момент она работала в «Бристоль Пост», но ситуацию в городке отслеживала.

– Я пропустила звонок от нее. И пускай, сейчас не до того.

Луиза достала из ящика стола защитные перчатки.

Как и говорил Эпплби, ноутбук Клэр Смедли напоминал здоровенный кирпич. Луиза хотела осмотреть его в первом приближении, прежде чем отослать в компьютерный отдел в Портисхеде на следующий день. Машина зажужжала, когда она нажала кнопку, вентилятор явно был перегружен. Фаррелл покосился в сторону источника шума и вернулся к работе.

На экране были десятки иконок. Луиза удивилась, обнаружив ссылку на MySpace – она-то думала, эта соцсеть больше не существовала. Она кликнула на иконку – электронный адрес и пароль Клэр вводились автоматически. В профиле обнаружилась разве что фотография Большого пирса десятилетней давности. Луиза поискала в более популярных соцсетях, но не нашла там профилей этой женщины. Технари, возможно, будут более результативны в своих поисках, и, если в ноутбуке что-то есть, они это обнаружат.

Машина нагревалась, вентилятор завывал, будто внутри что-то сломалось. Луиза не хотела сломать машину и была готова закрыть ее, когда вдруг заметила иконку текстового редактора. Не пришлось долго скроллить, чтобы обнаружить то, что она искала. Файл был ровно один, и назывался он просто: «Прощайте».

Эми провела следующие три часа, переключаясь туда-сюда между групповым чатом, Ютубом и бесплатными телеканалами на ноутбуке. Ее немного утешало, что чат открыт. Все равно как ты не совсем в одиночестве. Каждое новое сообщение высвечивалось внизу экрана, пока она смотрела комедийную передачу. Вообще говоря, для этого обычно нужно платить, но ее никто не проверял – а если что, она прикинется, что не в курсе, и будет надеяться, что отсутствие у нее телевизора – хорошее оправдание.

Сообщения приходили о чем угодно. Кто-то из членов группы был склонен вещать банальности. Было много общих мест про бессмысленность жизни и про то, что же там, по другую сторону. По большей части стандартная чушь, которую можно услышать от человека под наркотой, и Эми полагала, что в таком состоянии и находится почти вся группа. И все же, как и она, они все пережили нечто, что позволяло забыть об их болтовне под кайфом – Джей собрал их.