– А чего ж! – я приосанился, стараясь скрыть охвативший меня страх, – Батя-то всему научил, да и дед у меня был, я в деревне рос!

– Вот это хорошо, я люблю рукастых, – прогудел он и махнул рукой, призывая следовать за ним внутрь пилорамы, – Не то что эти, балалаешники мои! Ну, иди я тут тебе всё покажу! Вот тут струг у меня, тут под «щеголёк» привожу, виш как… Ровнёшенько получается!

Я оглядел пилораму, современного в ней не было ничего… В большом очаге почти посередине сарая ярко пылал огонь, но тепла от него я не ощутил. Кругом были доски, в углу стояли широкие ко́злы. Прислонённые к стене стояли в ряд свежеструганные продолговатые ящики, похожие на гробы.

Я коротко вздохнул, вдруг пришла мысль, что обратно в тёплый дом Марии Тимофеевны я вряд ли вернусь… Но не желая обидеть странного хозяина, показывающего мне свой труд, я собрался с силами и проговорил:

– Ну что ж, хорошо, а инструмент у вас интересный! Бог вам в помощь…

Крикнуло, грохнуло и застонало кругом, в глазах замелькало и закружилось, словно оглушило меня, и я невольно присел, зажмурившись и закрыв руками уши.

Всё стихло, и я осторожно разлепил глаза. Ресницы мои слиплись от наросшего инея, сам я почему-то был без куртки, и никакого жилета, накинутого тогда Алексеем, на мне не было. Я сидел на корточках в сугробе, а передо мной возвышалась наполовину занесённая снегом и потемневшая от времени старая пилорама. Кругом было белое безмолвие, только снежные поля серебрились искрами в свет месяца.

Я вскочил на ноги понял, что сижу тут довольно долго и уже порядком застыл! Похлопывая себя по бокам и приговаривая в изумлении «ух, ууух, ух…» от только что пережитого, я быстро пошёл, ковыляя, а потом побежал обратно в посёлок, к дому Марии Тимофеевны.

А она уже ждала меня у калитки, с тревогой вглядываясь в заснеженные улочки, а увидев, всплеснула руками:

– Да ты где же был?! А куртка-то твоя где?! Иди, иди скорее в дом, я думала, уж ты вовсе запропал тут!

Вскоре я уже сидел у тёплой печки, закутанный в колючее шерстяное одеяло, прихлёбывал чай с малиной и трясясь рассказывал о том, что со мной приключилось. Мария Тимофеевна даже не удивилась… только тихонько шептала какую-то молитву.

Следующим утром я надел старый тулуп, ранее принадлежавший супругу хозяйки, и отправился по своим же вчерашним следам. Я дошёл до того дома, где вчера встретил Алексея и его компанию… или не встретил… Двор был занесён снегом чуть не по самый верх штакетника, на котором сиротливо висела моя куртка. Взяв её, я постоял немного и хотел пойти до пилорамы, но… повернул обратно. Потом схожу.

Машину свою я завёл, когда Михаил, сосед Марии Тимофеевны, из города приехал и «прикурил» меня. Хороший такой дедок, мы потом с ним не раз по грибы вместе выбирались.

Что, думаете, не купил я там, в Родниках, дачу? Купил, той же весной! И теперь частенько хожу в гости к Марии Тимофеевне, узнать местные новости и послушать рассказы о прошлом Родников и о его жителях. С сыном её познакомился, хороший мужик, рыбак, вот мы на зорьке вместе и ходим удочки покидать, красота…

А купил я тот самый дом, с палисадом из штакетника, который хозяин, Алексей, так хотел пристроить в хорошие руки. Сам он, кстати, той зимой на машине разбился, в аккурат после Рождества. Страшная авария случилась на трассе, которая от Родников не очень и далеко, шесть машин пострадали. В одной две девушки молоденькие ехали, только-только институт закончили, в другой сам Алексей домой спешил, к семье. За ним ехал на «Ниве» мужик лет сорока, охотник, как раз с охоты ехал, с друзьями на медведя-шатуна ходил, трофеи охотничьи в машине вёз. Вот такие дела у нас, в Родниках…

А вот кто же он был, тот хозяин пилорамы… мне очень хотелось бы узнать! Интересный он мужик.

После тяжёлого развода с мужем, который вымотал меня, выпил до самого донышка, я жила у подруги и искала себе жильё в аренду. Муж мой упорхнул к молодой девушке, дочке состоятельных родителей и оставил мне от щедрот не новую нашу машину и кредит на неё. Обвинив меня в том, что это я виновата в расставании, потому что не могу родить ему наследников, хотя он знал о моём диагнозе до свадьбы, теперь мой бывший любимый человек, надежда и опора, размещал на своей страничке фото с новою любовью, как они вместе нежатся под лучами южного солнца. А мне же осталась только серая питерская осень…

Подруга моя тоже укатила за границу, ей предложили работу на два месяца, а я осталась присматривать за квартирой и слушать нотации её мамы, которая приходила в квартиру дочери, чтобы проведать, правильно ли я поливаю растения и вообще, как себя веду. Я почти не обращала внимания на причуды пожилой женщины, мне и без этого хватало в жизни чёрных красок…

До приезда моей подруги Иринки оставалось уже совсем недолго, и я была просто в отчаянии… потому что найти аренду с подъёмной для меня ценой я уже отчаялась.

– Лен, ну ты чего, – говорила мне Ира, когда звонила проведать, как я справляюсь со своей депрессией, – Я же не гоню тебя, поживём пока вместе, что такого!

Я была благодарна подруге за поддержку, но отягощать её своим присутствием не хотела. В однушке, хоть и уютной, но всё же это не очень удобно. Тем более, что у Ирина развивался как бы роман, её кавалер часто оставался у неё на несколько дней, прилетая из Москвы, так что мне в этой жизни нет места.

Как известно, беда одна не приходит, а в организации, где я работала, объявили о сокращении больше половины штата сотрудников, а уведомления раздали почти всем, поэтому перспективы у меня были и здесь не весёлые. Кое-какие накопления у меня были, но надолго их всё равно не хватит… а я так мечтала отправиться к морю, отдохнуть и забыть всё, что было… Но, видимо и здесь придётся отложить мечты на неопределённое время.

Так что вместе с жильём я искала ещё и работу, но и здесь ничего серьёзного не подворачивалось, да и собеседования проходили… не очень удачно. Наверное, я отпугивала работодателей своим потускневшим видом, мне обещали перезвонить, но, конечно, звонка с приглашением не поступало.

Как-то вечером я сидела в кресле и листала в телефоне объявления о сдаче квартир, не уставая одуревать от цен… Телефон зазвонил, улыбающееся фото моей коллеги Наташи показалось на давно треснувшем экране аппарата.

– Лен, привет. Слушай, ты же квартиру себе подыскиваешь, так? Ну вот, у меня знакомая есть, она сказала, что какая-то там её приятельница работает риелтором и обмолвилась, что есть вариант в неплохом районе по отличной цене.

– Привет. И в чём подвох? – выслушав Наташу я поняла, что в том районе за такую цену квартиру не выловишь, и даже комнату, и то сомнительно, – Не может быть, чтобы такая цена была просто так.

– Слушай, я не знаю, давай я дам тебе телефон знакомой, её зовут Нина, ты позвонишь, и вы сами всё обсудите.

Наташа торопилась, как всегда, поэтому я поблагодарила её и набрала названный мне коллегой номер. В трубке долго раздавались длинные гудки, но после ответил усталый женский голос. Договорились о просмотре, чтобы при встрече обговорить все нюансы, а чтобы не откладывать в долгий ящик, встретиться решили тем же вечером.

Когда я приехала по названному адресу, Нина уже ждала меня в квартире. Это оказалась женщина примерно моих лет, грустная и усталая.

– А почему так дёшево сдаёте? – спросила я, ожидая услышать причину, но Нина лишь пожала плечами.

– Хочу надолго сдать, устала каждый месяц искать квартирантов… кто ипотеку взял, кто просто съезжает… Надоело! Надеюсь, ты надолго. Если надо, я с первым платежом могу подождать…

Условия были сказочными для нашего города, квартира была хорошая. Старинный дом с толстыми стенами, высокими потолками и большими окнами, тихий дворик и парадное в старинной лепнине. Две комнаты и просторная кухня, что мне ещё нужно! В ближайший же выходной я перебралась в новое жильё и намеревалась начать новую жизнь.