– Да, они пришли к нам с севера несколько лет назад.
– Любопытно, – я постучала себя по подбородку. – Слушай, Уинн, а у меня одежда есть? А то как-то неудобно разгуливать голой.
Спать более я пока не собиралась, а чувствовала себя уязвимой без одежды. Хоть бы белье оставили, словно у меня нет запасного комплекта, кроме той, что намокла в море или где Ален там счеты с жизнью сводила.
– Да, в шкафу. Но предлагаю вам нарядиться утром. На рассвете как раз должен приехать ваш отец.
– О, нет, – нахмурилась я, тяжело выдохнув. Не готова я еще была принимать гостей, учитывая, что даже понять не успела, где нахожусь.
– Боюсь, выбор у вас ограничен, – улыбнулась девчушка.
– Ну что ж, тогда предпочту поспать сейчас, ибо уже голова разболелась от этого пресс-релиза.
– От чего простите?
– Информации, – ответила я, на что девушка просто покачала головой.
Н-да, слово «информация» и «пресс-релиз» еще не пришла в этот мир. Надо будет срочно упростить мой лексикон. Но об этом я подумаю завтра. А пока спать. Кто знает, что ждет меня завтра и каким окажется отец. Примет ли он меня? Узнает ли? Актриса из меня так себе, если честно. В особенности если на руках нет сценария. Что ж, понадеемся на хорошую импровизацию. Боже, дай мне сил!
Глава 2
Я даже не заметила, как наступило утро. Будто закрыла и открыла глаза и вуаля, я вновь в этой дыре, названия которого, конечно же, я не запомнила. Лишь то, что это имение моей покойной матери.
Это было так не привычно, что моей мамы нет в живых, зато есть отец. В реальном мире все было как раз-таки наоборот.
– Рада, что вы проснулись, – зашла через большую дубовую дверь Уинн.
– Ты что пасла меня что ли?
– Ну же не овца, госпожа, – засмеялась она. – Как я вас могу пасти.
Точно, надо говорить проще.
– Ты ждала моего пробуждения? – постаралась я вспомнить обороты речи, что мы использовали в детстве, когда на Рождество ставили спектакли в школе в духе Короля Лира.
– Конечно же. Ну а если бы вы не проснулись в течении часа, то мне пришлось бы вас разбудить.
Я представила, что мне вновь надо будет справить нужду в ведро и чертыхнулась. Да делать нечего, я попросила Уинн принести сей предмет унижения.
– А где я могу помыть лицо? – ожидая чего-то новенького спросила я.
– Мод как раз разогрела воду. Так что вы сможете даже помыться в теплой воде, – огласила девушка радостным голосом. Я не стала спрашивать о том, на сколько это редкая возможность умыть лицо в теплой воде, и просто кивнула.
Пока Уинни искала, что мне надеть на встречу с герцогом, к нам зашла грузная женщина преклонных лет. Мод, видимо.
– Здравия желаю, госпожа, – поздоровалась она, кое-как донеся до стула таз с водой.
У нее были отекшие ноги и потное лицо измождённой женщины, будто сошедшей из страниц «Унесенных ветром» Нэн, няни Скарлетт.
Я дождалась, когда она оставит нас с Уинн одних, так как все еще была не в духе оголяться еще перед одной женщиной, но та не торопилась уходить.
– Вы можете быть свободной, Мод, – вспомнила я, что я могу указывать им о своих желаниях.
– Как? Вам разве не помочь умыться? – ахнула она.
– Я и сама могу это сделать.
Мод поворчала что-то себе под нос, но к счастью, не стала припираться и вышла.
– Я что даже умываться не умела до сего дня? – спросила я у Уинни, которая что-то закидывала мне на кровать.
– Мод обычно помогала вам попридержать волосы и подливала воды, когда вы подмывались.
– Какая прелесть. Впредь передай ей, что я не нуждаюсь в таких услугах.
Девушка неохотно кивнула, но все же сказала:
– Вы странная, извините меня за дерзость, – прячась за дверцей шкафа.
– Уверенна, я ни раз еще это услышу в ближайшее время. Но смирись, смерть весьма потрепала меня, – умывая лицо, ответила я.
– О, госпожа… – вновь застонала она.
– Что случилось? – отрывая лицо от чана с водой спросила я.
– Могли бы вы не упоминать о том случае, прошу вас. И никому не говорить об этом, – взмолилась девушка.
– Хорошо. Ну а кто еще знает об этом инциденте?
– Только Мод. Мы с ней вас и дотащили до дома.
– Ясно. А кто еще живет в этом доме? – решила узнать я о своем окружении.
– Да особо никого. Пьяница конюх Джузеппе, раз в неделю приходит садовник и он же за одно приносит провизию из деревни. Это не такой большой дом. Мы вполне справляемся с Мод, – заключила она. – Да и у герцога де Лакруа нет возможности улучшить условия сего имения. Ему приходится как-то содержать еще и слуг в городе, а там нас куда больше.
– А есть еще какие члены семьи, о которых я должна знать? – стоило и тут пополнить информации.
– Помимо лордов, герцогов, графов и всех их жен, думаю, вам следовало бы помнить о Пэнни, вашей кузине Пенелопе, вы с ней были весьма близки.
– На твой взгляд, что она за личность? – поинтересовалась я. Врагов стоило бы знать наперед.
– Я не смею говорить о ней ничего плохого.
– А я требую, – начала я входить в роль.
– Пенелопа весьма утонченная и умная особа, – подбирала слова Уинн. – У нее хорошие манеры, вкус, и она весьма искусно танцует.
– Ок. А что тебе в ней не нравится? – напрямую спросила я.
Уинни остановилась и молчала.
– Только не говори, что в ней нет недостатков, – надавила я.
– Если только она немного меркантильна, – прошептала Уинн, будто нас могут подслушивать и одновременно удивив меня тем, что ей знакомо слово «меркантильность». – Думаю, это все, – и указала на кучу одежды, что высилась на кровати.
– Я это за раз должна одеть? – уточнила я, даже боясь представить, как смогу в этом ходить.
– Естественно, – заулыбалась Уинн, хотя скорее от того, что мы закрыли тему насчет Пенелопы. Но я о ней все равно рано или поздно все узнаю. Не люблю темных лошадок.
Одевалась я без малого четверть часа, и то благодаря стараниям Уиннифред. Сначала я натянула сорочку, сверху внутренний корсет, далее нижнюю юбку, сверху еще две юбки другого кроя. Следом рубашка, поверх которой вновь подвязали корсет, и вот наконец-то верхняя четвертая юбка завершила мое обмундирование.
Из-за того, что я не могла нагнуться, чулки мне уже натянула Уинн сама.
– А что трусов к этой бесовской одежде не предполагается?
– Чего не предполагается? – уточнила в очередной раз Уинн.
– Нижнего белья, – закатила я глаза.
– Ну так вы же сорочку надели. Или вы и это уже забыли?
«Надо будет что-то придумать с трусами» – взяла я себе на заметку. Это немыслимо разгуливать пред всеми без них. Какой бы аморальный изредка не вела образ жизни в Праге, с бельем я не расставалась.
Обувшись в неудобные кожаные туфли, я села на стул, и Уинн меня начала причесывать.
Расческа была грубой, несуразной и постоянно цепляла волосы, от чего я все время дергалась и ругалась.
И вот, хари Кришна, как сказала бы Зизи (она по материнской линии была индианкой), я была готова!
– Украшения вашей матери были бы сейчас вам весьма к лицу, – сказала Уинн.
– Гулять так гулять, неси их, – пожала я плечами.
– Мне жаль, но вашему отцу пришлось их продать, – опустила голову служанка, будто бы она самолично от них избавилась, а деньги пропила.
– Кто бы сомневался, – покачала я головой, в очередной раз разочаровываясь в родителе Ален. – Жаль, что я не могу видеть себя в полный рост, – взгрустнула я, так как была бы не прочь посмотреть на себя в этом одеянии.
Не знаю, вкус ли Ален ли был столь изыскан, или это легкая рука Пенелопы добралась до ее гардероба (коль уж по словам Уинн она была весьма утонченная), но уверена, я сейчас неплохо смотрелась в атласном красном платье с черным ажуром. Каз бы слюни пускал при виде меня. Хотя это же не я: это не мое лицо и не мое тело. Ежели даже так, даю голову на отсечение, Каз не упустил бы возможность присунуть и этой особе.
– В гостиной есть зеркало, госпожа. Думаю, вы сможете рассмотреть себя в нем в ожидании вашего отца, – порадовала меня Уинни. И мы поспешили вниз.
