Дядя Кларк вообще был очень добр и внимателен к племяннику: разрешал пользоваться всем, что было в доме, по выходным учил играть в гольф, а по вечерам с неподдельным интересом беседовал на самые разные темы. А Райан, у которого никогда не было отца, привязался к первому в своей жизни родному мужчине так, что буквально ходил за ним по пятам. И даже на выбор будущей профессии дядя Кларк повлиял самым непосредственным образом…

Как-то раз зимним вечером, в теплой роскошной гостиной они вдвоем смотрели документальный фильм о межпланетной войне, случившейся 80 лет назад. И Райан, шокированный жестокими кадрами, невольно высказал вслух то, о чем думал:

– Это ужасно…

Дядя Кларк согласно кивнул.

– Да, действительно, война – это самое ужасное. И именно мы, дипломаты, работаем над тем, чтобы войн было как можно меньше…

Райана в очередной раз охватило восхищение: дядя Кларк давно уже являлся в его глазах самым безупречным, совершенным идеалом.

– Тогда я тоже хочу быть дипломатом, – воскликнул он, и чуть покраснев, добавил: – Как ты…

Взгляд дяди Кларка стал задумчивым, сосредоточенным.

– А что, – медленно произнес он, – отличная идея. В дипломатической среде иметь своего человека, которому можно доверять на сто процентов… – Он улыбнулся и шутливо спросил: – Я ведь смогу доверять тебе на сто процентов?

– На тысячу! – с жаром выдохнул Райан.

Дядя Кларк рассмеялся и потрепал его по макушке.

– Решено! – весело подытожил он. – Будем учить тебя на дипломата.

Через год Райана отвезли на учебу в элитный интернат для отпрысков состоятельных семейств.

Так Райан оказался в еще одном новом для себя мире – мире одержимости деньгами.

Юные наследники богатых фамилий чувствовали себя в нем как рыбы в воде. Здесь продавалось и покупалось все, начиная от домашних заданий и заканчивая дружбой. Любая услуга рассматривалась как сделка. Все аспекты человеческой жизни имели свою цену – в этом однокашники Райана не сомневались с малых лет…

И убедиться в этом Райан получил возможность буквально в первый же школьный день. Утром, собираясь на уроки, он обнаружил пропажу школьной эмблемы – большого значка, прикреплявшегося к форме. Перевернув буквально все свои вещи, он обратился к соседям по комнате:

– Ребята, вы не видели мою эмблему?

Оба одноклассника лишь вяло помотали головами.

Райану пришлось отправляться на учебу без значка. На первом же занятии он получил строгое нарекание учителя за несоответствие стилю ученика престижного заведения. На следующих уроках все повторилось: педагоги, не сговариваясь, строго пеняли ему на отсутствие эмблемы.

В обеденный перерыв расстроенный Райан стоял у окна в коридоре, когда к нему подошел один из соседей по комнате – тщедушный, прыщавый паренек с прилипшей ко лбу челкой – и хитро прищурившись, улыбнулся.

– Эй, Бейли, у меня есть лишняя эмблемка. Всего пятьсот долларов, берешь? – и, развернув ладонь, продемонстрировал блестящий значок.

Райан, ошарашенный такой ценой, в первые мгновения принялся лихорадочно соображать. Дядя Кларк дал ему немного карманных денег, но их сумма была намного меньше названной. Позвонить дяде, попросить еще? Нет, совсем не хочется выглядеть в его глазах жалким растяпой… И вдруг среди этих сумбурных мыслей сверкнуло озарение…

– Так ведь это и есть моя эмблема! – воскликнул он, хватая за руку юного дельца. – Ты ее украл! Отдай сейчас же!

Однако тот ловко вывернулся, и, засунув значок поглубже в карман, отскочил на шаг назад.

– Не докажешь! Это моя, запасная! Давай пятьсот баксов!

– Это моя, отдай! – и Райан кинулся в драку.

Их мгновенно разняли собравшиеся вокруг одноклассники. Оттащив совместными усилиями новичка от воришки, мальчишки принялись насмехаться над ним:

– Ребята, глядите, у него нет пятисот баксов! Нищий, нищий!

– Ха-ха-ха!

– Ребята, а вы знаете, кто его мать? Мне тут рассказали кое-что…

От этой фразы Райан снова сжал кулаки, и неизвестно, чем закончился бы его первый учебный день, если бы рядом вдруг не раздался спокойный голос:

– Что здесь происходит?

К толпе подошел мальчик на пару лет старше – подтянутый, стройный, светловолосый, с легким проницательным прищуром темно-синих глаз.

При виде него обидчики Райана начали один за другим съеживаться, как лопнувшие воздушные шарики, и медленно, пятясь, расходиться в разные стороны. Слегка усмехнувшись, он негромко, но очень четко объявил:

– Новенького оставляете в покое. Всем ясно?

Хором промычав послушное «да», одноклассники растворились где-то в конце коридора, и Райан с незнакомцем остались вдвоем. Спаситель, оглядев его, улыбнулся и протянул ладонь.

– Меня зовут Виор. Я с планеты Руарта. Мои родители работают на Земле, в Северном космопорту, поэтому я учусь здесь.

Райан пожал его руку и представился в ответ.

– Что им было нужно от тебя?

– Эмблема… Я потерял, точнее, они же и украли.

– Понятно. Они этот фокус с каждым новичком проделывают. Держи, – поискав в своей сумке, Виор протянул ему значок. – У меня действительно есть запасная.

– Сколько? – насупился Райан. Виор рассмеялся.

– Бесплатно. Да успокойся ты, она на самом деле почти ничего и не стоит! Бери уже!

Райан нерешительно взял эмблему.

– Спасибо.

– Не за что. А ты как здесь оказался не с первого класса?

Они разговорились; а затем довольно быстро стали друзьями…

Виор был единственным инопланетянином в интернате – и единственным человеком, которого не затронул царивший здесь культ денег. Руартянин вообще существовал в коллективе как бы отдельно от всех – и его независимость безоговорочно уважали. Возможно, потому, что базировалась она на спокойной, глубинной, стержневой уверенности в себе…

И эта уверенность, это базовое чувство собственного достоинства ощущалось на уровне инстинктов. Виор никогда не суетился, не старался нравиться всем, никому ничего не доказывал, не стремился быть лидером и руководить – и, однако же, его внутренняя свобода воспринималась окружающими как несомненная сила…

Райан тоже почувствовал все это сразу – и искренне восхитился. В их дружбе Виор на правах старшего занимал несколько покровительственную позицию, но Райана это не смущало. Наоборот, он очень хотел научиться этой независимости и скрытой силе, этому непринужденному благородству…

Виор собирался стать историком-археологом, и знал столько всего интересного из прошлого всех вселенских цивилизаций, что его рассказами заслушивались даже учителя. Но особенно трепетно новый друг Райана относился к теме межпланетной войны, той самой, происходившей 80 лет назад. Докатиться до Земли война не успела, а вот Руарта как раз приняла на себя главный удар…

Войну начали коричневые гуманоиды, появившиеся из-за пределов Галактики, в которой находились 20 планет, объединенные в Содружество и населенные людьми. Гуманоиды представляли собой другой биологический вид, но внешне походили на людей – только очень безобразных. Однако внешнее уродство оказалось незначительным фактором по сравнению с их агрессивностью, жестокостью и абсолютной безжалостностью…

Сначала коричневые гуманоиды завоевали несколько планет среднего уровня развития. Истребив почти все население, немногих оставшихся людей заставили работать на добыче природных ресурсов. Эти планеты не оказали захватчикам почти никакого сопротивления, и коричневые уже предвкушали свое триумфальное шествие по Галактике людей, но… Следующей на их пути оказалась Руарта.

Руартяне ни на секунду не допускали мысли о сдаче родной планеты неизвестной нечисти. Армию бросили в бой и в космосе, и на самой планете, когда гуманоиды все-таки проникли на нее. В ряды бойцов также встали множество добровольцев. Тыл мобилизовали на производство, все научные силы – на поиск самого эффективного оружия. Руартяне гибли тысячами, но не сдавались – и продолжали всеми доступными способами уничтожать врага.