– Может, зря я не пошёл к психологу. Может, надо было делать всё, как вчера?

Психолог Марина Сергеевна позвонила, когда Никита не пришёл в положенное время, Женя сказала, что сын сегодня не сможет прийти по семейным обстоятельствам.

– Я не знаю, как правильно, Никита, но делать что-то нужно. Поэтому для начала мы пойдём к этому снегу.

– Если для того, чтобы стало, как раньше, нужно тебя слушать, то, мам, я буду. Может, это из-за того, что я тебя не слушаю. Так я буду, мам, правда, – бормотал Никита.

Женя прижала к себе сына.

– Мы найдём причину, Никита. Я обещаю. Только помогай мне, хорошо? Мы должны действовать вдвоём. Мы справимся.

– Конечно, мама. Не представляю, чтобы я чувствовал, если застрял бы один в этой временной петле, – Никита снова всхлипнул, в который раз удивив Женю.

– Пойдём. Может, сейчас потрогаем этот снег, и всё закончится.

Хотя Жене и самой в это не верилось. Раз уж такое странное событие с ними произошло, то вряд ли оно так просто закончится. Жене снова ущипнула себя за руку, нет, она не спала.

В парке, как и в то, вчерашнее, воскресенье, никого не было, а вот снег, как и тогда возвышался возле старого неработающего фонтана.

– И что теперь? – шёпотом спросил Никита. – Мы снова его потрогаем и завтра будет завтра, а не сегодня?

– Вероятно, да. Очень хочется в это верить! – также шёпотом ответила Женя.

Никита потянулся к снегу.

– Стой! – испуганно крикнула Женя. – А вдруг всё не так, как мы думаем! В прошлый раз мы потрогали снег и вот, что вышло. Может быть, сейчас попробую я одна… Мало ли что. Рискнуть должен кто-то один. И этот кто-то я.

– Что? – Никита тоже закричал в ответ. – А если ты уйдёшь вперёд, в будущее, а я один зависну здесь в этом чёртовом воскресенье? Что я буду делать тут, мам? Не бросай меня одного, пожалуйста.

Мальчик вовсю уже плакал. Женя прижала сына к себе.

– Как ты мог подумать, что я тебя брошу? Ну что ты такое говоришь, маленький ты мой. Ты прав. Мы должны быть неразлучны сегодня. Весь день. Я просто хотела защитить тебя. Конечно, я тебя не брошу. Никогда.

– Я подумал, что вдруг ты считаешь, что всё из-за меня. Вдруг это всё из-за того, что я тебя не послушал в тот день. Может, мне не надо было идти к Ваньке.

– Ну не может же причина и в самом деле быть в этом, – запротестовала Женя. – Ты и раньше меня не слушал, однако время шло своим чередом.

– А, может, мы с тобой просто сошли с ума? – горестно вздохнул Никита.

– «Это гриппом болеют коллективно, а с ума сходят по отдельности,» – попыталась процитировать кота Матроскина Женя. – Давай вместе уже возьмём снег.

Они нерешительно, но одновременно дотронулись до снега. Ничего не произошло, посмотрев дату в телефоне. – Ничего не изменилось.

– А если не будет? Мы ведь пока не знаем, в чём причина нашей…нашего… в общем этой странной ситуации, произошедшей с нами. Вот проснёмся завтра и… будет новый день.

– А вдруг мы завтра умрём? – заикаясь, прошептал мальчик. – Вдруг мы просто не проснёмся?

– Не говори ерунды! – одёрнула мать сына.

– Но откуда тебе знать? Мама, я боюсь. Тебе ведь тоже страшно!

– Мы найдём выход. Из-за чего бы с нами это не произошло, мы узнаем правду, и изменим ход событий. Всё станет, как раньше, – уверенно сказала Женя.

Но почему-то эти слова «всё станет, как раньше» резанули ей слух. Женя почувствовала, как будто кто-то её обманывает, заранее говорит ложь, не зная, что она уже давно в курсе всей правды.

Они с Никитой всё же решили прожить этот день осторожно, вдвоём, не разлучаясь. Женя предложила Никите навестить вместе с ней бабушку. Сын, вздохнул, согласившись, бабушку он не видел уже почти год, и ему не слишком хотелось видеть вечно недовольную мать его матери, но он почему-то всё-таки был уверен, что, если он будет вести себя хорошо, то их с мамой простят и этот странный день больше не повторится. За что простят, а главное, кто простит, Никита сказать не мог, но он искренне считал, что такие сверхъестественные события случаются с человеком только в качестве наказания.

Бабушка не открывала дверь. Женя звонила ей по телефону, но трубку та не брала, хотя гудки и шли.

– С ней, наверное, что-то случилось. У меня дома есть запасной ключ, ты беги домой, а я пока попробую достучаться, – заволновалась Женя.

– Может, она в магазин ушла, а телефон дома забыла? – предположил Никита. – Почему ты сразу начинаешь думать самое плохое? Вот и про меня ты всегда так думаешь, стоит мне чуть-чуть задержаться.

– Никита! – закричала на сына Женя. – Не время сейчас упрекать меня в том, что я беспокоюсь.

– А когда будет время? – слёзы в который раз за это странное воскресенье выступили на глазах у Никиты. – Время с нами больше не играет. И я боюсь идти один, мы же решили не расставаться сегодня, вдруг ещё что-то странное произойдёт.

– Ты прав, идём за ключами вдвоём.

И они побежали до дома, благо бабушка жила от них недалеко. О такси никто из них и не подумал. Время между тем уже подходило к полудню. Было восьмое июля.

– Теперь я и сама хочу, чтобы этот день повторился, – вымученно улыбнулась Женя. – Тогда с утра мы пойдём к бабушке, и она не упадёт в ванной и не ударится головой.

Женя с сыном вышли из больницы.

– Извини, мама, значит ты не зря беспокоилась. Но теперь с бабушкой всё хорошо, ну или почти, она пришла в себя. Может, день для этого и повторился, ведь вчера ты не звонила ей. Ты бы хватилась её только в понедельник, и она вполне могла умереть… Да, мам? Может, это было не наказание, а, как его … благословение? А? Как ты считаешь? – Никита взял маму за руку, совсем, как маленький.

– Я не знаю, Никита, я очень устала сегодня. Пойдём домой, проведём спокойный вечер. И правда хорошо, что мы пошли к бабушке. Боюсь представить, чтобы случилось, если бы мы не пришли. Она сильно ударилась головой.

– А за что нам благословение, мам?

– За что нам наказание ты как-то сразу сообразил, – печально вздохнула Женя. – А наградить нас по-твоему уже и не за что?

Никита пожал плечами:

– Просто я не знаю, что думать, мам. И правда пойдём домой, посидим, телек посмотрим. А завтра будет новый день. Ну или не будет…

– Пойдём. Завтра в любом случае будет новый день, а вот, каким он будет, мы узнаем только завтра.

– Ты сегодня была какая-то другая, мама. Не такая, как всегда.

– Да? – удивилась Женя. – И какая же я была.

– Храбрая, решительная. Как Сара Коннор, – впервые за этот день засмеялся Никита.

Они медленно шли по вечернему, утопающему в зелени городу. Скоро этот странный день должен был подойти к концу.

А утром был понедельник. Наверное, и впрямь это второе воскресенье им было ниспослано для того, чтобы они вдвоём спасли бабушку. Женя разбудила сына, вдвоём они порадовались, что время снова правильное, договорились вместе пойти в больницу к бабушке в Женин перерыв.

– И вообще, если вдруг произойдёт что-то, что хоть немного покажется тебе странным, сразу звони мне. И позанимайся немного, а то к школе опять всё забудешь.

– Ладно, мам, я позанимаюсь. Я так рад, что сегодня – это сегодня, а не вчера. Я и правда позанимаюсь.

– И правда будешь меня слушаться? – весело поинтересовалась Женя.

– Ну… не до конца жизни же. Но в ближайшее время постараюсь, – радостно ответил сын. – Только ты уж совсем много не требуй. Помни: всегда нужно искать компромисс.

– И откуда ты такой умный?

– От психолога, мам, от психолога.

Женя ушла на работу. В обеденный перерыв они сходили к бабушке, той было гораздо лучше. Она, конечно, ворчала по привычке, но было видно, что ей приятно, что Никита о ней переживает. Женя тихонько радовалась тому, что внук и бабушка общаются. Пусть вот так, скованно и неловко, но ведь уже что-то. Потом Женя снова ушла на работу. Никита честно немного позанимался нелюбимой математикой. Поискал в интернете информацию о таинственном снеге или необычных событиях, произошедших в ближайшее время. Ничего, конечно, не нашёл. Либо все молчали, как они с мамой, либо ни с кем ничего экстраординарного не случилось. Никита очень хотел рассказать обо всём своим приятелям. Особенно Ваньке, лучшему дружбану, который даже готов был поддержать его якобы ложь и «прикрыть» его перед мамой. «Я попозже расскажу, когда уже точно будет ясно, что таинственные явления благополучно завершились.» Всё-таки мальчика терзал смутный страх, а вдруг этот понедельник ненастоящий, вдруг завтра снова будет странное воскресенье. В этом страхе он боялся признаться даже маме. Но к друзьям он всё-таки пошёл, они весело провели время, гуляя по городу всей своей компанией: сам Никита, Ванька, Матвей и Денис. Дружили они давно, класса со второго-третьего. Точно никто из них, конечно, не смог бы вспомнить, как и когда именно они подружились. В первом классе они ещё присматривались друг к другу, иногда даже враждовали и дрались. Никита с Ванькой точно дрались. Правда теперь уже даже и не помнили из-за чего. Ванька не помнил. Никита почему-то помнил, но тоже всегда говорил, что не помнит, потому что иначе дружбе конец. У Ваньки вообще была уникальная способность забывать всё плохое. Он никогда долго не расстраивался и ни о чём не переживал, уверенный в том, что всё поправимо и всё наладится. Никита так не умел. Он даже не знал, хорошо это на самом деле или плохо. Вот так легко вычёркивать события из памяти: вот, например, перед окончанием учебного года, где-то за неделю, учитель литературы публично, как показалось Никите, унизил его друга, высмеяв знания Ваньки по своему предмету. Учитель во время урока сказал, что дети, заканчивающие детский сад, и те прочитали больше книг, чем Ваня. После урока Никита во время перемены пытался поговорить с Ваней об этом: «вот ведь препод- козёл.» Но Ваня только махнул рукой: