«Голова-то не болит?»

«И ты туда же? Всё! Отстань!» – И Маринка вышла из сети. Сердится.

Я сладко потянулась. Круто, две недели не переживать за подругу. Зная ее родителей, Кораблев точно к ним не сунется. И из дома ей теперь помимо школы определенно не уйти. Кстати, что там вчера вопил этот недомерок про «Ты у меня под колпаком»? Наверняка все эти слова были сказаны сгоряча и сегодня он про меня уже забыл. Да и что он может мне сделать? Подкупить учителей, чтобы мне ставили плохие оценки? Бред какой! Или он за пару месяцев учебы в нашем классе не заметил, что успеваемость моя так себе? Перебиваюсь с тройки на тройку. И подкупать никого не нужно. Я представила, как Кораблев передает в конверте деньги нашей историчке, Ольге Ивановне, божьему одуванчику, и гоготнула. Ну прямо сицилийская мафия, а не школа.

Перед походом в ванную я решила на всякий случай еще раз обновить страницу. Напротив строки «сообщения» значилась единичка. Ого, от Кораблева. Это притом, что у меня его даже в друзьях нет. В сообщении было написано одно слово: «Берегись».

Я даже рот открыла. Это еще что такое? Он серьезно? Я не нашла ничего умнее, чем на его «Берегись» ответить «Автомобиля?». Немного подумав, я добавила Кораблева в черный список. Вот еще, по моей страничке шнырять будет, мафиози недоделанный.

Я уже съела яичницу и допивала кофе, когда из магазина вернулась мама.

– Приятного аппетита, – сказала она мне, войдя на кухню. – Слушай, Инн, там на лестничной площадке два молодца околачиваются. Это не по твою душу?

Я похолодела.

– Мам, а они подозрительные личности?

– Очень даже!

– Тогда точно ко мне. – С этими словами я схватила недопитый кофе и ретировалась в свою комнату.

Да ну что за ерунда! Подослать двух парней, чтобы наказать одну девушку? Утром в воскресенье? С этим Кораблевым я параноиком стану. В конце концов, если со мной случатся большие неприятности, у меня в доказательство есть сообщение с угрозой от Антона.

«Молодец, Зырянцева, решила засудить прокурорского сынка», – ехидно проквакал мой внутренний голос.

В комнату заглянула мама:

– Иннусь, не сходишь к тете Ларисе, они вчера приехали из деревни. Такой грибной урожай собрали: там и белые, и подберезовики, и маслята. Хотят поделиться.

– Ну, вообще не очень хочется выходить из дома. – Я посмотрела в окно, за которым свистел ветер, и многозначительно поморщилась. В такую погоду хозяин собаку из дома не выгонит, а тут – родную дочь.

– А вечером грибочки пожарим, с картошечкой! Мм? – мечтательно продолжила мама. – О, или я тебе пиццу приготовлю грибную.

Пицца? Так нечестно! Без ножа ведь режет.

– Не мать мне досталась, а манипулятор, – вздохнула я, в очередной раз за утро поднимаясь с постели.

Вообще тетя Лариса (мамина подруга детства) живет недалеко от нас. К тому же дорога к ее дому лежит через мой любимый парк, единственный приличный в нашем городе. Да и грибы я люблю. Смущала только погода: ветер свирепствовал. Придется, наверное, шапку надевать. А она у меня такая дурацкая, с огромным белым помпоном. И еще после нее волосы торчат, как у пугала. Ненавижу шапки. Но любовь к грибной пицце победила все на свете.

Выйдя из подъезда (на лестничной площадке, слава богу, никого уже не было), я сразу заприметила Лизу. Кудрявая топталась на месте, потирая замерзшие ладони. Лиза стояла без шапки и перчаток, в том же легком светлом пальто, в котором я видела ее на выставке в сентябре. Ветер трепал буйные кудри. Я непроизвольно поежилась. Ну да, красота требует жертв. Я же, помимо шапки, натянула на себя зимний пуховик и еще колготки с начесом под джинсы. Из подъезда я выкатилась утепленным клубком. На ногах – мои разбитые зимние ботинки. Наверное, со стороны могло показаться, что я пошла за грибами не в соседний дом, а прямиком в Сибирь.

Я долго думала, здороваться с подлизой или нет. Наконец, воспитание побороло неприязнь. Хотя, может, я правда к ней слишком придирчива?

– Привет! – чересчур весело воскликнула я. Лиза на меня уставилась как на Снежного человека.

– Мы разве знакомы?

Нет, я не слишком придирчива. Лиза меня безмерно бесит. Неужели сложно поздороваться в ответ, даже если не помнишь человека?

– А то как же! Знакомы. Виделись на выставке один раз, ты была там с Сашей… Я – Инна!

– Ах, Инна! – Лиза натянуто улыбнулась. Она вообще может нормально, искренне улыбаться? Саша там что-то про красивую улыбку говорил, ага. – Ну, привет-привет!

«Ну, привет-привет»? Это что за снисходительность такая? Интересно, она придуривается, что меня не помнит, или у нее правда память как у рыбки?

– А Саша где? – решила почему-то не отставать от кудрявой я.

– Он сейчас спустится, – отстраненно ответила Лиза.

А почему она не поднялась с ним? Родители дома в воскресенье? Ну и что, собственно, такого. Сашкины мама и папа – мировые люди. Самые доброжелательные на свете. Я продолжила топтаться рядом с Лизой. Молча.

Наконец, из подъезда выбежал Сашка:

– О, Инна, здорово! Ты куда так утеплилась?

Лиза противно заулыбалась. Ой, простите. Показала свою красивую улыбку.

– В парк пошла гулять, – крякнула я. – Погода уж больно хорошая.

– Ты права, Зырянцева, погодка шепчет.

– А ты куда так вырядился? – в свою очередь поддела я друга.

– А мы – в кино, – довольно ответил Саша.

– А что за фильм?

Сашка назвал какую-то глупую романтичную русскую комедию с низким рейтингом. На сей раз противно заулыбалась я. Наверняка Кудряха выбирала, на что пойти. Саша такие фильмы терпеть не может, как и я. С ним мы никогда на подобное бы не пошли. Нам нужен экшен. И очки в 3D, пожалуйста.

– Класс! Отличный выбор. – Я злорадно подняла большой палец вверх.

Лиза самовлюбленно улыбнулась (человек знает, что такое сарказм?), а Сашка нервно взъерошил темные волосы. И этот без головного убора! По-моему, на улице не месяц май, температура с утра практически зимняя, только снега не хватает.

– А ты чего без шапки? – назидательно поинтересовалась я.

– Ну, я ж не маленький, в отличие от некоторых. – Закуривая, Саша указал на мой солидный помпон. Лиза хихикнула.

– Дымить при дамах неприлично, – рассердилась я и добавила: – А при детях – тем более.

Стоят тут нарядные, надушенные и типа взрослые. Воскресенье, свидание, кино, места для поцелуев еще наверняка. А я по грибы.

– Ладно, Инн, мы побежали. У нас сеанс через полчаса уже. До скорого!

Лиза сдержанно мне кивнула. Я подняла руку в перчатке и пошевелила пальцами:

– Ну, пока-пока!

В октябре мой любимый парк выглядит таинственно и немного зловеще. Конечно, в сентябре здесь намного красивее. Величественные багровые деревья, извилистые тропинки, шуршание листьев под ногами… Сейчас деревья были совершенно голыми, земля черной и промерзлой, с центральных дорожек давным-давно собрали листву. Но все равно я нашла, чем залюбоваться. Луч солнца проглядывал сквозь верхушки небольшого леса, я остановилась на одной из тропинок и начала дышать полной грудью. Здесь не было выхлопов, гула машин, толпы людей, громких разговоров и раздражающего смеха. А летом в этом парке вообще красота – зеленый кусочек природы практически в центре города. Конечно, пару раз предприниматели покушались на эту землю, предлагая построить очередной торговый комплекс. Тогда жители нашего города выходили на пикеты отстаивать парк. И у них это получалось. Дураком надо быть, чтоб променять такое волшебство на боулинг.

На одной из веток я заприметила огромную синицу. Та смотрела на меня с интересом и улетать не собиралась.

– Синичкина, – позвала я ее. – Эх, надо было взять тебе хлебных крошек.

Вообще зимой мы с мамой регулярно прогуливаемся до парка и наполняем кормушки для птиц. Вот такие мы сознательные.

Я еще покрутилась вокруг гордой синицы и двинулась по тропинке дальше. Все-таки здорово, что я так тепло оделась, а то бы от такого мороза давно кони двинула.