Задолго до…

Наша история началась задолго до вашего появления на этой прекрасной и далёкой планете. Для нас она стала вторым шансом, домом, которого мы так скоропостижно лишились. Этот мир отличался от всего виденного нами ранее, но был совершенным. Казалось, кто-то очень постарался над его величественным обликом.

И мы приняли решение остаться.

Ни взгляд, ни разум, ни сердце не были способны постичь бескрайних просторов: девственных лесов, бездонных океанов и усыпанных звёздами небес. Луна и солнце сменяли друг друга безмолвными стражами, оберегая покой своей чудной сестры – Земли.

К моменту нашего прихода, она уже стала приютом для многих живых, но не разумных существ. Мы сосуществовали с ними в гармонии, не посягая на их право перворождения.

Это были блаженные времена, но у всего на этом свете, как известно, есть начало и есть конец. И всё же… наша история не завершилась, а лишь прервалась на целые эпохи, чтобы однажды вновь продолжиться.

С момента основания Иммортала –

первого города Бессмертных

минуло 50 лет.

01.02.2180

16:15

Неоновые цифры на электронном табло посреди центральной стены лекционного зала означали не только первый день нового календарного периода. Для нас эта дата была особенной. Двадцать лет назад, в первый день месяца, названного людьми «февралём» в честь одного из несметного полчища богов, которых они себе выдумывали на протяжении всей своей истории, я и одиннадцать моих братьев и сестёр явились в этот мир. Мы были особым проектом Основателей.

Ещё на предварительном этапе эмбриогенеза наш геном был несколько усовершенствован, благодаря чему клетки организма обладали не только биологическим бессмертием, подобно всем представителям нашего вида, но и были невосприимчивы к подавляющему большинству штаммов бактерий, грибов и вирусов, что являлось нашим главным преимуществом и ценностью.

Нам предстояло стать универсальными носителями смертельного вируса, первая версия которого не справилась со своей задачей более полувека назад. Миссия, к которой нас готовили все эти годы. Оставалось совсем немного времени перед отправкой на большую землю, чтобы поставить точку в операции «Истребление».

Наша экспериментальная группа стала последним поколением. Во всяком случае, до тех времён, пока наш народ не сможет вновь вернуться на материк, который мы были вынуждены покинуть в ожидании скорой гибели человечества – смертных творцов своего бессмертного творения.

Но вместе с тем, я не желала причинять им вреда. По мере погружения в историю и культуру землян, начиная с восхода, и заканчивая закатом их цивилизации на этой планете, во мне прорастало сомнение в непогрешимости устремлений, которые нам внушали.

Вполне вероятно, это было неправильным – моя глубокая симпатия ко всему прекрасному, что было связано с их миром: произведения искусства, замысловатые традиции, нескончаемые праздники, философия жизни и противоречие самой их природы, которое становилось причиной невероятных масштабов трагедии любви и ненависти. Всё это источало жизнь. И несмотря на то, что они совершили немало ошибок на своём пути, им стоило подарить шанс.

Я не должна была испытывать к ним никаких чувств, кроме презрения. Этому нас всегда учили. Именно люди стали причиной медленной, но неминуемой гибели всего прекрасного, что создала природа, в том числе и их самих. Они вынудили нас немедленно остановить их в той беспощадности, с которой они двигали мир к его концу, которого бы сами даже не увидели. И мои создатели – первые среди Бессмертных не позволили этому случится, столкнув с рельс этот поезд, на всех парах мчащийся к обрыву в пропасть.

Норды.

Так учёные, которые стояли во главе масштабного эксперимента, прозвали первых представителей моего народа за внешнюю схожесть с пришельцами, характерными чертами которых были длинные светлые волосы и пронзительные льдисто-голубые глаза, описываемых в своих статьях уфологами – людьми помешанными на феномене НЛО. Великие умы, создали наших Основателей, как отдельный вид себе подобных с весьма разительным отличием – они не старели, а следовательно и не умирали. Для всего людского рода это стало самой фатальной ошибкой, какую они когда-либо совершали.

Если бы тогда именно от меня зависела их судьба, смогла бы я обречь сотни тысяч на вымирание или подарила возможность исправить последствия их деяний? Для меня ответ был очевиден, но какая теперь разница…

Анаит.

Что?

– Анаит, – недовольный голос лектора взлетел вверх по рядам и вывел меня из размышлений о том, что сейчас уже не имело никакого значения.

Роял, кажется, был раздосадован тем, что я его совсем не слушаю. Сколько я провела в размышлениях, разглядывая лоскут неба в квадратике стекла, заключённого в пластиковую раму? Мой наставник, а по совместительству и преподаватель, которому надлежало обучить нас навыкам выживания в условиях дикой природы, продолжил суровым тоном:

– Похоже, тебя не интересует, как сохранить себе жизнь там, где у тебя не будет нянек, поваров и охраны. То, что ты моя подопечная не означает особой исключительности и не наделяет правом пренебрегать моими лекциями.

Жестоко. Не выспался, наверное. Но он прав. Нужно слушать и запоминать, тем более через несколько дней предстоит непростой экзамен. Испытание, с которым мы обязаны справиться, в первую очередь для нас самих. Мелочь по сравнению с тем, что нас ждёт на материке.

Его попытка просверлить в моей голове дыру своим взглядом не увенчалась успехом, и он вновь переключил своё внимание на остальных и продолжил:

– Самый неблагоприятный район – территория бывшего Полярного Альянса: холодно, довольно скудная растительность, основной источник пищи – дичь, земледелие возможно только в период с июня по август. Уже несколько месяцев подряд наши спутники фиксируют в той области тепловое излучение. – За его спиной в воздухе вспыхнула объёмная голограмма карты мира, на которой была подсвечена синим северная зона единого материка, который образовался из шести частей около трёх ста лет назад в результате сдвига тектонических плит. – Это, как вы уже догадались, означает, что в той области оставшиеся в живых люди, объединились в достаточно крупную группу. По численности она сопоставима с теми, что наши приборы зафиксировали на более южных территориях. Мы причисляем её к классу «А».

Класс «А»?!

Роял рассёк рукой воздух поперёк голограммы, и очертания рельефа сменились таблицей классификации групп выживших: «А», «B», «С», «D» и «Е». Если этим объединившимся людям присвоили первую категорию численности особей, значит их там было не менее пятисот. Так много… Что заставило их обосноваться в таком суровом месте? Как правило, те немногие, кто невероятным образом сумел избежать заражения вирусом и неминуемой в таком случае смерти, старались уйти дальше на юг. Но эта группа решила осесть в северных краях.

– Согласно задаче распределения, на каждую группу выживших назначается только один из вас, но ввиду опасения из-за неблагоприятных для жизни условий в северных широтах, за этим регионом закрепят двоих. Ваше рассредоточение произойдёт путём жеребьёвки.

Роял начал было переходить к теме грядущего экзамена, как вдруг его перебил Куоро, один из моих братьев:

– Разве нельзя просто атаковать их авиационными бомбами? Зачем всё усложнять?

Вопрос прозвучал с первого ряда. Куоро всегда отличался импульсивностью и в словах, и в действиях. По сменившемуся выражению лица Рояла, я поняла, как ему не приятен ни дерзкий выскочка, ни его глупый вопрос. Он устало вздохнул, но всё же ответил: