Печальнее всего в этой картине выглядели деревья. Казалось, что они на смерть обглоданы короедами, оставившими на стволах и сучьях глубокие шрамы. Стали попадаться трагические метки новогодней мясорубки. Подбитая бронетехника застыла в немом предостережении. Некоторые машины были полностью сожжены, другие выглядели практически целыми и только небольшие отверстия в броне говорили о том, что им будет не суждено принять участие в лихих атаках. Когда ночь окончательно вступила в свои права, наша колонна стала медленно вползать в огороженный периметр какой-то промзоны.
На въезде стояли солдаты. Стальные шлемы у них были надеты поверх ушанок, из-за чего голова приобретала форму купола. Внутри была оборудована база бригады спецназа, вместе с которой нам предстояло воевать все эти суровые зимние дни. Тяжело выдохнув, машины замерли. Эту ночь нам предстояло провести в палатках под равномерный гул печки-буржуйки и рев канонады ставшей неотъемлемой частью города мертвых.
Глава вторая
Когда в небе стали зарождаться тусклые лучи нового дня, офицеры были безжалостно вырваны из мягких объятий Морфея. Собравшись у штабной палатки, мы были представлены командиру бригады. Им оказался смотрящий на нас с подозрением немолодой коренастый полковник. С первых слов его речи стало понятно, что он в совершенстве владеет различными оборотами ненормативной лексики. Позже выяснилось что раньше этот бравый вояка служил в конвойном управлении и имел дело в основном с зэка, поэтому, в силу его возраста, перестроится ему с лагерного на армейский язык уже не представлялось возможным. Выступление было доходчиво в своей простоте. Вдобавок оно разогнало остатки сна и вселило в нас бодрость и оптимизм.
Через несколько минут весь лагерь пришел в движении. Изрядно помятые бойцы выбирались из палаток, плохо соображая, что им делать дальше. Одной из главных проблем военного быта был дефицит питьевой воды, её приходилось доставлять в цистернах, так как канализация и водозаборы были полностью разрушены. Пыль и грязь стали нашими постоянными спутниками на долгие дни! Испив утреннего чая и заполнив желудки крупной дробью перловки, мы приступили к сборам на передовую. Этот процесс проходил под металлический лязг затворов и щелчки пристегиваемых к автоматам магазинов и сильно напоминал обряжение новогодней ёлки. Только вместо игрушек и конфет, которые вешаются на дерево, набивались многочисленные карманы и секции разгрузок. Закончив этот церемониал, подразделения стали загружаться на броню, которая изрядно заозонировала воздух дизельной вонью.
В переносных рациях прошипела команда «внимание, начать выдвижение» и темно-зеленая змейка, ощетинившись стволами пушек и пулеметов, поползла в сторону жилого сектора, обозначенного армейским блокпостом, для усиления которого был вкопан танк Т-80. Из земли торчала только башня, что значительно повышало его выживаемость без потери потенциала. Данная тактика широко применялась в этой кампании и была очень успешна в своей простоте. На некоторых домах и воротах, подобно древним заклинаниям, виднелись нанесённые мелом надписи «здесь живут люди». Наверное, обитатели развалин надеялись, что участники этой бойни ещё не окончательно забыли смысл этих слов!
Земля была изъедена бесчисленными воронками, которые отличались между собой только диаметром и глубиной кратера. Как будто стальные убийцы, падающие с небес, соревновались между собой, кто из них больше выгрызет грунта. На пути стали попадаться остовы многоэтажек, зияющих ранами прямых попаданий. Многие секции домов были обрушены. Оставшиеся в одиночестве стены смотрели на мир пустыми оконными глазницами. Все отчётливее становились слышны автоматные очереди, что говорило о том, что мы приближаемся к линии боестолкновений. Через несколько минут колонна замерла. Спешившись, солдаты рассыпались по периметру. Бронетехника лихорадочно завертела башнями в надежде побыстрее обнаружить цель, на которой можно будет отыграться за вынужденный простой.
Вес наших ботинок мгновенно увеличился на несколько килограммов, из-за налипшей на них январской грязи. После непродолжительной паузы, офицеров собрали у головной машины, к которой приближалась не понятно, откуда взявшаяся группа людей в зеленом камуфляже. Подойдя ближе, мужчина в толстых роговых очках, находившийся в центре процессии, не обращаясь ни к кому лично, представился командующим подразделениями МВД во временной группировке. Как мы узнали позже, спустя сутки он геройски погиб на улицах города! Не тратя время и слова на лишние любезности, генерал вывалил нашим командирам и без того испытывающим явный дискомфорт от такого внезапного гостя приказ. Очистить от партизан близлежащий завод на котором по данным разведки был опорный пункт бойцов Ичкерии. Штабисты сразу же стали раскрывать свои папки и планшеты. На какое то мгновение шелест бумаги затмил рев окружающей нас канонады.
Штабные офицеры это отдельная категория служивых людей. Всю войну они переводят на сухой язык сводок, цифр, отчётов и рапортов, после чего вся эта история поправляется в нужном контексте и уходит на верх в глянцевом виде. Оказавшись на передовой, нас как говорилось в старом советском фильме, стали посещать смутные сомнения, что здесь творится полный бардак. Последний раз советская армия принимала участие в городских боях 1956 года в Будапеште при подавлении Венгерского восстания. С тех пор все вооружённые конфликты, в которых участвовал СССР велись на иных театрах военных действий. В Афганистане это были горы и долины, в Эфиопии – холмистые саванны, в Анголе – тропические джунгли, а Сирия и Египет – сплошные безжизненные пустыни.
Опыт штурма глубоко эшелонированной городской обороны был безвозвратно утерян. Вся тактика новоиспечённых военных стратегов свелась к лобовым ударам тремя бронегпруппами. При этом южное направление оставалось открыто и через него без особых проблем осуществлялось снабжение и эвакуация раненых партизан. Воинские подразделения испытывали острый дефицит личного состава. В бой были брошены неподготовленные новобранцы, набранные в последний осенний призыв.
Все это привело к провалу новогоднего штурма и катастрофическим потерям в живой силе и технике. Пришлось в спешном порядке со всех концов страны перебрасывать скудные резервы и подключать к операции под кодовым названием «Возмездие» внутренние войска и подразделения особого назначения, которые использовались в качестве пехоты. Непокорный город решили залить свинцовым дождем. Сотни орудий и минометов, десятки самолетов и реактивных систем залпового огня утюжили его в круглосуточном режиме без обедов и выходных. Вследствие такого усердия, вся центральная часть стала представлять из себя сплошное нагромождение руин, нашпигованное неразорвавшимися боеприпасами и минами-ловушками различных систем и конструкций.
Связь между частями, участвовавшими в операции, полностью отсутствовала. Армейские радиочастоты были для нас не доступны. Зато наши оппоненты имели в своём распоряжении аппаратуру, которая позволяла им сканировать радиообмен и быть в курсе наших планов и передвижений, с которыми тоже было не все просто, ввиду отсутствия подробных карт застройки. Вместо них выдавались ксерокопированные листочки, разобрать которые в трезвом виде не представлялось возможным.
Районы пятиэтажных «хрущевок» сменялись кварталами частных подворий, различной величины и архитектуры. Те в свою очередь примыкали к промышленным и складским территориям, за которыми возвышались блочные многоэтажки. И если жилой сектор был хоть как-то обозначен, то искать проходы в завалах промзон приходилось чисто интуитивно. Вот в таких декорациях предстояло сыграть роли, которые нам предначертала судьба! Мы шли двумя колоннами, сжимая в руках холодную сталь Калашникова. «Коробочки», а именно так на армейском сленге называли бронетехнику, неспешно ползли в середине, готовые в случае необходимости поддержать нас огнем своих пушек и пулемётов. Миновав несколько перекрёстков, мы вышли к искомой цели. Издали завод не чем не отличался от тысячи своих собратьев, раскиданных по территории некогда огромной и славной страны.
