Во время трудового подвига моего в НАМИ, в девяностые, было там аж две столовые (одна диетическая) и бар. Сейчас не знаю, есть ли там всё это, да и спросить-то некого. А в то славное время функционировало всё весьма замечательно! Особенно вспоминается, как там мойву жарили! Прям с противня на тарелку – и в пасть! Знакомая повариха объясняла мне потом, что приготовленное в больших объёмах блюдо завсегда вкусней. Вот дома то же блюдо теми же руками по тому же рецепту – а с другим вкусом получается! Загадка природы. Но речь о баре пойдёт, точнее, о двух барменах, там работающих. Звали их обоих Евгениями, и были они друзьями неразлучными! Ко всему, людьми весёлыми, общительными и контактными. Понятное дело, порой при отсутствии работы или под конец рабочего дня заглядывали мы туда со сложившейся компанией с удовольствием! В ассортименте бара было полно разного алкоголя, включая целую радугу польских ликёров. Был даже мной «коктейль НАМИ» придуман! Простой, но вкусный! 50 мл спирта, 50 мл воды и 50 мл вишнёвого ликёра. Девяностые, хули. Помнится, я вообще водителем устраивался туда, но из-за нехватки механиков три года проработал испытателем в боксе, пока мне машину не выделили. Мёртвый «рафик» «от забора». Зима тогда была. Уж сколько и как я его заводил, это песня отдельная. Никак не хотел он работать. Как-то утром снял я с ночной зарядки аккумулятор и давай опять крутить двигатель в тщетной надежде на запуск. Только всё похуй было этому латвийскому произведению искусства. Пока возился, глядь, бар уже работает. Пришёл я туда, потрещал с Женьками о невезухе своей да коктейля того выпил. Полегчало вроде. Решил, сейчас выйду, добью остатки аккумулятора, его на зарядку, а сам домой отправлюсь. И именно в тот раз завёлся мой «рафик», и началась совсем другая рабочая жизнь! Понятное дело, в бар я стал заглядывать реже. В один прекрасный день забегаю к Женькам – а по закону жанра один из них высокий был, а другой маленький, такого «колобкового» телосложения, – и наблюдаю странную картину: Женёк, который маленький, за стойкой на цыпочках передвигается. Я в непонятках, озвучиваю вопрос, мол, что-то тебя твой рост устраивать перестал. Он разозлился, нахуй меня отправил, а второй Женёк от смеха в истерике бьётся. Выяснилось: вчера мы классно посидели все вместе, дружной компанией, в баре. Я ушёл рано, т. к. мне за руль утром, а они засиделись допоздна и, поскольку жили рядом с работой и не далеко друг от друга, поймали частного извозчика. Машина оказалась праворульным микроавтобусом. Маленький Женёк сидел спереди, а другой кемарил в салоне. Вдруг сквозь дрёму слышит тот, который в салоне, что дверца вроде хлопнула! Глаза открывает, друга на переднем сидении нет. «Вот ведь козёл! Вышел и не попрощался!» – подумал Женёк в салоне. Очнулся окончательно под мат-перемат водителя и понял, что случилось. Друг его на переднем сидении уснул, а т. к. не пристегнулся и хреново захлопнул дверь, так его на повороте, в сидячем положении и вынесло нахуй из машины, и ебанулся он пятками о дорогу! Благо время ночное было, машин почти нет. Больничный лист под это дело не возьмёшь. Так вот и ходил он на цыпочках, пока пятки болеть не перестали.

Пока работал я в НАМИ в боксе, познакомился там с замечательным человеком и слесарем от Бога, чьим учеником почёл бы за честь называться. Его девизом было «Сделать можно всё (вопрос во времени и в средствах)». Многое почерпнул я для себя, общаясь с ним! Поговаривали, что хотел он себе пистолет изготовить, а чтоб не беспокоить токарей известными всем калиберными размерами, себе свой станочек создал. От зависти и уважения, наверное, люди наговаривают. Я не сомневаюсь, что он был способен на это, но ни станочка, ни пистолета у него не видал. А вот счётчик Гейгера он себе собрал, доказав мне, что фосфорный циферблат с моих часов от старого самолёта «фонит». А ещё, при всех его знаниях, талантах и золотых руках, не любили его окружающие за ужасный характер. Характер просто отвратительный. Вот пример. Была у него жена. Три раза они разводились и три раза сходились опять! Во время одной крупной ссоры подошёл Лексеич к окну их квартиры и, глядя на вечерний город, сказал жене:

– Всё ругаемся мы с тобой и ругаемся. А вот подойди посмотри, сколько окошек вечерних вокруг зажглось!

Жена подошла и стала вместе с ним смотреть в окно, а он вдруг продолжил:

– И за каждым окошком по пизде! И везде меня ждут!

Вообще, любую подъёбку от него можно было ждать в любой момент. Например, когда кто-нибудь что-то исключительное сделать бахвалился, он говорил:

– Ага. Ща выступит фокусник Митуда! Любой хуй в жопе спрячет!

А его фраза, когда что-то пошло не так:

– Засадил с песком с навозом. Не растащишь паровозом!

Шедевр!

Таких вот приколов было у него великое множество, только вот не припомню их сейчас.

Был он парнем деревенским, по возрасту на фронт Великой Отечественной не попал, но в самом конце войны оставил свою деревню и устроился в городе на завод. А на заводе том разбитую технику с полей сражений разбирали и в переплавку отправляли. В первый рабочий день его спросили, не хочет ли он из пулемёта пострелять. Да как же не хочет? Очень даже хочет! Привели его в длинный коридор в подвале, где немецкий пулемёт стоял. Объяснили, как заряжать. Рядом лент несметное количество. В другом конце коридора тюки с сеном, вот по ним-то и стреляй! Шапку-ушанку ещё подвязали.

Дело в том, что у немцев гильзы латунные были, ценный металл для страны, а как в переплавку патроны боевые кинешь? Будут летать по всему цеху! Вот и разделяли их таким образом.

Счастливым себя Лексеич около часа чувствовал, а к концу дня понял, что тяжелей работы на том заводе не было! Всех новичков через это прогоняли. Пороховая гарь, ужасный грохот и жуткая тряска от пулемёта. Так что с получением удовольствия от стрельбы вышел полный перебор.

Однажды ехал я на РАФе по работе, сослуживец ещё со мной был, и на эстакаде у Рижского вокзала влетает в заднее правое колесо рожковый ключ 17×19! А я-то ещё водитель молодой, бестолковый! Бля! А запаска пустая и не накачивается! Спасло, что камера в машине была. Ох, господа и дамы, как же заёбисто перебортировать колесо вручную, чтобы в нём камеру поменять! И так меня это напрягло, что в дальние поездки я стал две запаски брать. Тем паче, что резина для РАФа была полным говном – ни протектора, ни качества! Как-то поставил я на машину эту два новых баллона, ну и взорвались они у меня через год с разницей в один день. О как! Ну, это присказка. А «сказка» такая вышла.

Зима гуляла вокруг нуля по Цельсию, когда отправили меня в Иваново трубы нержавеющие нашему дизайн-центру отвезти. Дали даже сопровождающего. Он, сука, дикий какой-то! Мало того, что помощи никакой, так с ним даже поговорить-то не о чем. Ну да хуй с ним. На Владимирской кольцевой чую я, что не так что-то с машиной. Остановился. Глядь, задний правый баллон спустил. Домкрачусь, ставлю запаску. Немного от Владимира отъехал, опять хуйня начала происходить! Останавливаюсь. Бля-я-я. Заднее правое колесо пустое! Домкрачусь на обочине. Слякоть! Дорога узкая! Фуры носятся, как в жопу ужаленные. Только снял я колесо, как один мудак-дальнобойщик так близко пронёсся, что рухнул мой РАФ с домкрата! Каким чудом не лопнул тормозной барабан? О, и как я заебался снова поднимать машину этим ёбаным «волговским» домкратом! Мудаки носятся, машина качается, брызги в морду летят, ко всему ещё промокать начал! Ну да ладно. На подъезде к Иваново слышу, посторонний стучок в моторе появился и, сука, усиливается постепенно! Разгрузились мы где-то, и пора уж в сторону дома отправляться, а запасок-то нет. Заехал я в шиномонтажку колёса починить, а внутри мастер пьяный в лоскуты! Ну, ещё бы! Конец рабочего дня, а в его контору общий вход с винным ларьком. Только и удалось в запас камеру у него купить. Отъехали мы чуть от Иваново да сделали привал. Перекусили. Двинулись домой. Еду я и стараюсь обороты мотора держать повыше, так он стучит меньше. Всё бы ничего, но тут как-то резко упала температура на улице, и трасса превратилась в каток. Приходится красться. Но тоже не долго, мотор сдох. Стоим мы в чистом поле, на горизонте огни местной деревеньки светятся, да позёмка по обледенелой дороге перекатывается. Аккумулятор сел, только на аварийные огни и хватает. Стою, голосую, помощи прошу. Останавливается «шишига», я его прошу взять РАФ на буксир, если заведётся, то здесь расстанемся, а нет, то дотянул бы до Владимира. Тот недовольный весь, что время со мной тут теряет, а при таком раскладе мог бы и не останавливаться вообще. Цепляем мой стальной трос и пробуем запуск. Нет его. И тут притормозил этот «крендель» на своём ГАЗ-66, а следом по газам дал. Трос, естественно, посредине рвётся! Отъехал он метров на сто, вышел, посмотрел на обрывок троса и нет чтобы отцепить его да в обочину хоть бросить! Хуй! Садится в кабину и уезжает! Вот тут-то я и охуел! Но делать нечего. Останавливаю КамАЗ, самосвал. Ребята в нём добрые, только троса у них нет. Вяжем за мой обрывок. Пиздец. Так ездить нельзя, но выхода нет. Проехали поворот на Суздаль и плотно встали в пробку! Трасса обледенела, и никто по ней ехать не может. Пару часов ждали машины с песком из Владимира. Спасибо огромное тем камазистам! Дотащили нас до стоянки у вокзала, помогли запарковаться, а от предложения денег отказались. Да-да. Прямо так и сказали: «Иди ты нахуй со своими деньгами, мы за помощь денег не берём!» – и уехали.