<p>

Местами ступени были сколоты, и я ступила раненой ногой на одну из них. Лодыжка слегка подвернулась, отчего я запнулась и вскрикнула от испуга – Кир удержал меня на самом краю узкой лестницы без ограждения. Даже с такой высоты можно было разглядеть дно сквозь прозрачную толщу воды озера.</p>

<p>

– Осторожнее, – с неподдельным волнением в дрожащем голосе предупредил он.</p>

<p>

Я перевела взгляд с пропасти на этого мальчика. В свете дня, когда тени не укрывали его своей завесой, он казался воплощением противоположностей: всё, что ему досталось от человеческой матери, иными словами, абсолютно каждая деталь его облика лишь сильнее подчёркивала его пронизывающие насквозь небесные глаза.</p>

<p>

Кого же ты породил, Дио? Не человек, и не норд.</p>

<p>

Роял окликнул нас почти у самой вершины, и странное оцепенение покинуло меня.</p>

<p>

– Спасибо, – поблагодарила я Кира, и мы продолжили взбираться вверх.</p>

<p>

Чем скорее близился конец каменистого подъёма, тем больше меня мутило. Страх сковал конечности, и ноги отказывали передвигаться. Мне было не по себе от того, что ожидало нас там. Обозлённые люди, гора трупов? Как они воспримут моё появление на их территории? Сбросят мимо лестницы вниз, в неглубокое озерцо, где я переломаю все кости? Вопросы без ответов. Но меня успокаивало, что я направляюсь туда не одна. Роял не позволит людям навредить мне.</p>

<p>

Перед тем, как покинуть пещеру, он предупредил, куда мы направляемся. При атаке дронов погибло несколько человек, и по обычаю людей их тела следовало предать земле. Мне случалось наблюдать смерть лишь мельком: как усыхает старый кедр, как гусеница бабочки исчезает в пасти ящерицы, как нечто утаскивает качающуюся на волнах чайку на дно. Так был устроен этот мир, но то, что случилось здесь, не было похоже на суровый закон природы. В этом случае вершилось преднамеренное зло. И от этого их гибель казалась ещё более отпугивающей.</p>

<p>

К моему удивлению, наверху нас никто не поджидал. Только колонны сосен, папоротника и цветущего кустарника. Я упёрла ладони в колени, согнувшись и переводя дыхание. Мои спутники не выказали и намёка на усталость. Похоже для них долгие пешие подъёмы были привычным делом. Помедлив несколько минут, чтобы я чуть передохнула, Роял повёл нас дальше по едва заметной среди зарослей тропе, вниз по каменистому склону. Чем дальше мы углублялись в лес, тем отчётливее слух начинал улавливать жужжание голосов.  </p>

<p>

Как бы я себя не настраивала, оказалась совершенно не готова к тому, что поджидало нас за поросшим тимьяном горным откосом. На лесной прогалине живым полукругом выстроилась угрюмая толпа. Мужчины, женщины, дети всех возрастов и глубокие старцы, заслышав нас, умолкли и обратили в нашу сторону опечаленные лица. Их было около полусотни. Я решила догнать Рояла, чтобы быть к нему поближе в случае чего.</p>

<p>

Наша троица вереницей проследовала вдоль холма, чтобы занять место с краю. Я шла, потупив взор, не осмеливаясь взглянуть хоть кому-нибудь в глаза. Было странно, но я ощущала часть своей вины за случившееся, хотя здравый смысл убеждал в обратном. Я ничего не сделала, не успела сделать. Кровь их соплеменников не на моих руках. Я лишь надеялась, что и они это осознают.</p>

<p>

Когда мы заняли свои места, мне сделалось дурно. Во влажной после недавнего дождя почве, в ряд было выкопано шесть продолговатых ям. Могилы. В каждой уже кто-то покоился. Взгляд скользнул дальше, и я вдруг поняла, что это самое настоящее кладбище. Поляну заполонили поросшие густой травой холмики. Вершину каждого венчал испещрённый надписями зазубренный обломок скальной породы, часть которого была погружена в землю.</p>

<p>

 С того места, где я стояла, можно было разглядеть лица бездыханных тел. В ближайшей яме уснула беспробудным сном молодая девушка. Рыжие пряди огненными языками лизали бледную шею и ключицы. Казалось, вот-вот, и она распахнёт свои глаза, но нет. От груди и до самых ног её укрывала полупрозрачная красная ткань. Живот возвышался едва заметным, но выделяющимся холмиком. Смерть забрала не одну жизнь, она прихватила с собой и дитя, которому было не суждено сделать первый вдох. В груди заныло. Всё происходящее казалось неправильным, жутким и несправедливым. Особенно абсурдным это воспринималось в окружающем нас очаровании леса, в ликующих птичьих трелях, в безоблачном небосклоне, в буйстве обступающей со всех сторон жизни.</p>

<p>

 Слух уловил придушенный всхлип – у Кира, устроившегося по левую руку от меня, тоненькие ручейки слёз скользили вниз по щекам, смуглым от жгучих поцелуев солнца. Лицо Рояла было непроницаемым, как и всегда, когда он был решительно настроен скрыть от окружающих свои истинные чувства. Я заметила рядом с ним симпатичную молодую женщину. Их пальцы крепко переплелись. Что-то кольнуло изнутри – чувство, название которого было мне известно, но ощутить мне его довелось только сейчас. Ревность. Я загнала её поглубже. Пожалуй, не время и не место.  </p>

<p>

В какой-то момент от общей массы отделилась грациозная фигура. Дио выступил вперёд и обернулся лицом ко всем собравшимся. Любое движение выдавало в нём особую породу, иное происхождение. Одеждой ему служили те же обноски, которые были на всех присутствующих, но даже в них он выделялся на общем фоне: выше любого мужчины, бледнолицый, как и все норды, прекрасный, как ни один человек в этом мире. Когда его тягучий голос разнёсся над толпой, тихие перешёптывания сошли на нет.</p>

<p>

– Сегодня мы прощаемся с нашими дорогими друзьями. Их тела покинула жизнь, но их души – среди нас. Проводим в последний путь старину Норта и его верную спутницу жизни Сесилию, добродушного здоровяка Кея, – как только с его уст слетали имена, по толпе распространялся разъедающий плач. – Нашего кормильца, возделывателя здешних земель Нори, всеми любимую Мию и её малышку Лизи, отошедшую в мир иной вслед за матерью. – На последнем имени его речь задрожала. Желваки заходили под кожей его лица. Он поднял глаза к небу и часто заморгал, затем сглотнул и закончил свою речь. – Всем нам эти люди были дороги, но некоторым особенно. Прошу самых близких войти в круг и проститься.</p>

<p>

Дио, понурив плечи, отошёл в сторону. Могилы стали окружать ближние умерших. Они опускались на колени у самого края, и не смея коснуться тел, произносили слова прощания. До меня долетали лишь их отголоски. Затем, тела стали укрывать ковром прекрасных алых цветов, которые я доселе не видела. Голоса утихали, сменяясь беззвучными рыданиями. Кто-то сам возвращался в общий строй, кого-то уводили под руки, шепча слова утешения. Взгляд прилип к одинокому цветку – капле багровой крови на траве между могилами, который избежал участи быть погребённым.</p>