Вот так оказалась в своём первом Межмирье. Интересно, как его тут называют. Живут ли тут люди и как они выглядят.

— Ну что? Пойдём?

— И страшновато, и очень интересно.

— Только помни, что вернемся мы в тот самый момент, как отправились, сколько бы тут времени ни прошло.

— А вы можете определить, посещали этот мир или нет?

— Так сразу сказать не могу. Если аборигенов встретим, тогда отвечу, знакомы они мне или нет, видел я таких или не приходилось. Хотя изучить полностью любой из миров сложно. В нем может быть огромное разнообразие, как в нашем мире, людей с разным цветом кожи и национальностью. Есть вероятность, что именно с такими не сталкивался, не изучал.

— Ну так что, Маша, идём?

— Ну пошли, раз пришли. Ой нет, раз зашли. Нас же типа пригласила дверь.

Ну, дождя я не боялась, да он особо так сильно и не шёл, накрапывал. Только бы ничего не случилось такого, думала, ступая осторожно по листве между деревьев. Кстати о них. Такие же, как у нас, вообще ничего необычного.

Так мы прошли примерно с километр. Вышли к опушке скорее леса, чем парка. Перед нами открылся вид необычайный. Впереди вдалеке виднелись горы, лес. А в паре сотен метров — река.

Захотелось оглянуться назад. А дверь-то наша где была и почему я этого не сделала сразу? Сейчас момент упущен. И у меня засосало под ложечкой: а как же мы найдём её?

Запаниковала. Вот же бестолочь, как же так. Почему сразу не спросила. Посмотрела на напарника вопросительным взглядом.

— Ну и чего ты паникуешь? Забыла, чему учил?

— Хотите сказать?

— Да, именно, точно так же. Ну что, идём дальше? Или на первый раз достаточно прогулки?

— А давайте ещё пройдём. Вот только, а вдруг тут и медведи водятся, как у нас, или ещё кто пострашнее?

— Может, и водятся. Так что решила-то?

— Очень хочется подойти к реке. Такое чувство, как в походе. — Я улыбнулась и, расставив руки, побежала по поляне к реке. Отбежав от него не очень далеко, остановилась.

Человек в возрасте, ему не с руки скакать по полянам, как я. Эх, жаль, был бы он моим одногодкой ну или хотя бы старше лет так на пять. А что, даже сейчас он очень интересный как мужчина. Молодым-то был, наверное, ого-го каким красавцем. Ну что за мысли? Одернула себя.

Как же тут красиво! Хочется закричать громко, громко, чтобы услышать в ответ эхо. Обернулась к Мефодию и замерла, открыв рот. Увидев моё лицо, он обернулся, посмотрел и быстрым шагом направился ко мне.

Взяв крепко за обе руки, отвернул меня от происходящего. А там было на что посмотреть.

В небе что-то необычное было. В дождевых тучах появилось очень тёмное большое пятно. А в нем, в пятне, происходили странные процессы. Там переливалось всё. Но при этом оно оставалось мрачным, тёмным. Как такое возможно? Темнота переливается, как мыльный пузырь, но при этом не цветное.

— Смотри на меня, не думай о том, что там. Начинай читать. Маша, быстрей!

Я с ужасом смотрела на него, пытаясь произнести хоть слово.

— Маша, выдохни, раз, два, смотри на меня, читай.

Мы вырвались в пограничье. Больно ушибла себе локоть об стенку. А напарник-то мой крепок, несмотря на то, что в возрасте. И меня не отпустил, и сам устоял.

— Продолжай, закрывай дверь. Вспоминай, как учил.

— Я сюда не ходок, закрываю на замок… — чуть не всхлипывая, торопилась говорить эти странные, похожие на поговорку слова.

Где-то что-то щелкнуло. Наверное, дверь замкнулась-таки.

— Теперь её пометить нужно, что сюда ход закрыт, и наложить печать запрета. Это уже сделаю сам. Стой и смотри.

Наблюдать за ним было удивительно.

Он стал что-то делать руками, какие-то странные движения, при этом шептать слова, непонятные.

А Мефодий дальше требует от меня вспомнить кота своего, его имя. И снова берет меня за руки.

Всё так быстро случилось, страх, который почти парализовал меня, не дал понять, когда мы перешли в свою реальность.

— Господи, что это было? Нас же пригласила дверь или кто там в таких случаях приглашает?

— Это была ловушка. Да, такое случается. Давно я не хаживал по Межмирью. Запамятовал про ловушки. — И он стал рассказывать.

Это сущности. Создают иллюзию мира, из которого пришёл посланник, заманивая его в глубь своей норы, в которой он живёт. Ты подошла к двери, положила ладонь, стала водить по узору, а кто-то из них оказался совсем рядом. Он тебя почувствовал и стал действовать.

Наслал морок, успокоил нас миром, так похожим на наш. И если бы ты не обернулась и не увидела, всё было бы очень печально.

Спокойно бы опустился на нас, обволакивая своей субстанцией, и от нас ничего бы не осталось. Такие твари даже кости растворяют. Не говоря уже о том, что они пленят души, она навеки становится пленницей, пока от неё не останется и капли энергии.

От такого у меня озноб по телу. Какая жуть. Совсем непривлекательным оказалось Межмирье.

— И как часто встречаются такие миры? И как распознать, что за дверью ловушка?

— Встречаются, что поделать. А понять ты сможешь, опыт приходит с каждым посещением. Но о некоторых я тебе расскажу. О тех, с которыми сталкивался сам.

— Про эту жуть сам откуда знаешь?

— Было дело. Таких тварей хватает по Межмирью.

Какой ужас, значит, только бегством можно избежать гибели в этой жути. Такой вывод напрашивался сам собой. С сегодняшнего дня выучу все поговорки такие смешные и нелепые, которые он мне давал, настаивал учить. А я очень халатно к этому относилась.

Надолго не стала задерживаться после нашего возвращения. Была удручена и разбита, настроения вообще никакого. Одно радовало, осталась жива. Если бы пошла одна, то всё было бы очень печально.

Непростое это дело — быть посланником или как ещё там, проводником. Странные такие названия. Посланником чего, проводником кого? Но думать на эту тему сил не осталось. Потом, всё потом.

А сейчас доехать до дома, принять душ, кофе, бутер и спать. Надеюсь, на этом сегодня дополнительных испытаний на мою голову не будет.

Ввалилась в квартиру, упала на пуф в прихожей, иначе и не скажешь. Василий меня встретил, как и ожидалось, у порога, запрыгнув на колени, принялся мурчать, меня успокаивать. И такой расслабон пошел, не иначе в этот момент весь негатив мой забирал. Ты ж мое спасение, роднюлька лохматая.

Меня разбудил телефонный звонок. Не глядя кто, подняла трубку.

— Ало.

— Машка, ты что, на больничном, заболела? Тебя не было на работе.

— Катюнь, нет, отпуск взяла на неделю. Хочу просто отдохнуть. Может, съезжу куда-нибудь.

— Что-то ты какая-то вялая. Признавайся, что случилось?

— Нормально всё, спала, а тут звонок, какая ещё могу быть?

— Ты что, Маш? Сердишься? На тебя прям не похоже.

— И не сержусь совсем, тебе кажется. Хорошо всё, честное слово.

— А почему скрыла от меня свой отпуск? — всё не унималась подруга. Вот дотошная, блин.

— Да я в одночасье решила. Пришла на работу, тебя ещё не было. Написала, отдала и ушла. Вот и всё.

— Вот ты все-таки. Кинула меня, обидеться на тебя что ли? — усмехнулась она.

— Ладно, хорош из пустого в порожнее. Всё путем, здорова, в отпуске.

— А оттопыриться в честь отпуска? — вот неугомонная моя подруга.

— Без обид, хочу немного заняться собой. И говорю же, наверное, куда-нибудь отправлюсь, ещё не знаю куда, но точно хочу поехать, ещё не выбрала. Может, на сплав какой на Урал.

Молчание в трубке говорило о том, что там у кого-то мысли работать начали в том же направлении, то есть а не присоединиться ли ей.

Да уж, во дела будут. И не откажешь. И придётся искать вариант совместного сплава по одной из рек Урала.

Слышу хи-хи в трубке. Ну всё. Приехали, называется.

— Маша, я тоже хочу! Это так романтично. И вообще сто лет не ходила в поход.

— Гмм, я подумаю. Брать тебя или нет. Если брать, то с одним условием.

— Каким? Или у тебя всегда одни и те же?