Безумец или видящий сон полностью лишен объективного взгляда на внешний мир; однако все мы в той или иной степени безумны или видим сон; все мы имеем необъективный взгляд на мир, искаженный нашей нарциссической ориентацией. Нужно ли приводить примеры? Каждый с легкостью найдет их, наблюдая за собой и своими соседями или читая газеты. Степень патологии зависит от нарциссического искажения реальности. Женщина, например, звонит своему врачу и говорит, что она хочет побывать у него на приеме в тот же день. Врач отвечает, что сегодня он занят, но может принять ее на следующий день. Ее ответ таков: «Но, доктор, я живу всего в пяти минутах ходьбы от вашего кабинета». Она не способна понять, что это обстоятельство не сделает его менее занятым. Женщина воспринимает ситуацию нарциссически: если она экономит время, то и врач тоже его экономит; единственная существующая для нее реальность – это она сама.

Менее экстремальными – или, может, менее очевидными – являются искажения, часто возникающие в межличностных отношениях. Сколько родителей оценивают состояние ребенка по тому, насколько он послушен, насколько им в радость и т. п., вместо того чтобы узнать или хотя бы поинтересоваться, как себя ощущает сам ребенок? Сколько мужей считают своих жен деспотичными из-за того, что их привязанность к матери теперь заставляет в любой просьбе видеть посягательство на их свободу? Сколько жен считают своих мужей неумелыми и глупыми только потому, что те не соответствуют фантастическому представлению о прекрасном рыцаре, которое у них могло сложиться в детстве?

Предвзятость людей, когда дело касается иностранцев, общеизвестна. Представители других народов изображаются как испорченные и жестокие, в то время как соотечественники олицетворяют добро и благородство. Всякое действие чужака оценивается по одному стандарту, а всякое собственное – по другому. Даже добрые дела неприятеля рассматриваются как признак особого коварства, рассчитанного на то, чтобы обмануть нас и весь мир, в то время как наши злодеяния вызваны необходимостью и оправдываются теми благими целями, которым служат. Действительно, если рассмотреть отношения между странами, как и между индивидами, приходишь к заключению, что объективность – исключение, а большая или меньшая степень нарциссических искажений – правило.

Способность мыслить объективно есть разум; эмоциональная установка, определяющая разумность, есть смирение. Быть объективным и вести себя разумно получается только тогда, когда у человека имеется установка на смирение – если он отказался от мечты о всезнании и всемогуществе, которую питал, будучи ребенком.

Применительно к проблеме овладения искусством любить это означает: любовь зависит от относительного отсутствия нарциссизма и требует развития смирения, объективности и разума. Этой цели должна быть посвящена вся жизнь человека. Смирение и объективность неделимы, как любовь. Я не могу быть объективным в отношении своей семьи, если я не могу быть объективен в отношении незнакомца, и наоборот. Если я хочу овладеть искусством любви, я должен стремиться к объективности в любой ситуации и быть чувствительным к ситуациям, в которых я необъективен. Я должен стараться видеть различие между моим нарциссически искаженным представлением о человеке и его поведении и реальной личностью, существующей независимо от моих интересов, потребностей и страхов. Обрести способность к объективности и разумности – значит пройти половину пути к искусству любить, и обрести ее следует в отношении всех, с кем ты вступаешь в контакт. Если кто-то захочет приберечь свою объективность только для любимого и будет считать, что она не обязательна для его отношений с миром, он вскоре обнаружит, что потерпел неудачу в обоих случаях.

Способность любить зависит от способности человека отказаться от нарциссизма и от кровосмесительной привязанности к матери и роду; она зависит от способности расти, развивать созидательную ориентацию по отношению к миру и самому себе. Этот процесс рождения и выхода в мир, пробуждения требует еще одного необходимого условия – веры. Овладение искусством любить требует овладения также верой.

Что такое вера? Является ли она непременно верой в Бога или в религиозные доктрины? И не должна ли в силу этого быть отказом от разума и рационального мышления? Чтобы попытаться понять проблему веры, нужно сперва отделить рациональную веру от иррациональной. Под иррациональной верой я понимаю веру (в лицо или идею), основанную на подчинении иррациональному авторитету. Напротив, рациональная вера – это убеждение, основанное на собственных мыслях или чувствах. Рациональная вера – это не вера в кого-то или что-то, а уверенность и стойкость ваших убеждений. От верований такую веру отличает то, что это особая черта характера, являющаяся как бы скрепой личности.

Рациональная вера коренится в продуктивной интеллектуальной и эмоциональной активности. В рациональном мышлении, где вера, казалось бы, не имеет места, она является важным компонентом. Каким образом ученый, например, приходит к новому открытию? Начинает ли он с того, что проводит эксперимент за экспериментом, собирает факт за фактом, не имея представления о том, что ожидает найти? По-настоящему важные открытия в любой области крайне редко совершаются подобным способом. Точно так же не удастся прийти и к важным заключениям, просто следуя своей фантазии. Процесс творческого мышления в любой области человеческой деятельности часто начинается с того, что может быть названо рациональным прозрением, являющимся результатом множества предварительных исследований, аналитических размышлений и наблюдений. Когда ученому удается собрать достаточно данных или создать математическое оформление, чтобы его изначальное видение было весьма правдоподобным, можно сказать, что он дошел до предварительной гипотезы. Тщательный анализ гипотезы с целью поиска ее практического применения и сбор подтверждающих ее данных ведут к появлению более адекватной гипотезы и со временем, возможно, к ее включению в широкую теорию.

История науки полна примеров веры в разум и научного предвидения. Коперник, Кеплер, Галилей и Ньютон обладали неколебимой верой в разум. Во имя этой веры Бруно был сожжен на костре, а Спиноза подвергся остракизму. На каждом этапе – от рационального прозрения до создания законченной теории – вера необходима: вера в предвидение как в ясно сознаваемую цель, вера в гипотезу как в вероятное и правомерное предположение и вера в окончательную теорию по крайней мере до тех пор, пока она не получит признания. Такая вера основана на собственном опыте и уверенности в силе собственной мысли, на наблюдениях и способности приходить к выводам. Если иррациональная вера есть принятие чего-то только потому, что так считают авторитеты или большинство, то рациональная вера коренится в независимом убеждении, опирающемся на собственные плодотворные наблюдения и расчеты, несмотря на мнение большинства.