Дольф поднял посох и зашагал прочь. Валл продолжал ныть, глядя ему в след, а потом вдруг завопил:

– Тогда и я пойду на север! Слышишь? Пойду! Пойду!

– Как знаешь, брат, но лучше спустись на дорогу, – крикнул на прощание Дольф. – Тут неподалеку в скалах есть расщелина. Советую к ней не ходить. Там тебя могут знатно отодрать.

Главная площадь Готфорда была пуста. Здания и башни вокруг тонули в молочной дымке. Ингмар шел под дождем, укрыв седую голову капюшоном. Под ногами чавкала грязь. Тяжелые капли глухо стучали по плащу, висевшему у него на плечах. Барабанили по мостовой и лужам. Темные фигуры людей издали напоминали привидения. Завернувшись в плащи, они скользили мимо пустых прилавков и растворялись в тумане.

Второй день на площади никто не торговал. За едой горожанам приходилось ходить в дома торговцев и бакалейщиков, а за рыбой спускаться в порт. Улицы были пусты. Светильники по ночам не зажигали. Товары с ферм не привозили. Позапрошлым вечером, когда он с Дункаем прибыл на Миркхолд, ураган только набирал силу. Ночью же он выдал все, что имел, к утру скосив половину шалашей в нижнем пределе и разрушив десяток домов в средней четверти.

Пока они ходили по тавернам и расспрашивали людей, за ставнями падали деревья, горели склады и оседали склоны холмов. Таких невиданных разрушений, по словам горожан, на острове не было двенадцать лет. Гром и молнии стихли только прошлым вечером, а под утро и ветер пропал. Остался лишь дождь, плотной стеной поливавший остров.

Остаток пути Ингмар преодолел бегом, а затем поднялся на каменное возвышение с контрфорсами по бокам. В центре его находилась старая застава, состоявшая из десяти жилых строений и двух оборонительных башенок. Ингмар вошел в казармы сквозь арочный проход, за которым начинался обширный двор.

Внутри кипела жизнь. Два десятка новобранцев под руководством сержантов дружно махали деревянными мечами. В стороне еще одна группа выполняла силовые упражнения, рубя вкопанные в землю столбы. Двери всех помещений были открыты. Оттуда во двор и обратно сновали ополченцы со связками оружия. Группы наемных рабочих таскали сундуки, мешки и ящики. Иногда во дворе появлялись люди в кожаных доспехах, похожие на охотников. Один такой стрелок с длинным мачете у пояса даже вступил в перепалку с сержантом, после чего закричал: «Тогда сам их учи!» Все это сопровождалось шумом дождя и ударами мечей по сырому дереву.

В городе все знали, что капитан ополчения набирает рекрутов. Сержанты голосили об этом на каждом углу. Особенно громко вещали в порту, обещая добровольцам пожизненный кров, новую одежду, горячую пищу и холодную сталь. Однако никто из горожан точно не знал, с какой целью наращивают гарнизон. Одни говорили о нападении никтов, другие о рейде на бандитов, третьи считали, что король обязал губернатора собрать подкрепление для обороны Старграда. У Ингмара на этот счет было свое мнение. Такие скоропостижные приготовления он обычно наблюдал перед осадой, и чаще в тех случаях, когда главнокомандующий в последний момент понимал, что противник превосходит его гарнизон числом.

Пройдя через двор, Ингмар открыл дубовую дверь и беспрепятственно вошел в кабинет капитана. В центре полутемного помещения он увидел Вульфгарда в компании низкорослого ополченца. Оба стояли перед дубовым столом, на котором лежали клинки. Рядом возвышался пюпитр с увесистым фолиантом, куда, по закону, должны были вноситься штрафы и нарушения. Вульфгард разглядывал меч. Наглый ополченец, тот самый, который назвался в порту старшим сержантом Марвином, внимательно наблюдал за ним. Капитан щелкнул пальцами по клинку, поморщился и швырнул оружие на стол.

– Мариус хочет, чтобы мы сражались этим хламом?

– Губернатор обещал, что закажет еще.

Марвин умолк, покосившись на стоявшего в дверях Ингмара. Вульфгард тоже его заметил, поглядев исподлобья. В этот раз на нем была длинная хлопковая рубаха с заплатами и кожаные штаны. У пояса висел один лишь кинжал, но даже в таком виде рослый капитан выглядел грозно. Выйдя из-за стола, он приблизился к нему и смерил недобрым взглядом.

– Чего хотел?

– Двойной пропуск, – коротко ответил он.

Вульфгард скрестил руки на груди. На грубом лице старого воина появилась недобрая усмешка. Еще в ратуше Ингмар понял, что капитан его раскрыл, и просто так не забудет. Идти сюда ему не следовало, но и гулять по городу с таким загаром без каких-либо бумаг тоже, поэтому, перед уходом, он предупредил Дункая, чтобы тот в случае исчезновения «дорогого Инвара» без промедления известил Сомбру.

– Я выдал дневные пропуска твоим друзьям, – ответил Вульфгард, пощипывая бакенбарды.

– Я не с ними.

– Хорошо. Но вы приплыли на одном корабле.

Капитан усмехнулся, а затем повернулся и зачем-то кивнул Марвину. Старший сержант отошел в соседнее помещение и вскоре вернулся в сопровождении темнокожего воина. Оба ополченца проследовали к двери и встали у него за спиной.

– Знаешь, зачем король повелел создать компанию «Второй шанс»? – пространно начал капитан. – В юности он верил, что преступнику можно дать этот самый шанс. Негодяи охотно пользовались его милостью и тащили все, что плохо лежит, включая фураж для армии. Тогда королевский совет постановил лишить преступников второго шанса, предоставив им собственный «Второй шанс», но уже в копях Пайнрута. Четыре года каторги для воришки, восемь лет для убийцы, двенадцать лет для изменника.

– И это притом, – дополнил Ингмар, держа руки под плащом, – что максимальный срок жизни каторжника восемь лет.

– Хорошо. Вижу, ты знаком с нашими законами. Теперь угадай, какие преступления сейчас чаще всего совершают в Магории?

Капитан глянул на него из-под косматых бровей. Ингмар молчал, чувствуя на затылке взгляды двух ополченцев. Здоровяк сделал шаг назад и, уткнув кулачищи в бока, произнес:

– Первое – воровство. Второе – неуплата налогов. Третье…

– Дезертирство, – подвел черту Ингмар, смекнув, откуда ветер дует.

– Молодец! Теперь говори, из какого батальона дезертировал ты?

Повернувшись, Ингмар заметил, что ополченцы держатся за рукояти мечей. Вульфгард и сам отошел к столу, где лежала целая куча клинков. Непонятно только, чего они так боялись. Неужели думали, что старый воин вроде него прорубит себе дорогу назад сквозь толпу стражей?

– Ты ошибаешься, капитан, – мягко возразил Ингмар. – Я служил не в батальоне.

– Ага! Значит, ты все-таки служил, а потом прибился к алмерам, – злобно рассмеялся Вульфгард. – Хватит! Прибереги оправдания для судьи. Марвин. Палмир. Отведите его в подвал.

– Еще шаг и в подвал отправишься ты!

Ингмар медленно развел руки и приподнял оба края плаща, продемонстрировав широкий пояс. Пламени пары свечей и факела хватило, чтобы сбить с обвинителя всю спесь. Марвин и Палмир обошли его с обеих сторон и тоже уставились на пояс.

Талию стягивал широкий кушак с восемью чехлами. Достав из крайнего чехла черный овальный камень с серебристой звездой, он провел по нему пальцами и взмахнул рукой. К потолку воспарил сгусток энергии, наполнив кабинет серебристым светом.

– Меня зовут Ингмар. Я потомственный рыцарь, воин Белой звезды и сын лорда Колвина из Колтерхилла. Кого вы собрались арестовывать, псы? – уже не опасаясь нападения, громким голосом спросил он.

Вульфгард, Марвин и Палмир во все глаза смотрели на шар, потом перевели взоры на него и одновременно склонили головы.

– Но алмеры… – пробормотал старый воин, нескладно пожав плечами.

– Кто вы такой, капитан, чтоб задавать мне подобные вопросы? Сейчас мне нужны два пропуска, и ваши языки за зубами.

Последовал короткий приказ и ополченцы вышли за дверь. Вульфгард сокрушенно вздохнул и, взяв перо, стал что-то писать за пюпитром.

– Капитан, вы понимаете, что вынудили меня раскрыть себя, да еще в присутствии подчиненных?

– Даю слово, милорд, Марвин и Палмир не из болтливых.