Ребята выкатывают из комнаты несколько столиков и помещение наполняется ароматом жареного мяса. Столики уставлены мясными блюдами, выпечкой, салатами, напитками. Тут даже мороженое есть.
– Принести что-нибудь? – спрашивает Юра.
– Нет, постой так еще, – прошу я.
Мне становится плевать на то, что все одноклассники сейчас видят, как он прижимает меня к себе. Его равномерное дыхание согревает мою макушку, он иногда упирается о нее подбородком. Его руки расположились чуть выше моего животика, я могу гладить их своими. Моя спина прижата к нему. Мне так хорошо. Мне плевать, что думают другие. Да и всем должно быть плевать на то, что происходит у нас с Юрой.
Осматриваю толпу моих одноклассников. Леша закинул руку на плечи Маши и она счастливо что-то говорит ему на ухо. Олег прикармливает Лику, принеся для нее еду на тарелке. Ирина танцует с Ярославом. Кир смеется над чем-то со Светой. Даже Леночка обнимается с Сережей и приятно улыбается ему. Все тут, все довольны и веселы. Майя что-то ищет в своей папке.
А где Миша? Не вижу его. Подозрительно. Обычно он в гуще событий.
Как только все немного наелись и выпили, на сцене появляется какая-то танцевальная женская группа в светящихся в темноте топиках и коротких шортах. Ежусь. На улице действительно холодно для танцев в такой одежде. Но парни, и даже некоторые девочки подвывают, свистят и подбадривают танцовщиц.
Майя, взявшая на себя роль тамады, проводит несколько конкурсов, в которых мои одноклассники с удовольствием принимают участие. Смеюсь до боли в животе, когда Ярик и Леша, печатают на ноутах, под диктовку Майи, различные фразы, при этом их глаза завязаны темной тканью, так что парни делают кучу ошибок. Мы следим за тем, что они печатают на большом экране. Поскольку за каждую ошибку необходимо сделать глоток из стакана с водкой, ребята даже и не пытаются печатать правильно. Конкурс продолжается недолго, его прерывает Маша, которую не устраивает, что ее парень может скоро напиться. На ее остановочный клич, на экране появляется сообщение, написанное большими буквами «Детка, я не нажрусь до самого главного момента». Мы взрываемся смехом. Леха умеет печатать с закрытыми глазами! Все это время он прикалывался, чтобы влить в себя побольше алкоголя.
После конкурсов возвращаемся в помещение, отогреться и поесть. Мне это необходимо, я продрогла, вечером на улице совсем похолодало. Народ выкрикивает тосты, поздравляя Олега и Юру. Каждый, кто произносит тост, кидает запакованные подарки в корзины.
Моих подарков тут нет. Их вообще нет. Откуда я должна знать, что подарить парням? Решила, что поздравлю их позже.
– Юр, мне нужна помощь, – Майя чем-то обеспокоена, так что Юра идет с ней.
Наблюдаю, как к их разговору присоединяется Леша с Машей и Олег.
А меня кто-то берет за руку, поднимаю глаза и вижу ухмыляющегося Мишку. Он показывает глазами на выход. Иду за ним.
– Мадам, – Коршун кланяется, выведя меня на улицу, – сегодня я ваш похититель.
Я ждала этого! Я хотела этого! Я рада этому! Подпрыгиваю от удовольствия.
– Майя сказала, что я должна покричать, – шепчу я.
– О, да, – кивает Миша, потирая руки.
– Еще она сказала, что я могу ударить тебя пару раз, – шучу я.
– Нифига она не говорила этого! – возмущается парень.
– А вот и говорила! – я бью своего похитителя кулаком в живот, со всей силы, но Коршун лишь довольно потирает пресс.
– А теперь кричи, Тина, – смеется он и подхватывает меня на руки.
В секунду я оказываюсь на руках похитителя, и, представляя, что меня ожидает самое страшное, вхожу в роль. Кручусь в его руках, вырываясь, ору во все горло «Помогите! Пусти меня, урод! Юрааа! Не трогай меня, скотина!» Мы с Мишей не можем сдержать смеха, так что через несколько метров он отпускает меня на землю. Осматриваюсь. Мы в каких-то кустах. Издалека слышен крик Анжелики, которая тоже должна быть похищена.
– Пошли, – Миша тянет меня вглубь кустов, достает из-под одного две бутылки пива и одну протягивает мне. – Я все предусмотрел, – веселится он.
– Миш, вообще то, тут темно и страшно, – я иду за парнем, но дороги особо не вижу.
– Не бойся, я ж тут. Мне придется сидеть с тобой, пока твой парень тебя не найдет. Иди сюда.
Коршун останавливается у заброшенного лагерного корпуса, подхватывает меня подмышками, садит на оконную раму, а затем забирается на нее сам.
– Он не мой парень, – тихо произношу я, потому что в таких местах хочется разговаривать шепотом.
– И тебя это не радует, не так ли? – Миша спрыгивает с рамы, протягивая ко мне руки, я поддаюсь ему, и скоро мы стоим посреди заброшенной комнаты.
– Это не твое дело!
– Но мы же должны о чем-то тут говорить.
Миша зажигает насколько свечей. Теперь я могу рассмотреть очертания двух стульев и столика, заваленного едой.
– Не замерзла?
Мотаю головой.
– Майка оставила тут теплые покрывала, так что можешь укрыться. Мы сидим тут сорок минут, и если Юран нас не найдет, то выйдем сами.
– Он найдет нас, – уверенно говорю я.
– А ты в нем уверена, – Мишка смеется, отпивая из своей бутылки.
– Естественно!
Парень кидает в угол комнаты несколько теплых покрывал, и валится на них, вытягивая длинные ноги. Я еще не оставалась наедине с Коршуном, поэтому сейчас мне слегка не по себе. Друзья Юры не те люди, с которыми я чувствую себя спокойно и комфортно. Делаю большой глоток из своей бутылки и закашливаюсь. Круто, Тина! Ты сама общительность.
Миша смеется, вливая в себя алкоголь.
– Ты настолько нас боишься? – парень достает сигарету и закуривает.
– С чего ты это взял?
– У тебя ноги трясутся от того, как сильно ты их сжала.
Да, я действительно сижу на стуле, сжав ноги вместе, а еще сжимаю бутылку пива в руке настолько крепко, что удивительно, как на ней трещины не появились.
– Просто мне неловко, – говорю тихо, – я как-то не привыкла оставаться с вами без Юры.
– Расслабься, ты мне нравишься. Ты веселая и без лишнего пафоса, – а затем его глаза останавливаются на моем лице, – и ты потрясная красотка.
– От этого мне не становится комфортнее, Миша, – я прямо чувствую, как лицо покрывается краской, а спина испариной.
– А что такого? Ты красотка! И не надо заливаться краской, Тина, – Мишка посмеивается, снова прикладываясь к бутылке, – ты сама это знаешь. Не делай вид, что не видишь, как все на тебя пялятся.
– Миш, ты заставляешь меня краснеть, – но я улыбаюсь.
А кто не улыбнулся бы? Парень только что сказал мне, что я потрясно выгляжу, и все это замечают. Моя самооценка улетает в космос.
– Эй, я могу сказать девушке своего друга, что она красотка, – Мишка откидывается на стену, подкладывая под голову руки, – в этом нет ничего страшного, я не подкатываю к тебе.
– Спасибо, – заставляю себя посмеяться, – теперь эта ситуация не кажется мне такой странной.
– Тогда иди сюда, – он хлопает по покрывалам, рядом с собой, – я не буду приставать к тебе, – подмигивает, цокает языком, и ждет, когда я перемещусь к нему на покрывала. – Хотя я до сих пор матерю себя за то, что пропустил тебя.
– Что?
– Ты себя вообще в зеркало видела? – восклицает парень. – Ты выглядишь как эти фарфоровые куклы, мать их, которые все такие милые и походят на гребанных ангелов, со всеми своими завитушками и огромными глазами. И вот я думаю, какого хера я в сентябре был занят той телкой из тира? Если бы не она, ты бы Юрану не досталась, – Миша высовывает язык и поигрывает бровями, отчего я смеюсь уже искренне, потому что невозможно находиться с этим парнем больше десяти минут и не засмеяться. – Но… та девчонка, м-м, – Мишка мечтательно закидывает голову назад, – тогда она сводила меня с ума. Прости, мне было не до тебя, – от его извиняющегося взгляда я хохочу в голос.
– Спасибо, Миша, боюсь, я не выдержала бы твоего напора.
– Это точно. Янка сдалась за неделю. Я буквально оккупировал ее.
– Не хочу знать подробностей, пожалуйста, – я просто боюсь услышать это.