Пошарив на верхних полках, которыми они обычно с матерью не пользовались, Майя нашла полпачки «Парламента».

Наполовину высунувшись из окна, чтобы дым, не дай бог, не проник на кухню, она втянула в себя первое облачко. С непривычки закашлялась и затушила окурок. Что за глупости? Зачем ей понадобилась сигарета?

Майя раздосадовано сплюнула неприятное послевкусие в раковину. Долго полоскала рот и мыла руки.

– Мам, вот твоя вода, – она вошла в комнату и протянула матери стакан.

– Спасибо, девочка моя, – прошептала мать и всхлипнула. – Одна ты у меня осталась.

Майя, как в детстве, залезла на кровать и легла рядом с матерью, обнимая ее застывшими от нервного напряжения руками. Они уже начинали засыпать, когда хрупкую тишину разорвала настойчивая трель дверного звонка.

Майя удивленно села на кровати. Затем перелезла через мать и побрела к двери, которая звала ее к себе глухим стуком. Кто-то нервно тарабанил по металлической поверхности и непрерывно трезвонил в звонок.

– Иду, иду, – громко сказала Майя, чтобы за дверью перестали шуметь.

Она, не глянув в глазок, открыла дверь. На пороге стоял Дэн.

– Почему ты не отвечаешь на мои звонки? – сердито спросил он с порога. – Ты видела, сколько у тебя пропущенных звонков? Ты соображаешь, что ты делаешь?

– Зачем ты шумишь? Мама отдыхает, – устало сказала Майя

– Да ты понимаешь, что я сорвался из командировки? Думал, что с тобой что-то случилось, – Дэн практически кричал.

У Майи начинала жутко болеть голова. То ли от усталости, то ли от того, что она не была готова к разборкам с Дэном. Наверное, он был последним человеком, кого она хотела сейчас видеть.

– Пожалуйста, не кричи. У меня сильно болит голова, – попыталась она уйти от скандала.

Он затих на минуту, внимательно осматривая ее лицо, которое покрывала неестественная сероватая бледность. Впадины темных кругов, синеющих под глазами. Взлохмаченные волосы, которые явно не расчесывали с самого утра.

Его Майя никогда не позволяла себе так ужасно выглядеть. А эти пыльные пятна на одежде? И еле слышный запах табака.

– Майя, ты что, курила? – удивился Дэн.

Она неопределенно мотнула головой, избегая прямого ответа.

– Что-то случилось? – шагнув к ней ближе, просил он. – Скажи мне. Ты ужасно выглядишь. Что произошло?

– Вера умерла, —севшим голосом ответила Майя. – Но я не хочу об этом с тобой говорить.

Он так и остался стоять на пороге. А она вернулась в комнату к матери, заползла на кровать и, закрыв глаза, крепко обняла теплое материнское тело в поисках защиты и утешения.

Тонкий, почти невесомый тюль струился на свежем утреннем ветерке, что упруго дул через приоткрытую дверь балкона. На перекрестке сигналили недовольные водители. По-видимому, снова не работает светофор. Майя потянулась, счастливо улыбаясь своим мыслям. Сегодня они проведут весь день вместе, как это и полагается любящим сестрам.

Бодро вскочив с кровати, она, напевая, направилась в ванную чистить зубы.

На кухне весело звенели чашки и тоненько пел закипающий на газу чайник.

– Вера, – высунувшись из двери ванной, крикнула Майя, – там в шкафу новый электрический чайник. Он быстрее закипает.

– Ничего, – откликнулась Вера. – Я подожду. Не люблю электрические чайники.

Вытирая лицо вафельным полотенцем, Майя прошла на кухню и уселась на стул напротив Веры. Сестра ласково кивнула ей и придвинула ближе чашку с дымящимся кофе.

– Я так рада тебя видеть, – улыбнулась Майя. – Спасибо, что пришла. Я сказала Дэну, что сегодня буду занята и мы сможем провести этот день вместе.

– Майя, извини. Я не смогу надолго остаться. Ты же знаешь, что Сережа ждет меня, – глядя на нее прозрачно синими глазами, ответила Вера.

– Сережа? Как это? – невпопад ответила удивленная Майя и заканючила, как маленькая. – Вера, ну мы же договаривались, помнишь? В торговом центре, когда выбирали тебе свадебное платье?

– Помню, сестренка, – она слегка взъерошила гладкие волосы Майи, – но сегодня не получится. Сейчас попьем с тобой кофе, и мне пора.

Майя посмотрела на нее взглядом, полным немого упрека, и отодвинула свою чашку.

– Перестань капризничать, Майя, – уговаривала ее Вера. – Мне правда нужно сейчас идти. Но я снова тебя навещу. Скоро.

Она помахала на прощанье и пошла к дверям кухни.

– Вера, подожди. Мы даже кофе не допили! – тщетно надеясь ее удержать, воскликнула Майя.

– В следующий раз, Майя. А сейчас не ходи за мной, – сказа Вера и закрыла за собой дверь.

Снова открыв глаза, Майя долго лежала, не до конца осознавая, где она. Рядом, просыпаясь, шевельнулся Дэн и обнял ее, пытаясь притянуть поближе.

– Дэн, извини, – выскальзывая из его объятий, сказала она. – Не сейчас. Мне нужно вставать.

– Да нет проблем, – недовольно буркнул он. – Я уже привык за последние дни.

– Ну что ты от меня хочешь? – устало спросила она. – У меня умерла сестра. Сегодня похороны. Я не могу, понимаешь?

– Понимаю, понимаю, – процедил он и рывком поднялся с постели.

– Дэн, подожди, – она попыталась задержать его, – Давай не будем ссориться. Нам нужно поговорить.

– Да не хочу я ни о чем говорить, – резко ответил он, – Вечно эта Вера под ногами путалась. И даже теперь, когда сдохла, продолжает нам мешать.

– Как ты можешь говорить такие слова? – в шоке посмотрела на него Майя, – За что ты ее так ненавидишь?

Он отмахнулся от ее вопроса и раздраженно вышел из комнаты. С книжной полки в прихожей, глухо шмякаясь, полетели на пол ее книги. На кухне звонко загремели передвигаемые взбешенной рукой кастрюли. С хрустальным звоном на кафельную плитку упал и разбился стеклянный стакан.

Майя легла на живот и накрыла голову подушкой. Хотелось крепко зажмурить глаза и плотно заткнуть уши, чтобы не видеть и не слышать его истерики.

Она знала, что он нарочно создает как можно больше шума, чтобы разбудить ее мать. Он знал, что мама обычно до трех часов ночи не может уснуть и потом спит до одиннадцати. А теперь он мстил ей, отыгрываясь на ее матери. Она лежала и пыталась вспомнить, когда он стал меняться? Когда из заботливого и любящего Дэна он стал превращаться в вечно раздраженную истеричку?

С громким лязгом хлопнула входная дверь и, протяжно скрипнув, снова приоткрылась.

– Майя, – позвал из соседней комнаты слабый голос матери.

– Да, мама, иду, – заторопилась Майя, накидывая халатик.

– Вы снова поссорились, да? —спросила мать, глядя на дочь печальными глазами.

– Да. Но давай не будем об этом говорить, – попросила Майя. – Ты сможешь подняться? Тебе помочь?

– Да, сегодня мне легче, – кивнула мать.

– Хорошо. Я приготовлю завтрак тогда, – улыбнулась Майя, – и поедем к тете Наташе.

– Все-таки неудобно как-то. Мы ее родня, а похороны у тети Наташи, – снова засомневалась мать.

– Ну не на съёмной же квартире мы будем устраивать поминки, мам, – увещевала ее Майя. – И потом, тетя Наташа тоже ей родня в определенном смысле.

– Да и то верно, – согласилась мать. – Народа, наверное, почти не будет. У нее, кроме нас и Лены, и не было-то никого.

– Да, будут родственники с Сережиной стороны, мы и дядя Петя, – кивнула Майя.

Мать вздохнула и, с усилием поднявшись с кровати, медленно побрела в ванную комнату. Майя пошла следом и встала в дверях, наблюдая, как она тщательно чистит зубы. Мать подняла на нее вопросительные глаза.

– Ты что-то хотела сказать, Майя? – спросила она, протягивая руку за полотенцем.

Майя замялась, не сделав над собой усилие, поделилась тем, что беспокоило ее с самого утра:

– Ты знаешь, сегодня мне приснился сон. Будто Вера пришла к нам в гости.

Мать вздохнула и задумчиво спросила:

– Вы разговаривали?

– Да. Она сказала, что еще придет.

– А ты хочешь, чтобы она пришла?

– Я не знаю. Я была очень рада ее видеть, но когда проснулась, мне стало еще больнее, – сдерживая подступающие слезы, ответила Майя.