– Это угроза, детектив?

Уобаш не ответил.

– Очень хорошо. Значит, я обращусь к прессе.

Детектив громко расхохотался.

– Да ради бога! Дамочка, которая прятала голову в песок, пока ее муж планировал самое массовое убийство нашей эпохи! Ну да. Уверен, все в очередь выстроятся, чтобы послушать от вас про трагическую гибель двоих людей, не имевших к вам никакого отношения.

Даже в Терре+ Кэсси ощутила, как у нее в жилах закипает кровь. Она даже задумалась о том, могут ли ее арестовать за нападение на виртуального копа.

– Слушайте, детектив. Если утверждения Эли Миллер насчет ее отца – правда, кто-то может сейчас планировать новое Инферно. И тогда на карту поставлены жизни множества людей. Не понимаю, почему вы не относитесь к этому серьезно!

– Я служу в полиции двадцать восемь лет, – ответил Уобаш. – И одиннадцать из них расследую преступления в Терре+. Я никогда не видел ничего ужаснее Инферно. Как будто мир обрушился вокруг нас. Нам никогда не забыть этого дня. Кто-то, может, вам и верит – что вы были не в курсе насчет планов вашего муженька. Но я – нет. Так что позвольте дать вам совет, миссис Уэст. Убирайтесь. Займитесь своей жизнью, которую вам очень повезло иметь. Потому что многим такой шанс не выпал. Я не желаю вас больше видеть.

– Чертов Робокоп! – воскликнула Кэсси.

Глаза Уобаша снова заморгали. А ожив, он сказал:

– Вашему касту официально запрещен доступ в данный терминал. Оставьте Эли Миллер в покое. Девочка достаточно натерпелась. Также я ставлю маркер на ваш каст – будете еще досаждать полицейским по вопросам, которые вас не касаются, и вас не допустят ни к одному терминалу во всей Терре+. Прощайте, миссис Уэст. Удачи!

С этими словами Кэсси исчезла из участка и выпала на свой домашний экран ТПД. Она сдернула визор; щеки у нее раскраснелись, а в груди полыхал гнев. Если Эли Миллер говорила правду, новое Инферно уже маячит на горизонте. Сотни, тысячи человеческих жизней поставлены на карту. И она должна была выяснить правду. Должна узнать, что случилось с Эллисон Миллер.

Кэсси запустила новый поиск по имени Эли. Она не могла себе даже представить, какой ужас испытала девочка и в каком эмоциональном состоянии пребывала сейчас. Она не знала, где та находится. В новостном репортаже было написано, что Эллисон передана под опеку государства, но, не будучи членом семьи, Кэсси не могла получить информацию о ее местонахождении. Надо было придумать другой способ.

Кэсси снова зашла в виртуальный альбом Вестбери-Хай. Эли было пятнадцать, а это значит, что она училась там второй год. В ее параллели было девяносто девять учеников, и у каждого – своя страничка в Терре+ с фотографиями, цитатами, мемами и прочим. Кэсси обратила внимание, что у всех учеников была чистая кожа, идеальные волосы и ровные белые зубы. Сама она успела походить в настоящую школу, когда там еще требовалось личное присутствие. У нее были брекеты. Прыщи. И короткая стрижка-боб[11], которую она считала очень даже стильной, пока после поступления в колледж соседка по комнате не сказала ей, протягивая пластмассовый стаканчик с клюквенной водкой: «И сделай что-нибудь со своей головой! Ты похожа на вантуз в сортире».

Дети вроде Эли Миллер росли уже после Адовой Недели. Но не Кэсси. Как все ее ровесники, она никогда не забудет те дни. Неделю, после которой образование и жизнь всех будущих поколений изменились навсегда.

3 апреля 2031-го ученики, учителя и сотрудники администрации школ устроили марши протеста против возрастающего давления со стороны политиков и родителей, программ, которые им навязывали со стороны, и отсутствия действенных мер безопасности. Учителям приходилось из своего кармана покупать школьные принадлежности, хотя они получали копейки – в то время как политики и правительственные эксперты ворочали миллионами. Родители заявлялись на школьные собрания и устраивали потасовки. Некоторые приходили вооруженными. Некоторые пьяными. Некоторые – вооруженными и пьяными одновременно. Но хуже всего были даже не родители, а «неравнодушные граждане», готовые на любые – именно любые – меры, чтобы изгнать учителей из сферы образования.

Мирные протесты 3 апреля напоролись на сопротивление таких родителей, разного рода демагогов и экстремистских группировок, заявлявших, что в школе зомбируют будущее нации, заставляя детей изучать историю – настоящую историю. Политики и эксперты привлекли на свою сторону тысячи экстремистов, пользуясь приватами Терры+ для распространения лживой, корыстной пропаганды.

Учителя вышли на марш с плакатами и пищалками. Экстремисты – с полуавтоматическими винтовками наперевес. К концу недели было убито двадцать четыре учителя, восемь сотрудников администрации и шестеро учеников. Двое экстремистов впоследствии покончили с собой.

Поэтому 16 апреля 2031-го президент подписал Указ о том, что с этой осени все школы переходят на дистанционное обучение. Школы в Терре+ безопаснее, говорили политики. Пусть лучше дети вырастают неприспособленными к жизни, чем потеряют ее, получив пулю на уроке геометрии. Как будто существовало только два этих варианта.

Дети вроде Эли росли в виртуальных классах. Многие никогда не встречались со своими лучшими друзьями. Когда родители Эли погибли, она, возможно, лишилась единственных людей, которых видела и знала во плоти.

Кэсси должна была выяснить, что именно произошло в день смерти мистера и миссис Миллер, обстоятельства их гибели и то, почему молчит пресса. Она не могла просто зайти в Вестбери-Хай, чтобы поговорить с кастом Эли. Школам разрешалось иметь только один терминал в Терре+, и доступ к нему был открыт лишь для учеников, сотрудников и авторизованных членов семьи. Когда школы только перешли на дистанционное обучение, кто угодно мог обратиться к терминалу. Это быстро стало проблемой. Педофилы начали проникать в девичьи раздевалки и тому подобное, поэтому на терминалы поставили защиту.

Законного способа зайти на терминал Вестбери-Хай и отыскать Эли Миллер у Кэсси не было. А если бы кто-то узнал, что Кассандра Уэст – миссис Верховный Светоч – пыталась обойти терминал школы, в мгновение ока к ней в окно влетел бы дрон ПТП.

Полиция точно не помогла бы Кэсси связаться с Эли Миллер. Но вот друг мог. Она открыла директ @BeGood2All и напечатала:

Меня зовут Кассандра Уэст. Я вдова Харриса Уэста. Понимаю, что это неожиданно, но я обращаюсь к тебе из-за того, что случилось с твоей подругой Эли Миллер. Я считаю, она знает кое-что важное. И от этого у нее могут быть неприятности. Если я права, множество людей в опасности.

К вящему изумлению Кэсси, Дэвид Гудвин ответил спустя каких-то пару минут. В его сообщении содержался линк на защищенный чат. В таких чатах сообщение удалялось, как только получатель его прочитает. Дэвид Гудвин хотел быть уверен не только в том, что их никто не подслушает, но и в том, чтобы у нее не осталось записи чата. Что бы ни произошло с Эли Миллер, это насторожило Дэвида – а то и напугало.

Кэсси вошла в чат и написала:

Спасибо, что ответил так быстро.

Дэвид набрал в ответ:

Как я могу быть 100 % уверен, что это настоящая Кассандра Уэст?

Кэсси взяла листок бумаги, нацарапала «это я», потом сделала селфи с листком и сбросила Дэвиду.

Так сойдет?

Пожалуй. Но вам все-таки стоит периодически причесываться.

Думаю, ты согласился поговорить со мной не для того, чтобы комментировать мой вид. Ты тоже беспокоишься об Эли.