И тут Котенок удивляет меня своими великолепными объятиями. Я не был готов к такому уровню контакта. Ощущение ее теплого, мягкого тела, прижимающегося к моему, ввело в некий ступор. А потом она идет дальше и шепчет мне на ухо что-то приятное или что-то о знакомстве, я так и не понял.

Все, на чем мог сосредоточиться в этот момент, – это на прикосновении ее губ, пока Кейтлин говорила. И когда она взяла меня за руку и пошла вперед, легко могла бы отвести меня на собственную казнь. После этого я бы последовал за ней куда угодно.

Все то время, что она шла впереди меня, я смотрел вниз. На ее задницу. И – боже милосердный – какая же это задница! Единственный раз, когда я ее видел, Котенок была в платье. С уверенностью могу заявить, что у нее отличная задница – такая, которую хочется сжимать, когда целуешься с Кейтлин, или отшлепать, если она тебе нахамит. Но ее платье только намекало на то, что оно скрывает. Сегодняшние джинсы Котенка обрисовывают все ее достоинства, черт побери, в деталях.

Осознав, что откровенно пялюсь и это зрелище начинает меня возбуждать так, что вскоре станет очень и очень заметным, я был вынужден взять себя в руки. Поэтому, когда она обернулась, смотрел в потолок, в самую дальнюю точку от ее соблазнительной попки, мысленно пытаясь повторить одну из многочисленных маминых лекций об уважении к женщинам. Разумеется, с ее стороны, более чем уверен, я выглядел раздраженным или злым, или испытывающим еще какую-нибудь негативную эмоцию. Изо всех сил попытался сгладить углы, но это явно было фолом № 2.

А теперь представьте мое удивление, когда подругой Котенка оказалась моя собственная мама, чьи лекции все еще звучали у меня в ушах. После этого прошло не так уж много времени, прежде чем Кейтлин свинтила. Полагаю, какое-то время она проведет у бара, оправляясь от своего очевидного шока, а когда вернется, надеюсь, нам удастся улизнуть отсюда вдвоем, чтобы побыть наедине.

– Джеки, дорогой, ты должен знать, что я просто пыталась уберечь тебя и только поэтому не стала говорить, кто я.

– Знаю, мама, и очень ценю это. Но я уверен, что ты бы и без всего этого спектакля поняла, что она хорошая девушка.

– Это точно. Кажется, и сама в нее чуточку влюбилась! Мы провели вместе совсем немного времени, но я уже могу сказать, что она идеально подходит тебе.

– Полегче, мам. Вы знакомы всего один день.

– Знаю, знаю. Однако я никогда не испытывала таких чувств к Лейси, даже спустя два года знакомства. Чтобы распознать в ней ту ледяную стерву, которой она была, понадобился не один год, но она мне не нравилась, даже когда скрывала свою истинную натуру. А вот Кейтлин… Эта прекрасная девушка сделана из чистейшего золота. И нам с ней было так весело!

– Ты серьезно, мам? – спрашиваю я. – Почему ты решила упомянуть о ней сейчас?

Закрываю глаза и пытаюсь прогнать головную боль, которая всегда возникает у меня при упоминании о Лейси. Последнее, что я хочу сегодня вечером, – это разговаривать об этой мерзкой женщине.

Открываю глаза и замечаю, что Котенок смотрит прямо на меня. Опускаю руку, но я на сто процентов уверен, что она успела заметить проявление моего раздражения. И уверен, сделала неправильные выводы. Черт! Думаю, это третий фол.

Я слушаю маму лишь вполуха, потому что в этот самый момент вижу, как Кейтлин подходит к моему приятелю Люку. Какого черта? Она трогает его за плечо и что-то говорит, а Люк расплывается в одной из тех улыбок, которые «заставляют трусики слетать с девчонок». Это его фраза, не моя.

У меня отвисает челюсть, когда вижу, как она берет стакан из его рук и залпом опрокидывает. Теперь его рука ложится на ее плечо, и мои глаза наливаются кровью.

Он наклоняется к ней слишком близко и что-то говорит, почти касаясь губами ее уха.

Какого. Хрена. Он вытворяет?!

Люк смотрит в мою сторону, затем выпрямляется на стуле и проводит кончиками пальцев по ее руке.

Серьезно? Какого хрена?!

Она уходит, и я вижу, как он складывает что-то и опускает это в свой карман. Люк, быть может, и один из моих лучших друзей, но сегодня он, черт побери, умрет.

– Мама, я сейчас вернусь.

Даже не жду ответа, что она меня услышала, и бросаюсь к нему.

Вижу, как Котенок направляется вглубь бара, однако мне нужно прояснить ситуацию с Люком сейчас, пока она не вышла из-под контроля. Не стал посвящать его в подробности того, откуда я знаю Кейтлин, но я точно уверен, что он видел, как она обнимала меня, когда мы только пришли. Этого должно было быть вполне достаточно, чтобы сработал кодекс братана. Но поскольку этого, очевидно, не произошло, я собираюсь внести предельную ясность.

– Люк!

В баре очень шумно, поэтому, чтобы привлечь внимание, мне приходится выкрикнуть его имя.

Люк поворачивается ко мне и с довольной ухмылкой интересуется:

– Эй, братишка, че-как?

– Может, это ты мне скажешь? – рычу ему в лицо. – Какого хрена твои грязные лапы оказались на Кейтлин? И что у тебя в гребаном кармане?

– Вау, остынь, чувак! – Люк примирительно поднимает руки вверх. – Кто, черт возьми, эта Кейтлин?

– Кто… Ты сейчас серьезно? Девушка, с которой ты только что разговаривал. Ты держал свои грязные руки на ней, пока дышал ей в затылок.

– О, та брюнетка? С хорошенькой задницей?

Этот комментарий заставляет меня сделать к нему шаг и оказаться лицом к лицу. Мы примерно одного роста, но я потяжелее. Смотрю на него сверху вниз. Именно так и должен ощущаться этот взгляд.

Наклоняюсь к Люку.

– Если ты хоть пальцем тронешь ее задницу, то я его тебе оторву!

Он некоторое время смотрит на меня, а затем обнимает за плечи и разражается смехом. Уже не в первый раз за сегодняшний вечер я не знаю, как мне реагировать на происходящее. Думаю, лучший вариант – это бездействие. Так что я просто продолжаю стоять. Как идиот. И размышляю, что вообще происходит.

Люк все еще смеется, но пытается подобрать слова, чтобы объяснить ситуацию.

– Срань господня, чувак, жаль, что этого никто не записал! Сегодня мы покажем, как из-за женщины превращаются в пещерного человека! – Он продолжает смеяться. – У меня было секунд десять, чтобы придумать этот план, и он сработал как нельзя лучше. Мужик, мы просто тебя разыграли.

Люк хлопает меня по груди и трясет головой.

– Чего? – спрашиваю я, не скрывая своего замешательства. – Что ты мелешь? Мне это приснилось? Сегодня полнолуние?

– Не, чувак, просто твоя девушка попросила меня немного задержать тебя здесь.

– Задержать меня? Зачем?

Люк пожимает плечами.

– Хотела улизнуть, чтобы ты не смог ее остановить.

– Какого черта? Она ушла?

Я разворачиваюсь, чтобы успеть догнать ее, однако на мою руку ложится рука Люка, останавливая меня.

– Чувак, она уже уехала. Извини, но девушка нервничала и просто хотела сбежать отсюда. – Люк запускает руку в карман и достает сложенную двадцатку. На ней ничего не написано. – Она просто заплатила за мою выпивку, которую хлопнула. Ну и за хлопоты, связанные с отвлечением тебя. Можешь мне поверить.

Я забираю купюру из его руки. Разумеется, намереваясь вернуть ей.

– Она сказала, почему уходит?

– Упомянула что-то о том, что здесь твоя мама и ты злишься. Сказала, не хочет, чтобы ее – цитирую – «отчитывали прилюдно».

Провожу рукой по лицу и стону от разочарования.

– Я такой идиот.

– Это точно.

– Иди к черту, чувак. – Я не злился и уж тем более не стал бы отчитывать ее. Я просто хотел провести с ней время, но почему-то все время лажаю.

– Да ты просто большое тупое животное.

Люк вскрикивает и старается увернуться, когда я пытаюсь стукнуть его.

– Я же шучу! Боже! Черт, эта девчонка крепко тебя завела. Я видел, что ты на нас смотришь, и сразу прочел твои мысли. Я правда обожаю тебя разыгрывать, но если меня о помощи просит женщина, то ни за что ей не откажу.

– Я бы разозлился, но, думаю, это сделает меня засранцем.

Люк согласно кивает.