«Знаешь почему я обращаюсь к тебе?»

«Давай подумаем?»

«Я могу сказать, когда ты врёшь, поэтому давай без ходьбы вокруг да около».

Моя мама слегка улыбнулась.

«У тебя ведь есть заключённая №406? Одолжи мне старушку».

«…Разве не лучше взять воплощение с Чоном Вучи в качестве спонсора, а не эту старушку? У меня много полезных воплощений».

«Чон Вучи – компаньон Мамы. К тому же от бабушки будет больше толку».

Мама на мгновение вперила в меня взгляд, а потом кивнула.

«Разумеется она будет полезна из-за наших противников. Кстати, откуда ты знаешь спонсора №406?»

«Я не могу сказать».

«У тебя есть навык, позволяющий видеть спонсора?»

Я ничего не мог ей сказать:

«Так ты одолжишь мне её?»

«Одолжу. Вместо этого…»

Я немного боялся следующих слов. Моя мама с лёгкостью могла предложить нечто неожиданное. Но она сказала со слабой улыбкой:

«В следующий раз представь меня своим друзьям».

Я был ошеломлён и просто не мог подобрать слов в ответ.

«…Дерьмо. Это был идеальный удар».

Моя мама отлично делала из плохих людей отвратительных.

«Докча. Посмотри на реальность прямо. Даже если твоя фантастика стала реальностью – ты не должен думать о ней, как о реальности».

Эксклюзивный навык, ‘Четвёртая Стена’ сильно дрожит!

Я только услышал несколько слов, но будто бы весь мой мир трясся. Я точно знал. Этот человек была самым сильным напоминанием о реальности, которую я ненавидел.

«Ты понимаешь?»

Стигма ‘Саморационализация ур. 1′ активирована

Отвратительно. Теперь она пыталась вести себя как мать. Слишком много рек уже было пересечено, поздно всё поворачивать назад.

Эксклюзивный навык, ‘Четвёртая Стена’ ослабляет тряску

Я больше не мог выносить происходящего и встал.

«Именно так. Я думал, что вымысел похож на реальность. Почему? Потому что я всегда так жил».

«…»

«Может быть ты находишь это жалким. Но знай. Я, по крайней мере, не продавал реальность как вымысел, ну знаешь, как поступила ты».

Я вышел из палатки, оставив за собой последнее слово. Прохладный воздух дул за воротник моего пальто и достигал тела. Я смотрел вперёд и увидел слегка испуганную Ю Сангах.

«Прости… но Докча-сси опаздывал …»

Это было сложно. Нет, больше чем просто сложно… это был позор.

«Ты всё слышала?»

Ю Сангах глубоко поклонилась, извиняясь. Была видна её макушка.

В итоге я вздохнул.

«Хочешь прогуляться?»

Мы шли по перрону станции Ёнгсан. Дул холодный ветер, но он будто бы нагревался, касаясь моих щёк. У меня не было времени вымыть голову, но вот от волос Ю Сангах шёл приятный аромат.

Я спросил:

«Как там твоё похмелье?»

«Всё хорошо. Кстати, я слышала, что ты нёс меня на спине. Мне жаль. Я напрягала тебя».

«Это, потому что ты присматривала за мной».

Мы немного помолчали, после чего я сказал:

«Считаешь это странным? То, что мать и сын так разговаривают друг с другом?»

«Это не правда».

Она лгала. Это было чрезвычайно странно.

«Хочешь узнать больше?»

Взгляд Ю Сангах на мгновение вздрогнул.

«…Если тебе не сложно».

Я горько улыбнулся. Да, сейчас было самое время поговорить. Глубоко вздохнув, я сказал преувеличенно спокойным тоном.

«Моя мать убила моего отца».

Как ни странно – мои слова прозвучали смешно. Я говорил так, словно это была чья-то история.

«Она попала за это в тюрьму».

Я продолжал рассказывать.

«Мой отец… мне стыдно говорить, но он заслуживал смерти. Домашнее насилие, азартные игры, поручительство… мы с мамой каждый день жили в страхе. Не было и дня без синяков. Меня иногда били. И вот однажды мама решила, что с неё хватит».

«А…»

«Я думал, что это было известно в компании. Ю Сангах не знала?»

Ю Сангах не ответила. Подумав, она поняла, что коснулась той раны, которой не стоило касаться.

«Ты ведь считаешь это странным, да? Это неправильно с позиции закона, но ты не понимаешь почему я её ненавижу».

«Нет! Я не Докча-сси, поэтому не понимаю…»

«Давай честно, ты думаешь, что я должен простить её?»

Ю Сангах ничего не сказала. С этим ничего не поделаешь. Рана начала кровоточить.

Наступила неловкая пауза, после чего я продолжил:

«Ты слышала про книгу под названием Убийца из Преисподней? Она была в списках бестселлеров Кьёбо».

Разговор о книге начался внезапно. Ю Сангах подумала, что прошлая тема закрыта и неуверенно ответила:

«Кажется я слышала об этом. Разве это был не удивительный бестселлер?»

«Это было эссе, написанное женщиной, с которой плохо обращался её муж, а она его убила за это. Критики неплохо его оценили. Они сказали, что вышла корейская версия Записок из Преисподней. Разумеется, это было переоценено».

Лицо Ю Сангах внезапно потемнело. Она поняла. Я не менял тему.

«Именно так. Моя мама написала её».

Ю Сангах открыла рот в изумлении.

«Я отлично помню, как группа репортёров ждала меня у дома. Они всё спрашивали меня – а было ли эссе реальным».

«…»

«Я помню, что говорили мои одноклассники. Они говорили, что моя мать зарабатывает на продаже своего убийства».

«Докча-сси…»

«Мои родственники тоже говорили подобное. Моя мать убийца. Как она посмела показать своё лицо в газетах?»

Ю Сангах хотела меня прервать, но я не позволил.

«Это было ощутимой сложностью. Чего уж там, это было пыткой».

«…»

«Я мог быть просто ребёнком убийцы. Но это ещё и продавалось, как кассовая история. Мою жизнь попросту превратили в деньги».

Я посмотрел на небо. Хоть сейчас была ночь, но я был уверен, что далёкие созвездия наблюдали за мной. Возможно эта история звучит и для них.

Но созвездия не торопились посылать мне монеты. Должен ли я радоваться этому? Я не знаю.

«Ты всё ещё думаешь, что я должен простить свою мать?»

Я не хотел слышать ответ. Я не хотел, чтобы она понимала. Наверное, это была самая уродливая форма насилия над Ю Сангах, которая выросла в приличной семье. Произвольное проявление несчастья, навязываемое тому, кто попросту не поймёт.

Ю Сангах грустила, осознавая, что не может понять. Я смеялся, наслаждаясь столь непривычным чувством победы.

«Прости. Это была шутка».

«А?»

«Я солгал. Тебя одурачили, понимаешь? Ты думала, что есть такой роман? Мы с мамой обычные люди, а отец попал в аварию, когда я был подростком…»

Затем что-то маленькое и мягкое сжало мою руку. Оно было настолько тёплым, что я забыл, что хотел сказать. Некоторое время… я просто стоял.

Ю Сангах не смотрела на меня. И я не смотрел на неё. Мы шли рука об руку, но не смотрели друг на друга. Как будто этого было достаточно. Как ни странно, моё сердце постепенно начало успокаиваться.

Эксклюзивный навык, ‘Четвёртая Стена’ дрожит всё слабее

Возможно это было связано с реалистичной температурой тела.

«Докча-сси!»

Мы приблизились ко входу на станцию и услышали людей, устремившихся к нам. Мы рефлексивно отпустили руки друг друга. Джун Хивон подбежала и спросила:

«Вы что, снова целовались?»

«Целовались?»

«Ю Сангах покраснела. Вы делали это, вы делали!»

Я бы неправильно понял, если бы не знал Ю Сангах дольше.

«Хватит обезьянничать. Ничего не было».

«Да да, я уверена».

Джун Хивон посмотрела на меня и сказала:

«Странная старушка пришла, чтобы найти нас. Докча-сси её звал?»

Из группы вышла старушка с тростью.

«Я надеюсь, что это старое бесполезное тело поможет…»

Как и остальные заключенные, она была одета в синюю тюремную робу. Заключённая №406. Моя мама действовала очень быстро.

«Это ты Ким Докча?»

«Да, это я».

«Я много слышала о тебе от Сокюнг. Приятно познакомится».

«Взаимно».

Сокюнг звали мою мать. Я оглянулся на членов группы и сказал:

«Да, именно её я и позвал. Давайте отойдём».

Мы вышли из станции Ёнгсан и пошли к месту, где собрались люди. Группы Ю Джонхъюка и остальных Королей уже были там.