Ночью случилось то, что изменило весь наш план. Я резко проснулся, почувствовав в воздухе резкий кислый запах, который невозможно было ни с чем спутать. Он разрывал ноздри, словно надвигалась некая зловещая сила. Секунду я пытался осознать, что это, но потом мозг мгновенно выдал вердикт — Кисляк!

— Искра, вставай! Кисляк! — почти закричал я, разбудив её. В этот момент голос паники прорвался сквозь наше успокоение, разрушая тихую ночь.

Её глаза резко распахнулись, и на лице мгновенно появилось осознание того, что происходит. Без лишних слов она начала собираться. Кисляк — одно из самых опасных явлений в Улье. Перезагрузка кластеров могла вызвать массу изменений, но если ты попал под кисляк — у тебя были считанные минуты, чтобы спастись. Этот кислый, удушающий туман, который начинал распространяться вокруг, был предвестником катастрофы.

Мы метались по лагерю, буквально швыряя вещи в рюкзаки, хватая то, что попадалось под руку. В темпе вальса мы сворачивали наш импровизированный лагерь. Но времени не было — каждый вдох тумана напоминал о том, что счёт идёт на секунды. Мы закинули всё, что смогли собрать, на плот, собрав вещи едва ли не вслепую.

— Быстрее! — выкрикнул я, глядя, как туман быстро сгущается, заполняя пространство. Наш остров, который казался таким безопасным, вдруг стал ловушкой.

Единственный выход — добраться до противоположного берега, где кисляк заканчивался. Но как только я взглянул на воду, понял, что нам придётся переправляться вплавь. Времени на подготовку не было.

— Плот не выдержит нас обоих! — крикнула Искра, бросив рюкзак на плот.

Не раздумывая ни секунды, мы бросили последние вещи, сбросили одежду, которая уже была мокрая и холодная, и прыгнули в воду. Обнажённые, мы начали плыть к противоположному берегу, борясь с водой и ужасом, что может не хватить времени. Вода была ледяной, и каждый удар о волны отдавался в теле резкой болью, но страх перед кисляком двигал нас вперёд.

— Давай, ещё чуть-чуть! — крикнул я, чувствуя, как воздух вокруг нас становится всё плотнее и тяжелее от усиливающегося кисляка.

Двести метров до берега казались вечностью. Казалось, что каждая секунда растягивается, а туман поглощает нас. Воды больше не было видно — только этот густой, удушливый туман, который нависал над островом и озером, словно смертельная завеса. Мы плыли изо всех сил, слыша только звук своих собственных вздохов и плеск воды. Наши тела онемели от холода, но разум работал как заведённый — нужно было только добраться до безопасного места.

Каждая секунда приближала нас к грани. В какой-то момент я почувствовал, как туман почти проглотил нас — его кислый запах становился всё более резким, почти невыносимым. Но берег был уже близко. Оставалось всего несколько метров.

Когда мы, наконец, достигли суши, я выскочил на берег и быстро огляделся — кисляк ещё не накрыл это место, и у нас было немного времени. Искра вскоре оказалась рядом, выкашливая остатки воды и тяжело дыша. Мы наскоро накинули на себя что-то из одежды, но знали, что времени нет даже на переодевание. И тут, буквально через минуту после того, как мы вытащили плот и спасённые рюкзаки, остров и часть озера начали исчезать в фейерверке электрических разрядов.

Это был момент перезагрузки — нечто совершенно уникальное для Улья. Остров, на котором мы только что были, словно растворялся в воздухе, превращаясь в нечто совершенно другое. Я смотрел на это с замиранием сердца — природа Улья была бескомпромиссной. Трава и деревья исчезали, оставляя после себя голую пустошь. Вода сливалась, а затем вновь разливалась по новой форме рельефа. Остров, который мы так уютно обустроили, просто исчез на наших глазах.

— Вот чёрт, — пробормотала Искра, оглядываясь вокруг. Мы оба были вымотаны, но живы.

Мы успели.

Мы сидели на холодной земле, рядом с озером, которое только что пережило перезагрузку, оглядывая гладь воды, где недавно был наш остров. Одежда липла к телу, но холод и усталость отступили на второй план перед простым фактом — мы были живы. Кисляк, этот смертельный туман, чудом не настиг нас, и сейчас перед нами стояла другая задача — двигаться дальше, к цели, указанной СБшником.

Прикинув, что до восхода оставалось всего пара часов, смысла искать новое место для ночлега не было. Мы собрались, переупаковали вещи, подтянули снаряжение так, чтобы ничего не гремело и не мешало при движении, и медленно пошли вперёд. Ночь была тиха, только ветер изредка касался травы, словно напоминая, что Улей никогда не спит, даже если вокруг временное затишье.

Мы двигались медленно, но уверенно, шаг за шагом преодолевая пространство, погружённое во тьму. Прошли около пяти километров, когда горизонт начал сереть. Свет медленно пробивался сквозь густой сумрак ночи, обещая рассвет. К тому времени наши ноги начали уставать, и каждое движение давалось с усилием. Но за горизонтом появились очертания — очередной коттеджный посёлок.

— Давай проверим, — сказал я, взглянув на Искру, которая кивнула, не произнося ни слова. Усталость читалась в её глазах, но она держалась, как всегда.

Мы осторожно пробежались по ближайшим домам, проверяя их на наличие угроз. Внутри этих коттеджей царила тишина и запустение, но никаких признаков заражённых или муров не было. Это место выглядело заброшенным, но не опасным. Мы проверили несколько домов, всё ещё настороженные после ночного кошмара. Однако, убедившись, что опасности нет, решили, что несколько часов передышки здесь не помешают.

Мы остановились в одном из домов на краю посёлка — старом, но крепком строении, которое выглядело как идеальное укрытие. Когда мы вошли внутрь, воздух пахнул сыростью, но, к нашему удивлению, на кухне сохранились кое-какие припасы, и среди них — кофе. Настоящий кофе. Моя улыбка, наверное, была как у ребёнка, который нашёл заветный подарок под ёлкой.

— Ты это видишь? — спросила Искра, поднимая пакет кофе с полки и сдерживая смех. В её глазах вспыхнуло что-то живое, несмотря на усталость.

— Настоящее сокровище, — ответил я, широко улыбнувшись.

Мы быстро вскипятили воду на сухом горючем и запарили кофе. Вскоре дом наполнился тёплым, уютным светом, а аромат кофе распространился по комнате, смешиваясь с запахом дыма. Я взял первую кружку и сделал глоток — горячий, терпкий вкус ударил по языку, словно вернув мне силы.

— Никогда не думал, что простой кофе может быть таким чудом, — усмехнулся я, с удовольствием отпивая ещё.

Искра села напротив меня, её руки крепко обхватывали кружку, словно она не хотела её выпускать. Мы сидели в тишине, наслаждаясь каждой каплей, чувствуя, как горячий напиток согревает нас изнутри, выгоняя последние остатки ночного кошмара.

— Мы живы, — тихо произнесла Искра, и в её голосе звучала не просто радость, а нечто большее — понимание того, насколько нам повезло.

Я кивнул, чувствуя то же самое. Эта ночь могла стать для нас последней, но мы выжили. Успели выбраться, и теперь у нас была возможность продолжить путь, зная, что впереди ещё много испытаний, но пока — этот момент был нашим.

Мы сидели молча, попивая горячий кофе, и радовались простым вещам — жизни и теплу.

Отдохнув несколько часов в тишине коттеджного посёлка и вновь ощутив прилив сил, мы собрали свои вещи и двинулись дальше. Рассвет полностью окутал мир вокруг нас, вырисовывая каждую деталь заброшенных домов и заросших дворов. Тишина по-прежнему окружала нас, но с каждым шагом я не мог избавиться от ощущения, что что-то ждёт нас впереди. Мы шли осторожно, но быстро, понимая, что впереди нас ждёт ещё долгий путь.

Не успели мы пройти и пары километров, как спокойствие вдруг было нарушено — из густого подлеска буквально выскочили заражённые. Лотерейщик и два бегуна резко вырвались из теней, их злобное урчание эхом прокатились по лесу, заставив нас обоих инстинктивно напрячься. Эти твари двигались быстро, и в ту секунду, когда я их заметил, мысль пронеслась в голове: «Как же не хватает сенса».

— Чёрт! — выругался я, видя, как они рванули в нашу сторону, словно голодные волки, не давая ни секунды на раздумья.