— Зануда, — прокомментировал Джереми с набитым ртом.

— Вовсе нет. Это лишь правила приличия. Когда-нибудь вас пригласят на званый обед. Будет очень неловко залезть в суп ложкой для пудинга.

— Не пригласят, — закатила глаза Валери. — Мы же темные твари. Нас все боятся.

— Вашего отца же приглашают.

— Он мне не отец, — зашипела вдруг девочка. — И никуда его не приглашают! Никогда! Ни к кому!

— Ну хорошо, а в ресторан вы тоже не пойдете? — я укоризненно ей кивнула.

Значит, не отец? Я так и думала. Кто тогда? Дядя? Дальний родич? Опекун?

— Не нужно мне никаких ресторанов. Чего я там не видела?

— Но ты ведь собиралась замуж? Или что, да самой смерти будешь торчать в Крапиве на содержании лорда Морроуза? Поместье, конечно, неплохое, но в столице тебе бы понравилось.

— Была я в столице, — неприятно усмехнулась девочка. — В сиротском приюте. Поверьте, ничего там хорошего нет. Вон Джереми подтвердит. Он-то, правда, не из Льена и даже не из Галлии. Лорд Морроуз его из Франкии притащил зачем-то.

Я захлопала глазами. Вот и раскрылась одна из тайн Крапивы. Дети приемные, из приюта. Зачем они лорду Морроузу?

— А Кристиан?

— Почем мне знать? Когда меня привезли, он уже тут жил.

— Завидую вам… — я ответила, широко улыбаясь.

Дети замерли, удивленно уставившись на меня. Даже маленький Кристиан перестал на секунду жевать.

— Это в чем же? — Валери задрала подбородок, стряхнув крошки на пол.

— Ваши приюты великолепны!

Джереми поперхнулся.

— Настолько, — продолжила я вдохновенно, — что кухня в доме Морроуза вам не понравилось. На завтраки вас там кормили омлетами, вафлями и колбасками? Удивительные пристанища для сирот. Благотворители столь щедры, что…

Валери резко встала и, развернувшись на каблуках быстро выбежала из кухни. Джереми проводил ее взглядом, потом перевел его на бутерброд и страдальчески выдохнул. Кристиан чуть не плакал. Сидел, сжав кулачки, и огромными темными глазами смотрел на свой чай.

— На самом деле вы правы, — старший мальчик вздохнул и решительно взялся за чай. — Ри просто забыла уже, что такое овсянка на воде три раза в день, кипяток вместо чая и заплесневелые сухари. Простите ее.

— Я в приют не хочу! — выпалил громко вдруг Кристиан и вцепился в надкушенный бутерброд.

Я поощрительно им улыбнулась и, повинуясь порыву, погладила мальчика по худенькому плечу. Он вздрогнул и отстранился. Бедные дети… Первое маленькое сражение я практически выиграла. Все-таки пусть к сердцу мужчины, пусть даже мальчишки, всегда идет через желудок.

— Я очень надеюсь, что пообедаете вы нормально. Вовремя и без каприз, как настоящие мужчины, а не капризные и неблагодарные дети.

Пресветлая, это точно им я говорю? Точно-точно? Та самая девочка, что наотрез отказывалась есть тефтели из кролика, потому что “зайчиков жалко”?

Мрачно дожевывая бутерброды, мальчишки меня вежливо выслушали. С такими кислыми минами им самое место на кладбище. Некромантикой заниматься, конечно.

— А я, в свою очередь договорюсь с Джанетт о меню. Например, скажу ей, что много сладкого вам совершенно необходимо.

— Зачем это вам? — Джереми все-же не выдержал и сощурился.

— Меня бесят худые мальчишки, — секунду подумав, я наклонилась к нему и доверительно прошептала: — Вы похожи на дохлых сушеных кузнечиков. А я люблю все красивое.

Мой ответ Джереми убедил. Усмехнулся, смахнул со стола крошки в ладонь и махом закинул их в рот.

— Фрэй там оставил для вас расписание. В столовой есть черный комод, на нем лорд нам всегда оставляет задание на день.

— А почему мне никто не сказал? — сейчас я разговаривала с ним, как с равным. Просто высказала удивление.

— Валери его спрятала. Чтобы... ну…

Говоря откровенно, я так рада была своей маленькой победе над завтраком, что совершенно забыла о расписании.

— Ясно. И ты совершенно не помнишь, куда?

— В верхний ящик комода! — подал голос Крис, жалобно посмотрев на меня. — А приют — это страшно?

Я тяжко вздохнула. Ну откуда мне знать? Судя по Джереми — очень.

— Значит, так. Будем считать, что занятие по светской этике у нас только что состоялось. Я пойду разыщу расписание, а вы… — тут я замялась, тщетно пытаясь хоть что-то придумать.

— Лорд нам оставил задания, — тут же выручил меня Джереми. — Встретимся за обедом?

— Крис? — я перевела взгляд на серьезного не по годам младшего мальчика.

— После завтрака у меня упражнения по сосредот… тосредотот…тодот…

— На концентрацию внимания, — подсказала я ему. Мальчик робко кивнул.

— Тогда… Джереми, ты моешь чашки и убираешь на место в буфет, а я пойду поищу так удачно потерянное расписание. Нет, ты не прислуга, — увидев нахмуренный лоб я его опередила. — Но нам же нужно замести следы! Это несложно, поверь мне, даже милорд отлично бы справился.

Джереми выдохнул, стрельнув в меня светлым взглядом и замялся, о чем то раздумывая. Крис молча слез с высокого стула, взял свою, к моему величайшему изумлению забрал и мою, и с немалым трудом их удерживая в руках, осторожно пошел в сторону мойки.

Джереми фыркнул и обогнав его ринулся следом. Кажется, больше мне здесь делать нечего.

Бесшумно поднявшись, я вышла из кухни…

Глава 12. Свой сад и расписание

Задняя сторона дома выходила на старый заброшенный сад. Почерневшие от времени деревья низко склонили свои толстые ветви. Из земли повсюду торчали острые копья высохшей крапивы. Да уж, не зря поместье носило такое название. Крапивы тут предостаточно. Даже с избытком.

Жизни вот маловато, и дело вовсе не в возрасте поместья.

Ноги в тяжелых рваных ботинках сами меня понесли прочь от дома, по заросшей дерном садовой дорожке в глубь старого сада. Было свежо, но пригревало уже по-весеннему. Здесь теплее, чем в Льене, и гораздо больше неба и солнца, и я, не в силах сидеть в особняке в великолепный ясный день, выбралась на короткую прогулку.

Густые кусты расступились, явив во всей своей унылой красе большую, некогда великолепную оранжерею, сейчас походящую на огромный скелет дохлой рыбы. Провалы разбитых стекол, острые зубы осколков и рам, сиротливо торчащие косточки погибших растений. Удручающая картина полного запустения. Ну а чего можно было ещё ожидать от бессердечного некроманта? Эти темные маги уничтожают все живое рядом с собой. Еще неизвестно, зачем ему здесь дети…

Стоя в провале двери разрушенной оранжереи, я едва не плакала. Мой дар вдруг пробудился, царапнув сердце острыми коготками, фыркая рассерженной кошкой. Матушка говорила мне, что магия жизни для леди — хуже проклятия. Что присущее нам легкомыслие и беспечность не доведут до добра. Так оно и случилось. Отец мой не справился с тяготами обыденной жизни. А я?

А я прикоснулась рукой к стволу мертвого апельсинового дерева, черным скелетом торчащего из расписного горшка, и с удивлением почувствовала поток силы, волной выплеснувшийся на засохшие ветви. Деревце встрепенулось: закрылись трещины на коре, проснулись почки.

Голова вдруг закружилась, и я одернула руку. Фух… Снова прав был Морроуз! Думать я вообще не умею. Впервые в жизни дала волю силе и забыла все меры предосторожности. Богиня свидетель, я увлеклась, словно малый ребенок. А ведь меня учили, и учили со всей строгостью!

Совсем рядом раздался странный звук: словно кто-то зубами грыз дерево. Нежно погладив приветливо качнувшуюся ко мне ветку, я дала себе слово сюда вернуться. Нужно будет набраться смелости и спросить лорда при случае, можно ли восстановить оранжерею. Осталось только придумать, зачем. Практические занятия по садоводству и ботанике, быть может? Для чего некромантам ботаника? Глупо и смешно. Зато слово солидное. Впечатлю им Морруза, пусть включит в расписание.

Кстати, о расписании. Развернулась на каблуках и пошла в сторону звука. Какая, скажите мне, женщина сможет противостоять собственному любопытству? Точно не я.