Они оба шли по жизни дальше, каждый на своей дороге, но их души оставались навсегда связанными, пусть и невидимой нитью. И в этой разлуке, среди роскоши и величия их новых судеб, оба они страдали, тосковали по тому, что могли бы иметь, но что навсегда осталось в прошлом.
Она шла по коридору, уже не замечая утреннего света и красот замка. Внутри неё всё горело и рушилось, но снаружи она оставалась такой же величественной и спокойной, как стены вокруг неё. Лишь глаза, блестящие от слёз, могли бы выдать её страдание, но не было никого, кто мог бы увидеть и утешить её в этот момент.
Светлый день, когда должны были соединиться судьбы Тристана и Аннабель, был окутан ослепительным сиянием. Императорский двор наполнился гостями в роскошных нарядах, каждый из которых был подобран с особой тщательностью. Величественная музыка оркестра, льющаяся издалека, казалась приношением богам, охраняющим это священное соединение. Всё вокруг дышало торжественностью и ожиданием чуда, как будто само время застыло в предвкушении.
Аннабель, вся в белом, выглядела как воплощение изящества и чистоты. Её платье, украшенное тончайшим кружевом, мерцало в свете свечей, и казалось, что она сама светится изнутри. Её лицо, украшенное нежной улыбкой, несло в себе спокойствие и уверенность, которые она нашла в своём будущем с Тристаном. Тристан стоял рядом, его руки слегка дрожали от волнения. Его взгляд то и дело скользил по залу, будто ища что-то или кого-то, а может, он просто пытался справиться с бурей чувств, что бушевали в его душе.
Когда церемония была в разгаре, гости затихли, и священник начал произносить свои священные слова. В зале царила почти мистическая тишина, нарушаемая лишь шёпотом ветра, проникавшего сквозь высокие арочные окна. Казалось, что ничто не может нарушить этой гармонии.
Но внезапно что-то пошло не так. В самый ответственный момент, когда Тристан должен был произнести свои клятвы, в зале раздался странный звук. Сперва он был едва слышен, как далекий шорох, но затем усилился, превращаясь в нарастающий гул. Гости начали переглядываться, не понимая, что происходит. Звук шёл откуда-то сверху, из-под купола зала, и всё внимание было приковано к нему.
И тут с потолка посыпались лепестки роз — алые, как кровь. Они падали хаотично, касаясь плеч и лиц гостей, их роскошных нарядов. Сначала это показалось необычным, но красивым элементом церемонии, но лепестков становилось всё больше, они сыпались всё сильнее, заполняя зал, застилая полы и покрывая всё вокруг. Как будто какой-то неведомый вихрь поднялся в самом центре зала.
Паника начала нарастать, гости зашептались, взволнованно оглядываясь. Музыка замерла, оркестр прекратил играть, и в воздухе повисло ощущение надвигающейся беды. Тристан и Аннабель тоже были ошеломлены: его лицо побледнело, а её глаза округлились от неожиданности. Лепестки падали и на их головы, смешивая алую пелену с белизной свадебного платья, превращая торжество в нечто зловещее.
И в этот момент, когда хаос достиг своего пика, раздался громкий треск. Один из огромных канделябров, украшенных цветами, сорвался с потолка и с грохотом рухнул прямо на алтарь. Свечи, зажжённые по случаю свадьбы, погасли, и зал погрузился в полумрак, освещаемый только пробивающимися через окна лучами. Гул голосов перешёл в испуганные крики, и гости бросились врассыпную, стараясь укрыться от падающих лепестков и обломков.
В этом хаосе, который разразился буквально за секунды, Анахита, стоявшая среди гостей, чувствовала, как её сердце колотится с удвоенной силой. Её дыхание сбилось, и она с трудом осознавала, что всё это происходит на самом деле. Никто не подозревал, что это она, в порыве необъяснимой тоски и ревности, подстроила этот инцидент. Её ум, затуманенный болью, придумал хитрый способ сорвать свадьбу, но она сама до конца не осознавала, что творила.
Её взгляд скользнул по залу, и она увидела Тристана, стоящего среди руин своего дня, который должен был стать самым счастливым. Его лицо выражало смесь ужаса и непонимания, как будто он пытался найти ответ на вопрос, кто мог сотворить это, и зачем. Аннабель, вся в лепестках и пыли, беззвучно плакала, не в силах осознать произошедшее. Их мечты разрушились в одно мгновение, и теперь они стояли на пороге нового, неизведанного пути, куда не было дороги назад.
Анахита, незаметно скрывшись среди гостей, почувствовала, как тяжесть её поступка начинает давить на неё. Она знала, что никто не догадается, что это её рук дело, но в душе понимала, что сделала что-то, что изменит их жизни навсегда. Внезапно она осознала всю глубину своей ошибки, но было уже поздно. Всё, что оставалось, это наблюдать, как разрушенное будущее Тристана и Аннабель медленно превращается в пыль, как и эти лепестки, осыпавшиеся на полы императорского зала.
Тристан стоял среди хаоса, осознавая, что торжественный день, который должен был стать началом новой жизни, разрушен. Алые лепестки роз, которые должны были символизировать любовь, теперь казались ему символом утраты и боли. Но в этой суматохе что-то глубоко внутри подсказало ему: то, что произошло, не было случайностью. Его мысли, как молнии, проносились сквозь всё увиденное, и наконец, одна догадка вспыхнула в его сознании, оставив его в оцепенении.
"Анахита…" — имя сорвалось с его губ как шёпот. Его сердце сжалось, и, не теряя времени, он ринулся к выходу. Гости пытались успокоить друг друга, но он не обращал на них внимания. Ему нужно было найти её, понять, что же заставило её совершить этот необъяснимый поступок.
Он выбежал во двор, в поисках её знакомой фигуры, и, наконец, заметил, как она спешит по мраморным ступеням, словно тень среди утреннего света. Он побежал за ней, не обращая внимания на окружение, его единственной целью было догнать её, остановить, понять.
"Анахита!" — его голос разнёсся по пустому коридору, заставив её остановиться. Она обернулась, её глаза были полны волнения и смятения. В её взгляде читалась смесь страха и осознания того, что она натворила. Но Тристан, подбежав к ней, не хотел её упрекать. Тристан, догнав Анахиту, заметил, как её плечи дрожат от еле сдерживаемых эмоций. Он подошёл ближе, его дыхание сбивалось, не только от бега, но и от тех чувств, которые захлестнули его, когда он увидел её. Их глаза встретились, и между ними пробежала молчаливая искра — нечто, что не угасло, несмотря на все обстоятельства.
"Зачем ты это сделала?" — его голос звучал не с упрёком, а с болью. Он пытался понять её, но не находил ответа. "Что произошло? Почему?"
Анахита, вся ещё дрожащая от того, что только что случилось, не могла сразу найти слов. Её руки невольно поднялись к лицу, как будто она хотела скрыться от его проникающего взгляда. "Я… я не знаю," — её голос был едва слышен, полный внутреннего надлома. "Я не понимала, что делаю… Просто не могла выдержать мысли о том, что ты будешь с другой."
Тристан смотрел на неё с сочувствием, его сердце разрывалось от боли, видя её такой уязвимой. Он сделал шаг ближе, его глаза искали её взгляд.
Она посмотрела на него, её глаза блестели от слёз, которые она с трудом сдерживала. "Ты не понимаешь, Тристан… Я не хотела этого… Но когда увидела вас вместе, когда поняла, что уже никогда не смогу вернуть то, что было между нами… Это чувство захлестнуло меня, и я просто потеряла контроль."
Он взял её за руку, нежно сжимая её, как бы говоря, что всё ещё рядом, несмотря на всё. "Я знаю, как это тяжело. Мне самому трудно с этим справиться. Но, Анахита, мы должны двигаться дальше. Наша любовь… она останется с нами, но мы не можем позволить ей разрушить нашу жизнь."
Анахита смотрела на него, и в её сердце возникла смесь благодарности и отчаяния. Она понимала, что он прав, но отпустить его было для неё непосильным испытанием. "Прости меня," — прошептала она, её голос дрожал. "Прости за то, что я сделала… Я просто… не могла вынести мысли о твоей свадьбе."
