Гостья невольно задержала дыхание, следуя за старушкой. Внутри неё смешались тревога и надежда. Впервые за долгое время она почувствовала себя не просто гостьей в чужом доме, но словно была принята в этот древний, загадочный мир с его тайнами и древними знаниями. Кружевная паутина, висевшая в углах хижины, блестела в лучах заходящего солнца, придавая всему окружающему сказочную атмосферу.
Ядвига Ярославовна остановилась у лавки и, с трудом присев на старую, изъеденную временем лавку, начала перебирать, стоявшие на столе, свои многочисленные баночки и скляночки. Её руки, несмотря на дрожь, ловко обращались с хрупкими сосудами, и она не теряла ни капли, ни одного из своих ценных снадобий. Гостья с любопытством и восхищением наблюдала за этим ритуалом, чувствуя, как постепенно её тревога уходит, уступая место уверенности в том, что она попала в надёжные руки.
Женщина пошла за ней, оглядываясь вокруг. В углах виднелись паутинки, а на полках громоздились разнообразные склянки и бутылочки, каждая со своим уникальным содержимым. Здесь царила тишина, нарушаемая лишь скрипом половиц под ногами.
– Ложись, – сказала Баба Яга, указывая на лавку, стоящую у стены.
Гостья села, а затем, осторожно улеглась на лавку. Она была неудобная, деревянная и твёрдая, и женщина почувствовала, как доски впиваются ей в спину. Она постаралась устроиться как можно удобнее, но лавка, казалось, не была предназначена для комфорта.
– Как тебя величать? – спросила Ядвига Ярославовна, поглаживая свою крючковатую палку.
– Людмила, – ответила женщина, чувствуя, как в её голосе дрожит отголосок надежды.
– Да, чую, правильно тебя назвали, мила ты людям, вот только бог к тебе не мил, – проговорила Баба Яга, доставая с самой верхней полки зелье в старинной бутылочке, покрытой пылью времени. – Но ничего, сейчас мы всё исправим.
Старушка подошла ближе, её глаза светились решимостью и уверенностью. Она вылила зелье Людмиле на живот, и его холодная жидкость мгновенно пробралась сквозь ткань одежды, вызывая лёгкую дрожь. Затем Баба Яга взяла в руки яйцо, хрупкое и белое, словно символ новой жизни. Она начала проводить им над животом Людмилы, произнося древние заклинания, звучащие, словно из самого сердца леса.
Людмила чувствовала, как что-то тёплое и успокаивающее разливается внутри неё, словно свет сквозь туман. Она закрыла глаза, стараясь не думать о том, что будет дальше, просто доверяя старушке и её магии.
– Всё, через девять месяцев жди дитятку, – сказала Баба Яга, раздавив яйцо рукой на животе Людмилы. Внезапно она заметила, что в яйце было два желтка. Её глаза расширились от удивления, и она добавила: – И не одного, а целых два.
Счастью женщины не было предела. Она вскочила с лавки, её лицо светилось радостью, слёзы счастья текли по щекам. Людмила сжала руки Ядвиги в благодарности, её сердце наполнялось теплом и надеждой.
– Спасибо вам, спасибо, – повторяла она снова и снова, не в силах сдержать своих эмоций.
– А это тебе, чтобы пройти Соловья-разбойника, – сказала Ядвига Ярославовна, протягивая тряпичный мешочек. Её глаза блестели хитринкой, а морщинки на лице складывались в загадочную улыбку.
– Отдашь ему, – добавила она, кивнув на мешочек.
Людмила удивленно взглянула на Бабу Ягу.
– А что это? – спросила она, пытаясь заглянуть внутрь мешочка.
– Людям знать это незачем, – загадочно ответила старуха, слегка помахивая рукой, – но разбойнику, поверь, это понравится.
Женщина взяла мешочек с некоторым недоумением, но благодарностью, и, поблагодарив Бабу Ягу, отправилась обратно к себе домой. Её сердце трепетало от радости и облегчения: кажется, путь домой стал чуть-чуть легче.
Людмила, не теряя времени, радостно поспешила к себе домой. Её шаги были лёгкими, а сердце пело от облегчения. Ей казалось, что лес теперь не такой мрачный и зловещий, а дорога домой уже не кажется такой длинной и трудной. Она знала, что впереди её ждут тепло и уют её избы, и с каждым шагом она всё больше ощущала, как возвращается домой, в своё место покоя и радости.
Баба Яга улыбнулась, её лицо смягчилось, и на мгновение она казалась почти молодой. Людмила поспешила домой к мужу, её шаги были быстры и легки, словно она уже несла в себе тот самый подарок, о котором мечтала так долго. С хорошими новостями она покинула хижину, оставляя за собой аромат зелья и магии, который будет сопровождать её до самого дома.
Женщина радостно бежала через густую чащу леса, ее сердце переполнялось счастьем и восторгом. Лесные деревья расступались перед ней, словно поклоняясь ее радости. Легкий ветерок обнимал ее лицо, а солнце, пробиваясь сквозь листву, играло в ее волосах золотыми бликами. Она чувствовала себя не просто человеком, а частью этого волшебного мира природы. Каждая травинка, каждый цветок казались ей ярче и красивее в этот момент.
По дороге Людмила пыталась представить, что же могло быть в этом мешочке, что так важно для Соловья-разбойника. Может, это какой-то магический артефакт или редкая трава, которой нельзя найти в этих краях? Размышления её прервались, когда она подошла к краю леса.
Тут Соловей-разбойник не заставил себя долго ждать. Он появился так внезапно и бесшумно, что Людмила едва не вздрогнула.
– О, певчая красавица вернулась, – улыбнулся он, его глаза блестели озорством.
– Да мне теперь домой, в избу свою надо, – ответила Людмила, стараясь держаться спокойно, хотя сердце её колотилось.
– Чем теперь задобришь? – спросил, улыбаясь, юноша, скрестив руки на груди. Его взгляд был пристальным и испытующим.
Людмила, вспоминая слова Ядвиги, протянула ему тряпичный мешочек.
– Вот, – сказала она, держа мешочек перед собой как некое сокровище.
Соловей-разбойник быстро взял его, нетерпеливо развернул, взглянул внутрь и широко улыбнулся. Его глаза засияли, и он осторожно потрогал то, что находилось в мешочке.
– Задобрила, – сказал он с удовлетворением, и его голос прозвучал мягче, чем обычно. – Проходи.
Людмила поспешила дальше. Выйдя на залитые солнечным светом поля, женщина не могла удержаться от улыбки. Ноги сами несли ее вперед, по мягкой траве, среди рассыпавшихся одуванчиков и полевых цветов. Словно на крыльях счастья, она легко и грациозно перепрыгнула маленький журчащий ручеек, который весело бежал между камнями. Радости ее не было предела, она кружилась и танцевала, напевая тихую мелодию.
– Какое счастье! – воскликнула она, останавливаясь на мгновение, чтобы перевести дух. – Я скоро стану мамой! Не просто мамой, а дважды мамой! У меня будут две прекрасные дитятки, два маленьких ангела, которых я буду любить и защищать.
Ее глаза светились от счастья, она закрыла их на мгновение, представляя себе будущее. Вот она, сидя на крыльце своего уютного дома, держит на руках двух милых малышей, которые сладко улыбаются и тянутся к ней своими крохотными ручками. Как же прекрасно будет слышать их первые слова, видеть первые шаги и делить с ними каждую радостную минуту жизни.
С этими мыслями женщина продолжила свой путь через цветущие луга. Травы шелестели под ее ногами, цветы качали своими головками, приветствуя ее. Она поднимала руки к небу, словно обнимая весь мир, и мир отвечал ей взаимностью, наполняя ее сердце еще большей радостью и любовью.
Наконец, она подошла к своему дому. Это было уютное строение с деревянными ставнями и цветущим садом вокруг. Здесь, где скоро зазвучат детские голоса и смех. Женщина остановилась у калитки, оглянулась на пройденный путь и улыбнулась.
Дом был настоящей русской избой, полной очарования и уюта, овеянный ароматом древнерусских традиций. Изба стояла среди цветущего сада, который круглый год радовал глаз буйством красок. Она была построена из толстых бревен, тщательно обработанных и плотно подогнанных друг к другу. Дерево имело теплый, медовый оттенок, который светился на солнце, создавая ощущение тепла и безопасности.
Крыша была крутая, покрытая дранкой, а на коньке возвышались резные деревянные фигурки, символизирующие охрану дома и его обитателей. Красные ставни на окнах были украшены причудливыми узорами, выполненными в традиционном русском стиле. Они, словно глаза дома, приветливо смотрели на приближающихся гостей. На каждом окне стояли глиняные горшки с яркими цветами, добавляя избе еще больше уюта и красоты.
