Литмир - Электронная Библиотека

Заметив в ее глазах беспокойство, я подумала: «Как там дела у ее дочери Карлотты?»

Когда все собрались и расселись, Кислятина обвела взглядом присутствующих:

– Я так понимаю, все уже оценили новое произведение искусства?

Мы дружно посмотрели на изрисованную стену: кто-то с помощью баллончика с краской изобразил мультяшную какашку рядом с бутылкой уксуса «Хайнц».

– Я думаю, все догадываются, кто тут у нас анонимный да Винчи, – приподняла бровь Кислятина.

– Какая гадость! Впрочем, закрасить несложно. – Евровидение поднялся и сделал шаг в направлении коробки с принадлежностями для рисования.

– Нет, оставьте! Здесь каждый имеет право на самовыражение, а иначе какой смысл? – вмешалась Дама с кольцами и добавила, глядя прямо на Кислятину: – Да, даже Мисс Штучка имеет право. Нам следует дополнять нарисованное, а не вымарывать неугодное.

В этот момент со всех сторон послышалась отдаленная какофония семичасовых аплодисментов и стала стремительно нарастать, словно приближающийся поезд. Мы тоже присоединились.

Когда шум утих, Евровидение так и остался стоять. Он откашлялся, огляделся и сложил руки вместе, как человек, только что вышедший на сцену. Судя по легкому изгибу губ, в его голове бродили какие-то безумные мысли.

– Прошлой ночью лежал я в постели, – заговорил он ораторским тоном, – думая об историях, которые мы услышали за последние несколько дней. И мне пришло в голову, что, возможно, мы все должны чем-то поделиться.

Он замолчал и снова оглядел присутствующих, включая тех, кто сидел за пределами освещенного круга. Повисло неловкое молчание. Евровидению никто не ответил.

«Черта с два кто-то на такое подпишется!» – подумала я.

– Полагаю, – снова заговорил Евровидение, – что платой за доступ к убежищу на крыше должна быть история. Каждый. Должен. Рассказать. – Он обвел всю группу учительским взглядом.

– И кто ж тебя назначил матерью волчат?[37] – поинтересовалась Дама с кольцами.

Ее поддержали взрывом неодобрительных возгласов, покачиванием голов и демонстративным затыканием ушей наушниками.

– Черт возьми, я всего лишь предложил! – воскликнул Евровидение. – У всех нас есть что рассказать. Про любовь, жизнь, смерть, прошлое, привидения – да про что угодно!

– На мой взгляд, истории – это прекрасная идея! – твердо заявила Мозгоправша. – Лучше не придумаешь!

– Я тоже так считаю! – возопил Месье Рэмбоз. – Отлично придумано!

– Благодарю вас! – откликнулся Евровидение таким тоном, словно решение принято. – И в качестве доказательства, что я человек справедливый, начну со своей истории. Правдивой. Она немного забавная – а может, и не такая уж забавная. Про усыновление.

Он сделал драматическую паузу с целью убедиться, что достаточное число присутствующих внимательно слушают, глубоко вздохнул и снова заговорил.

* * *

– Я знал одну гомосексуальную пару, Нейта и Джереми, которые пытались усыновить ребенка. Я говорю «пытались», ибо дело это весьма не простое. Однажды, года два назад, они уже обожглись: им дали на воспитание шестимесячного малыша с возможностью последующего усыновления, если родители от него откажутся, – слышали про такое? Через неделю они оба были без ума от мальчика – как и мать Джереми, которая жила в трех автобусных остановках от них и всегда мечтала стать бабушкой. Несмотря на все предупреждения и «старайтесь не привязываться», она с первого дня видела в нем внука.

Однако социальные работники умолчали о том, что шансы на усыновление того конкретного ребенка приближались к нулю из-за сложной семейной ситуации: мать его матери хотела его забрать, да и отец оставался на горизонте, плюс имелись культурные различия… Впоследствии мои друзья разозлились даже не столько из-за необходимости отдать малыша (конечно, они очень переживали, но ведь они заранее знали, на что шли), сколько из-за сложившегося впечатления, будто социальные работники намеренно ввели их в заблуждение, лишь бы они согласились взять его на короткий срок.

В общем, когда они отошли от случившегося, Джереми убедил Нейта попробовать еще раз. Мать Джереми изо всех сил пыталась их на это подбить – можно даже сказать, настаивала, но, как вы понимаете, из лучших побуждений.

Оказалось, мои друзья еще не настолько оправились: у них снова всплыли травматические воспоминания от одного взгляда на веб-сайт Бюро по постоянному размещению детей – вот же названьице придумали! Словно из книжки Оруэлла!

Тогда они решили обратиться в частную контору и зарегистрировались в агентстве, заполнили невероятно подробную анкету и стали ждать, пока кто-нибудь из матерей не выберет их заявление из общей кучи. Прошел целый год – и никто не откликнулся.

Они поняли, что, пожалуй, переоценили дружелюбие по отношению к геям со стороны средней жительницы Нью-Йорка, которая не рада беременности. Нейт постарался забыть про это и занялся бизнесом, поездками за границу и всем прочим. Однако на самом деле, заполнив заявление с мольбой передать вам ребенка, вы получили бомбу замедленного действия – разве ж это можно выбросить из головы?

И вот однажды им позвонили. Девочка-подросток выбрала их заявление из всех предложенных, потому что, по ее словам, обожала геев.

Во время беременности все шло хорошо. Мы все были очень рады за них и всячески их поддерживали. Нейт и Джереми рассказывали восхитительные истории о том, как они сблизились с девочкой, как весело проводили время, приглашая ее на обед, и как она говорила, что в их квартире чувствует себя как дома. Они покрыли все ее расходы: на одежду для беременных, на такси для поездок к врачам и по делам, на оплату услуг психолога и адвоката. Конечно же, они хотели поддерживать с ней связь и после рождения ребенка, чтобы она стала частью их семьи – в той степени, в какой сама захочет. Честно говоря, они чувствовали себя безмерно признательными за то, что она собралась отдать им своего малыша.

С другой стороны, из прошлого опыта они знали, что все может сорваться в последнюю минуту, поэтому, когда в примерную дату родов она не позвонила ни им, ни в агентство, они постарались сохранить спокойствие. Даже спустя целых две недели они все еще держали себя в руках.

В конце концов им позвонили. Социальный работник сообщил, что мама родила (странно, как они могут называть клиента «мамой», словно о собственной матери говорят): все произошло очень быстро – после занятий в школе, в ванной у нее дома, еще до прибытия скорой, – и теперь она и малышка прекрасно себя чувствуют.

Услышав о рождении девочки, Джереми разрыдался, хотя мальчик взволновал бы его ничуть не меньше, – ну наконец-то, дождались! Социальный работник удивил их еще и тем, что роды случились на прошлой неделе, а мама никому не позвонила – ни агенту, ни адвокату, – поскольку задумалась, а не попробовать ли ей все-таки самой вырастить ребенка.

От такой новости мои друзья оцепенели. Конечно же, они все понимали и сочувствовали девушке. Разве кто-то, а менее всего подросток может заранее знать, что будет чувствовать, дав жизнь ребенку? Однако социальный работник с радостью сообщил, что – к счастью для Нейта и Джереми – мама передумала, назвав прошедшую неделю самой хреновой в жизни. Разумеется, агентство предложило ей постоянную поддержку, но она заявила, что уже сделала выбор и хочет, чтобы Джереми и Нейт забрали ребенка, причем незамедлительно. И даже подписала отказ от родительских прав.

Ясное дело, услышав новости, мама Джереми просто прыгала от счастья.

В общем, я пропущу следующие сорок пять дней: в штате Нью-Йорк родной матери дается целых полтора месяца на раздумья, прежде чем отказ от родительских прав становится окончательным, если только она не подписала документы в присутствии судьи и своего адвоката. В принципе это справедливо, ведь послеродовой период явно не лучшее время для принятия серьезных решений.

Короче, Нейт и Джереми были одновременно на седьмом небе от счастья и совершенно не в себе, но не потому, что чем-то закидывались, а просто измотались без сна, просыпаясь каждые пару часов. Хотя они и договорились вставать по очереди, попробуй поспи, когда младенец орет на весь дом! К концу шестой недели малышка Софи (названная так в честь бабушки Джереми) набрала четыре фунта и уже могла следить за вами взглядом, поднимать головку, когда ее укладывали на животик, а еще научилась улыбаться, что в книжке по воспитанию детей объяснялось скорее действием газиков, но, по моему мнению, она действительно улыбалась (к тому времени Нейт и Джереми уже показали девочку всем знакомым, беря ее с собой на разные бранчи).

вернуться

37

 Имеется в виду ответственная за воспитание группы младших бойскаутов 8–10 лет.

19
{"b":"919238","o":1}